Проект «Геката» (СИ) - "Токацин"

— Вот видишь, Пит, — Кенен потянулся за второй чашкой кофе. — А говорят, что сарматы любят работать. Джед сильно испортился после… того, что с ним сделали. Раньше, в Ураниуме, он не пропускал гнутой железки, чтоб её не выпрямить.

Гедимин недовольно покосился на него. «В Ураниуме была наша техника,» — думал он. «Естественно, она должна была работать. И я её чинил. А этот спрингер — не наш, и нашим он не будет. Смысл?»

— В таком случае мне даже неловко к вам обращаться, — протянул Питер, глядя на Гедимина с заметным смущением. — Тем более — из-за нового оборудования. Но работать оно, тем не менее, не хочет. Гедимин, вы можете посмотреть, что с ним?

— Разумеется, может, — усмехнулся Кенен, вынимая из автомата новый подогретый бургер. — Иди, Джед, разомнись перед серьёзной работой. Я придержу для тебя пару пайков и чашечку кофе.

…Передатчик Питера сработал, едва он свернул в коридор, ведущий к лифтам. После нескольких коротких реплик доктор Фокс повернулся к Гедимину.

— Нам придётся пройти через карантинное отделение. Это много времени не займёт.

Когда они вошли в санпропускник, передатчик снова запищал. Питер взялся за него чуть-чуть поспешнее, чем обычно. Гедимин выставил перегородку, чтобы не забрызгать врача дезинфектантом, и шум распыляемой жидкости заглушил часть слов.

— Да, повторное переливание, — услышал сармат, когда душ выключился. — И протокол детоксикации… Да, держите наготове. Речь уже не о ноге. Отслеживайте каверны в верхней части, при малейшем расширении — срочно на ампутацию. Да, скверная история. Держите меня в курсе.

Он поднял мрачный взгляд на Гедимина и, убрав передатчик в герметичный карман, вошёл под разбрызгиватель.

— Придётся вам подождать, Гедимин. Пять-шесть минут, не более.

— Что-то серьёзное? — спросил сармат. При слове «нога» он почувствовал неприятный холод под рёбрами. «Люнер?» — эта мысль была первой; потом Гедимин напомнил себе, что любой житель Кларка мог поранить ногу и занести инфекцию, но холод остался, и сармат решил прояснить ситуацию.

— Да, — доктор Фокс едва заметно поморщился. — Более чем. Парню повезёт, если он выживет. Глупая, нелепая история! Всего-то надо было подождать пару лет…

Он открыл санпропускник и встал у выхода, выпуская Гедимина. Снаружи горел неприятный синеватый свет — в коридоре шла стерилизация, и над каждой дверью светился красный предупреждающий сигнал.

— Люнер Чицу? — спросил Гедимин, чувствуя, как холод усиливается. Питер, вздрогнув, внимательно на него посмотрел.

— Так вы в курсе? И эта глупая авантюра… может, вы и о ней знали?

Гедимин мигнул.

— Я ничего не знаю, — пробормотал он, глядя в стену. — Я ремонтник. Сижу на базе. Делаю свою работу.

Взгляд Фокса стал ещё более пристальным, но он, помедлив, кивнул.

— Идёмте, Гедимин. Очень не хочется вас задерживать. Работа на космодроме, я понимаю… Значит, вы знаете Люнера Чицу?

«Лю всё-таки вляпался,» — думал сармат, угрюмо щурясь. До остеклённых боксов оставалось всего несколько метров, и Гедимин уже знал, что он там увидит.

Питер остановился у поста; двое в белых комбинезонах вскочили, увидев его, он кивком усадил их обратно, и они, склонившись над настольным экраном, начали разговор. Гедимин отошёл к прозрачной стене. Сквозь неё была видна открытая капсула жизнеобеспечения; маленький человек, раздетый догола, лежал на дне. Лицо и пах прикрывали пластины с отходящими от них трубками, одна нога от бедра была завёрнута в ребристый кокон, связанный множеством трубок с капсулой. По кокону тянулась цепочка светодиодов; верхний горел зелёным, тот, что под ним, был жёлтым и изредка мигал, остальные не включались.

«Он как будто ссохся,» — думал Гедимин, подавляя неприятную дрожь. Раньше он не видел Люнера без одежды, но помнил, что руки у байкера крепкие, мускулистые. Сейчас бледная кожа лежала практически на костях; волосяной покров исчез, даже ресницы выпали. «Как свежий клон,» — думал Гедимин, стараясь не морщиться. «Очень неудачный клон.»

Сзади покашляли. Сармат, вздрогнув, обернулся.

— Идём, — коротко сказал Питер.

Он не заговаривал с сарматом, пока они не спустились на ярус, где ремонтнику предстояло работать, — и Гедимин тоже молчал. Всё, в общем-то, было понятно, и говорить не хотелось.

— Умрёт? — спросил сармат, молча выслушав техзадание. Нерабочая установка стояла перед ним, и Гедимин уже представлял, с чего начинать, но отчего-то медлил.

— Мистер Чицу? — Фокс не удивился вопросу. — Мы делаем всё, чтобы он выжил. Но… Это будет непросто. Не знаете, как он вообще вышел на тех… людей?

Гедимин качнул головой.

— Я слышал, как он собирался… куда-то на орбиту Марса, — он задумчиво сузил глаза. — Думал, что вернётся с новой ногой.

Питер невесело хмыкнул.

— Так и вышло. Новый протез от бедра… если повезёт, и колонии не продвинутся дальше. Там повсюду каверны, по всей культе, мы сейчас держим их на последних пятнадцати сантиметрах. Отловить бы того, кто придумал вводить ТиэФ-агент в кровь…

Он покосился на передатчик — прибор молчал.

— А что с той станцией на орбите Марса? Шериф знает? — Гедимин уже вскрыл корпус неисправной установки, и пора было бы заняться делом, но ему было не по себе. — Они знают, что нельзя… эту штуку в кровь?

Питер пожал плечами.

— Там уже речь не о нашем шерифе, Гедимин. Этим делом занялись мианийцы. Утечка технологий, тем более — с жертвами… Они очень нервно к этому относятся. Мне интереснее, откуда Люнер узнал об этой «клинике», но его пока не спросишь. Надеюсь, никто больше не пострадает. ТиэФ-агент… Надо же было додуматься!

«Терраформинговый агент?» — Гедимину вспомнился астероид, поглощаемый быстро мутирующей слизью, и его передёрнуло. «Это — в кровь?.. А, что там… сам едва не вляпался. Взяли бы мы тогда «образцы»… Всё-таки от Стивена иногда был толк — не пустил никого к агенту и сам не полез. А у «мартышек» Стивена не было…»

01 ноября 27 года. Луна, кратер Пири, город Кларк

Контейнеры, привезённые с Весты, валялись на краю космодрома беспорядочной грудой. Гедимин, сердито щурясь, огляделся в поисках корабля, который их привёз. Он стоял далеко на западе, отогнанный на свободную площадку; аварийного оцепления вокруг не было, но по углам ярко светились знаки «не перемещать».

— Что у нас тут сегодня, парни? — Кенен прошёлся вдоль контейнеров, щёлкнул пальцем по ближайшему ящику и ухмыльнулся. — Немного листов и проводов? Дагфари, иди сюда. Сегодня у нас большой выбор погрузчиков, — такого ты ещё не видел!

Гедимин оглянулся на космодром. Там, где обычно не было свободного места от барков, а пассажирские глайдеры чудом не сталкивались с погрузчиками и тягачами, снующими вокруг кораблей, сегодня стоял одинокий спрингер, идущий к Венере. Стоял он не первый час, и отлёт ожидался только вечером. Скамейки вдоль ограждения были заняты местными — Гедимин уже научился отличать «лунарей» по форме респиратора и предпочитаемым цветам комбинезонов, и это определённо были «лунари». Они расселись вдоль космодрома, разложив вокруг контейнеры с едой и питьём, и лениво наблюдали за перемещениями сарматов, мигающими огнями и звёздным небом — там, где оно просматривалось из-под белесого купола.

— А где комиссия? — спросил он, подходя к ремонтному ангару и привычно проверяя исправность подъёмников и рельсового крана. Никаких посторонних «макак» на территории не было, и сармат, осознав это, удивлённо мигнул.

— Сегодня без них, Джед, — немедленно ответил очень довольный Кенен. — Только работа! Я бы на твоём месте времени не терял. Завтра всё будет по-старому.

— А где они сегодня? — спросил Гедимин, кивнув на пустынный космодром. Подъёмники работали; Дагфари уже подогнал к ангару первый контейнер — надо было вытащить его на верхний ярус и разгрузить.

— Праздник, Джед, — раздалось в наушниках весёлое хмыканье Кенена. — Победа человечества над самой страшной угрозой. Ты что, забыл, что случилось три года назад?