Оружие возмездия - Анатолий Бурак

Лучи прожектора выхватили из темноты высокого мужчину, вышедшего на палубу и заслонившегося от яркого света рукой. Судя по названию и регистрационному номеру, маленький корабль принадлежал Майку Ройфе, адвокату из Лос-Анджелеса и его пребывание в вблизи Сан-Диего было вполне объяснимо. Офицер поднёс ко рту микрофон, собираясь дать разрешение следовать дальше: Утлая скорлупка была явно маловата для серьёзных путешествий и, скорей всего, возомнивший себя бывалым моряком стряпчий вскоре повернёт назад.

Но вдруг заработали двигатели, и на малом ходу яхта почти вплотную подплыла к выкрашенному в свинцовый цвет борту эсминца. Человек по-прежнему стоял на виду и, недоумевая, капитан наклонился, намереваясь спросить, не нужна ли помощь.

Сзади послышался шорох и, если бы чья-то рука довольно грубо не схватила за плечё, почувствовавший дурноту американец обязательно бы упал в воду. Последнее, что он видел в жизни, были налитые кровью глаза и пожелтевшие клыки, с которых капала смрадная слюна.

Глава 27

Пробуждение неизменно оставляло саднящее душу чувство чего-то важного и упущенного из виду. Возникала раздражительность оттого, что витавшее в вязком воздухе грёз тайное знание таяло, словно последний снег на жарком апрельском солнце. Улетучивалось из головы в мгновение ока, точно удар молнии. Лишь огромным волевым усилием получалось сберечь инфернальные образы. Сохранить до тех пор, когда настанет их время.

Но, как правило, призрачные волны рассеивались в дневных заботах, оставляя лёгкий привкус горечи и сетование на собственные изъяны: неспособность разыскать в элементарных вещах действительно вселенские знаки.

Подобным талантом располагают лишь буддисты, которым удаётся в форме мелькающих за окном облаков или пожелтевшей листвы узреть некий высший смысл бытия. А, возможно, и всего сущего.

Вчера, в частности, снилась метель. Холодная и угрюмая, мёртвым завыванием лишающая радости и надежды. Если, конечно, сия причуда природы случается летом. Ничего больше — лишь мёртвая стужа, создающая сумеречное настроение безысходности.

В последние годы грёзы наполняли тягостные туманные фигуры. Заурядная жизнь в долгих, совершенно лишенных резона мечтаниях меняла смысл, становясь дикой и беспокойной. Если же учесть, что понять, или хотя бы разгадать веющие холодом кошмары было невозможно, всё вместе создавало чрезвычайно гнетущую атмосферу.

Плотный мужчина, выглядевший не больше чем на пятьдесят, словно бешеный бык потряс головой, отгоняя остатки зыбкого марева, и прошёлся по комнате, с наигранной бодростью посматривая на многочисленные отражения. Благодаря хирургу, через два месяца после инициации удалившему мощные подкожные пласты жира, он стал гораздо стройней. Геринг напряг мышцы и, и с чувством превосходства покосился на армию иллюзорных двойников. Глядящее отовсюду потусторонне существо не имело практически ничего общего со всем остальным миром, так как давно уже принадлежало другому.

Для ста тринадцати лет он сохранился очень даже неплохо!

Вампир довольно улыбнулся. Он — не человек! Он — воплощение древнего Бога Войны. Звериный оскал на мертвенно сером лице. Холодные глаза, словно два кусочка остро отточенной стали. Состоящие из света, в багровых сполохах подземного огня исполняющего недоступный пониманию остальных танец.

Упырь гордо расправил плечи. Он — один из избранных! Заслуженно вставший на вершину пирамиды, в чьём основании лежат Александр Македонский, Аттила, Великие Римские полководцы, сумевшие не только завоевать, но и удержать под железной пятой пол мира.

Прославленные военачальники с античных времен и до наших дней всегда были существами особой породы. Языческими Богами, и человек для них был и останется только инструментом. Лишь такой как он, обладавший несгибаемой яростной волей и душой волка и мог завершить начатое и выиграть Великую Войну. Ведь по количеству пролитой крови он превосходит их всех вместе взятых. И на сегодняшней день, несомненно, является самой страшной фигурой в мировой истории.

В помещении было практически пусто, если не считать широкой кровати, засланной чёрным шёлковым бельём. Тёмный ковёр с белым геометрическим узором занимал всё пространство от стены до стены. Одна была составлена из множества зеркал, расположенных под небольшим углом.

На покрытых эбеновой политурой полках стояло два предмета. Глядя на них, хозяин неизменно вспоминал прошлое. Фотография в строгой рамке, запечатлевшая весело смеющуюся женщину лет тридцати и выбеленный череп.

Геринг взял залитый лаком пожелтевший и местами потрескавшийся снимок.

Сколько раз он жалел, что первая жена, носившая в девичестве фамилию фон Канцов, не дожила до великого открытия доктора Менгеле.

Когда замужняя и имевшая восьмилетнего сына женщина бросила супруга и ушла к нищему немецкому лётчику, зарабатывающему на жизнь, участием в показательных полетах в Швеции и Дании, её семья пришла в ужас. Но ничего не могло остановить воспылавшую страстью дочь скандинавского полковника. Ни отсутствие денег. Ни то, что терзаемый невыносимой болью Герман употребляет наркотики. Она и сама страдала эпилепсией и как никто другой могла понять, что творилось с ним в те годы.

По воскресеньям он катал любителей острых ощущений на собственном маленьком «фоккере». Так он добывал пропитание себе и любимой, которую увел у мужа и сына и вывез в Германию. Свадьба состоялась в Мюнхене. По возвращении в Баварию оказавшийся без средств герой войны еле-еле сводил концы с концами. Но несмотря на трудности, он поступил на первый курс Мюнхенского университета.

Геринг улыбнулся. Сказать по правде, он сделал это не столько ради изучения общественно-политических наук и истории, сколько для того, чтобы вынужденное безделье выглядело более респектабельно. Они с Карин жили в симпатичном домике на окраине Мюнхена на подачки, получаемые ею от родителей.

Осенью двадцать второго союзники потребовали от немецкого правительства выдачи военных преступников. Его это сильно взбесило, поскольку имя Геринг фигурировало в списках, представленных французами.

Семнадцатого октября тысяча девятьсот тридцать первого года, после долгой болезни Карин фон Канцов умерла от туберкулеза. Он, буквально боготворивший жену, был раздавлен. Карин похоронили в новом роскошном поместье в Шорфхейде, к северу от Берлина.

Смахнув слезу, вампир поставил портрет на место и снял с полки череп с тридцатью тремя зубами. Правда, ещё никому ни разу не пришло в голову, скрупулёзно изучать столь интимные анатомические подробности. А, если вдруг и появилось бы странное желание, то любой тут же принялся бы поспешно гнать прочь возникшую совсем не к месту мысль.

Пожалуй, Эмма всё же догадывалась. И, если изображение Карин давно ушедшей в мир иной, не вызывало на её холёном лице абсолютно никаких эмоций, то каждый раз, глядя на череп, благоверная брезгливо морщилась.

Что ж, имеет право.

В случае чего, ему даже не придётся устранять излишне подозрительных. Это сделают те, кто находится ниже. Холуи, возмущённые смехотворным предположением, быстро разорвут наглеца на части. Недаром он до сих пор поощряет деятельность в общем и целом никому не нужной «Аненербе», занимающейся изучением древней германской истории в парадоксальном смешении романтизма и естественных наук. Исследования проводятся с неизменной и единственной целью — засвидетельствовать превосходство арийской расы над всеми ныне живущими.

Государственные субсидии дают организации возможность привлечь к научным изысканиям лучшие университетские умы.

Состоялись археологические раскопки укреплений викингов девятого века. Ещё до начала Русской кампании были предприняты экспедиции в Тибет и на Ближний Восток. Взяты под охрану древние поселения и курганы в Украине.

А глава медицинского факультета Страсбургского университета штурмбанфюрер СС доктор Хирт, собравший с помощью «поставщиков сырья» — Йозефа Крамера, известным под кличкой «бельзенский зверь», и Вольфрама Зиверса, управляющего делами Аненербе, великолепную коллекцию черепов, насчитывающую многие тысячи экспонатов, первыми высмеют безумную идею.

И кто рискнёт усомниться в словах самого Хирта? Того, кто в тридцать девятом, когда Гиммлер определил ему, тогда ещё гауптштурмфюреру задачу найти противоядие от иприта, экспериментировал на собаках и на себе, после чего попал в госпиталь с тяжелым кровоизлиянием в легкие.

Стоит только провести элементарные антропологические замеры, которые в состоянии сделать даже кадет, как всякому станет ясно, что тот, чей череп ныне покоится в спальне Рейхсфюрера, никогда, ни при каких обстоятельствах не мог принадлежать к нордическому типу.