И аз воздам - Ирина Чернова

Немного проплутав по узким кривым улочкам Нейвиджа, я добралась до храма Айди уже в сумерках. В отличие от столичного аналога, здешний был не столь монументален и узнать его можно было лишь по резным колоннам, подпирающим портик над входом. Двери уже были закрыты, но небольшая щель между ними все же оставалась и я проскользнула в нее, не задев темные створки. Небольшой квадратный зал с уже знакомой по посещениям серой стелой освещался маленькими шариками под самым потолком справа и слева вдоль стен, а тени от колонн смыкались почти посредине пола. Казалось, что все пространство превратилось в лестницу, только было непонятно, куда она ведет, вверх или вниз. Помнится, что здешние храмы положено посещать при свете Верны… даже над чашами не видно стреляющих языков пламени, только на стенках дрожит едва заметный отблеск.

Как положено обращаться к здешним божествам и благодарить их? Не всегда желаемое можно выразить словами, главное здесь — настрой души, а слова лишь звуки, слетающие с языка. В сумеречной тишине каждый шорох казался в десятки раз громче, чем был на самом деле и любая фраза, слетевшая с языка, казалась лишней и грубой. Можно мысленно поблагодарить тех, кто приложил свою руку к происшедшему…

Тук-шорк… тук-шорк… странные звуки медленно приближались сзади, отрывая от дум о высоком. Вроде бы шаги напоминает, только вот очень странные. Еще один поздний посетитель?

— Лерия? — Вилл протиснулся боком через протестующе скрипнувшую дверь и встал на светлой полосе, осматривая скромное убранство храма. — Ты хотела о чем-то попросить Айди? Но почему не днем?

— Не знаю. Наверное, потому, что когда я стою тут одна, то мне кажется, что я разговариваю с местными божествами напрямую и никто не мешает нам слышать друг друга. Мне не о чем просить в этом храме, я пришла сюда с единственной целью — поблагодарить их за то, что ты остался жив.

— Вот как? — в коротком вопросе смешались удивление и настороженность. — Даже в таком виде? Каждый раз кривишься, словно уксуса хлебнула, если не отворачиваешься вовсе…

— Не вскидывайся. — В пространстве зала моментально затухало эхо и было очень хорошо слышно каждое слово, несмотря на расстояние. — Еще в Арсворте я просила их помочь тебе, только не предполагала, что все повернется таким образом.

— Не обязательно произносить вслух желаемое, достаточно подумать о нем или представить, как было бы хорошо избавиться от неудобных людей и проблем.

— Я не думала о таком. Может быть ты сам хоронил глубоко в себе подобные мысли?

— Например?

— Например, как ты хотел разрушить здание тюрьмы в Арсворте?

— Дед выжег огнем то, что оставалось после смерти его отца, и я был уверен, что подобное не повторится никогда. Но в самих стенах осталась память о прошедшем… могу допустить, что в тот момент, когда мы с… ним попали вовнутрь, всколыхнулись слишком многие воспоминания и твое обращение к Айди совпало с ними. Руки как-то не доходили сделать это самому, — в голосе послышались виноватые нотки, перешедшие в недоумение, — но я не предполагал такого финала, которому был свидетелем здесь!

— Я тоже, — затрепетали огоньки в чашах, подергались и затихли, — не предполагала такого. В Арсворте я просила одного — лишь бы ты был жив… да и он тоже. А про Флойда и тем более мыслей таких не было! Не веришь? Клянусь, что я не желала смерти никому! Мне очень жаль, что для них… закончилось тупиком. Вилл, это неправильно, понимаешь? Неправильно! Они не должны были погибать да еще так страшно! Оба могли бы жить и дальше, один в Делькоре, второй в Неймаре, а мы в Бернире! Со временем стерлись бы острые углы, все бы забылось…

— Ты права, — Вилл подошел ближе и встал рядом, разглядывая то ли серую стелу с шариком, то ли гаснущий огонь в чашах, — любая смерть неправильна. Но здесь мало одного твоего желания, даже обращенного к богам. Они сами… оба выбрали свою судьбу, а остановить их оказалось не под силу даже Айди. В каждом из нас есть темная сторона и только от нас зависит, чтобы она не взяла верх над светлой частью. Ненависть и злость сжигает страшнее огня… она выжигает изнутри и, если вовремя не остановиться, то можно потерять и душу и жизнь. Не знаю, что хуже…

Ненависть сжигает изнутри? Понимание услышанного доходило, как через толстый слой ваты, заставляя посмотреть на давно произошедшие события под совершенно другим углом зрения. Год назад в Рифейских горах погибла Дайлерия, но она могла бы жить и дальше, если бы не её ненависть к Орвиллу… да и ко мне заодно. Райшер… чем я вызвала у него страстное желание отомстить? Он даже говорить не мог спокойно, если слышал мое имя — Желлина упоминала об этом, а причин не верить ей у меня нет. Флойд… ненавидел Орвилла до такой степени, что был готов уничтожить его любой ценой? Помнится, когда-то я тоже ненавидела всё вокруг, но сумела подавить в себе ядовитые ростки… а если бы не смогла? Дайлерия провоцировала меня, обещая отмщение, только вот о цене не было сказано ни слова. А цена-то за свершившуюся месть ох, как высока…

— Хорошо, что ты не ненавидел его. Этого бы я не пережила…

— Флойда? — хмыкнул Вилл, поудобней перехватывая костыли, — у нас было вечное противостояние, но ненавидеть? Так можно ненавидеть весь мир, в нем всегда найдутся те, кому ты не по нраву, но разве это повод ломать их под себя? — Помолчав, он повернулся ко мне. — Пошли, уже поздно, а на уличное освещение здешний магистрат не особенно щедр.

Протекторы закончили свое расследование и отчалили из Нейвиджа одновременно с нами, через неделю после известных событий. Райшеры вернулись в Делькор двумя днями раньше, до хрипоты требуя, чтобы я присоединилась к ним и не усугубляла свое положение. Чем я должна была его усугубить, было непонятно, но я наотрез отказалась подчиниться и была готова хоть на третий раз, но все-таки добраться до Бернира и осесть там. Внимание и забота родственников были приятны, но несколько обременительны и я с облегчением вздохнула, помахав им рукой на прощанье.

Мэтр Рокком собственноручно открыл нам портал и напутственно похлопал по плечу Вилла, обещая свою поддержку, когда придет время. Таинственность происшедшего заинтересовала не на шутку, но в ответ я получила обещание, что узнаю, когда придет время и биться за информацию далее было бесполезно — жизнь приучила его не разбрасываться словами и, если он не хотел, то хоть умри, ничего не узнаю. Порталом мы вышли в Горице, средних размеров городке, где на постоялом дворе нас поджидал Ференц вместе со скарбом, по-прежнему привязанном позади экипажа. От Горица до Бернира было четыре дня пути, которые мы намерились преодолеть со всеми удобствами — со сломанной ногой верхом не поскачешь, так что тряситесь, господа, подтыкивая под бок подушки и плащи!