Третье правило волшебника, или Защитники Паствы - Терри Гудкайнд

– Поскольку новый король в любом случае будет вашей марионеткой, не вижу смысла в вашей поездке. Вы останетесь здесь, в своем дворце, пока не согласитесь принять мои условия.

Улыбка Брогана стала шире.

– Как вам будет угодно, Магистр Рал.

Он потянулся к кинжалу. В то же мгновение красный прут одной из Морд-Сит оказался у него перед носом. Броган замер, боясь пошевелить даже пальцем.

– Это быть обычай моей страны, Магистр Рал. Я не думал вам угрожать. Я хотел вручить вам свой кинжал в знак того, что намерен выполнить ваши требования и остаться во дворце. Это быть способом дать слово, символом моей искренности. Вы позволите?

Женщина не сводила с него глаз.

– Все в порядке, Бердина, – сказал Магистр Рал. Она неохотно убрала прут, одарив Брогана злобным взглядом. Тобиас медленно достал кинжал и аккуратно положил на край стола рукояткой вперед. Магистр Рал взял его и отложил в сторону.

– Благодарю, генерал. – Броган протянул руку ладонью вверх. – В чем дело?

– Традиция, Магистр Рал. В моей стране, по обычаю, тому, кто вручает вам свой кинжал, в ответ дают монетку, серебро за серебро, и этот обмен становится символом мирных намерений.

Магистр Рал пристально посмотрел на Брогана, потом откинулся на спинку кресла, достал из кармана серебряную монетку и кинул на стол. Броган взял монету и сунул в карман камзола. Но чеканку он успел разглядеть: Дворец Пророков.

Тобиас поклонился:

– Благодарю, что почтили наши обычаи, Магистр Рал. Если вы больше ни о чем не хотите меня спросить, то позвольте мне удалиться, чтобы поразмыслить над вашим сегодняшним заявлением.

– Только один вопрос. Я слышал, что Защитники Паствы не благоволят к магии. – Магистр Рал наклонился чуть ближе. – Почему же с вами колдунья?

Броган бросил взгляд на сестру.

– Лунетта? Но она ведь моя сестра, Магистр Рал. Она всюду со мной путешествует. Я ее нежно люблю, несмотря на то что у нее дар и она такая толстуха. На вашем месте я бы не очень доверял словам герцогини Лумхольц. Она быть кельтонкой, а я слышал, что кельтонцы тесно связаны с Орденом.

– Я слышал это и о других, не только о кельтонцах.

Броган пожал плечами. Этой кухарке надо было отрезать ее длинный язык.

– Вы просили, чтобы о вас судили по вашим делам, а не по тому, что о вас говорят другие. Почему же вы отказываете мне в этом праве? Я не в состоянии пресечь слухи, но у моей сестры есть дар, и я люблю ее такой, какая она есть.

Магистр Рал снова откинулся на кресле. Взгляд его оставался холодным.

– Среди тех, кто устроил резню в Эбиниссии, были Защитники Паствы.

– Так же, как и д'харианцы, – поднял бровь Броган. – Впрочем, все, кто напал на Эбиниссию, уже мертвы. Ваши сегодняшние слова означают предложение начать все заново? Каждый получает возможность жить в мире, согласившись на ваши условия?

Магистр Рал медленно кивнул:

– Верно. И последнее, генерал. Я не раз сражался с приспешниками Владетеля и буду сражаться с ними и впредь. Но эти битвы научили меня одному: они не нуждаются в тени, чтобы спрятаться в ней. Приспешником Владетеля может оказаться даже тот, кого вы заподозрили бы в последнюю очередь, и хуже того они могут выполнять волю Владетеля, сами того не подозревая.

– Мне тоже доводилось об этом слышать, – склонил голову Броган.

– Так хорошенько убедитесь в том, что тень, которую вы преследуете, – не та, которую отбрасываете вы сами.

Броган нахмурился. Многое из того, что ему довелось услышать из уст Магистра Рала, ему не нравилось, но это было первое высказывание, которого он просто не понял.

– Я абсолютно уверен, что преследую именно зло, Магистр Рал. Не тревожьтесь за меня.

Броган повернулся, чтобы уйти, но остановился и поглядел через плечо.

– И позвольте поздравить вас с помолвкой с королевой Галеи... Нет, я, похоже, действительно начинаю дряхлеть. Никак не могу удержать в голове имена. Простите меня. Как ее имя?

– Королева Кэлен Амнелл.

Броган поклонился.

– Ну да, Кэлен Амнелл. Больше я не забуду.

Глава 14

Ричард долго смотрел на тяжелую дверь из красного дерева, закрывшуюся за Защитниками Паствы. Все же приятно увидеть среди разодетых гостей простушку, одетую в платье из разноцветных полосок ткани, подумал он. Все, конечно, уверены, что она чокнутая. Ричард оглядел свою собственную одежду, простую и перепачканную. Интересно, не сочли ли сумасшедшим и его. А может, он и есть сумасшедший.

– Магистр Рал, – спросила Кара, – как вы узнали, что она колдунья?

– Она была окружена своим Хань. Разве по ее глазам, ты этого не увидела?

Скрипнув кожаной одеждой, Кара оперлась бедром на стол.

– Мы можем узнать колдунью, если она воспользуется своей магией против нас, но не раньше. Что такое Хань?

Ричард, зевнув, провел ладонью по лицу.

– Ее внутренняя сила, сила жизни. Ее магия.

– Вы сами владеете магией, – пожала плечами Кара, – поэтому вы ее видите. Мы – нет.

Поглаживая пальцем рукоятку меча, Ричард неопределенно хмыкнул.

Со временем, сам не зная, как у него это получается, он начал видеть чужой Хань. Хотя у каждого дар обладал своими особенностями, все же что-то объединяло их, и это что-то Ричард немедленно распознавал. Может быть, как сказала Кара, благодаря собственному дару, а может, он просто слишком часто встречал этот особенный, бездонный взгляд у многих людей, владеющих магией: у Кэлен, у Эди, костяной женщины, у ведьмы Шоты, у Дю Шайю, мудрой женщины народа бака-бан-мана, у Даркена Рала, у сестры Верны, у аббатисы Аннелины и у других сестер Света, когда они касались своего Хань. А иногда, если сестры Света использовали мощную магию, он видел даже, как вокруг них потрескивает воздух. Попадались среди них и такие, чей Хань был настолько сильным, что у Ричарда вставали дыбом волосы, когда они проходили мимо.

Такой же взгляд Ричард увидел и у Лунетты. Он знал, что во время его речи она касалась своего Хань. Он только не знал – зачем. Она ничего не делала, а колдуньи, как правило, не касаются Хань без определенной цели, так же, как и сам Ричард никогда не извлекает без нужды Меч Истины. Может быть, для нее это просто забава, вроде разноцветных ленточек на ее платье? Но Ричард в это не верил.

Он был обеспокоен: возможно, Лунетта прибегла к магии, чтобы определить, говорит ли он правду. Но Ричард был недостаточно знаком с магией, чтобы наверняка сказать, что такое возможно. Однако колдуньи часто каким-то образом знали, говорит ли он правду, и если он лгал, для них это было так же очевидно, как если бы при этом у него загорелись бы волосы. Не желая рисковать, Ричард был весьма осмотрителен в выборе слов, особенно когда речь зашла о Кэлен.