Мик Джаггер. Великий и ужасный - Кристофер Андерсен

Того же самого нельзя было сказать о Марше Хант, которой окончательно надоело выпрашивать у Мика подачки на еду и одежду для дочери. В июле 1973 года она подала иск на алименты, и тут же газеты по всему миру стали перепечатывать статьи о том, как беспринципная интриганка пытается разрушить семейное счастье кумира, утверждая, что родила ребенка от Мика.

Джаггера это взбесило, и он, настаивая на том, что не является отцом ребенка, даже предложил пройти анализ крови. Но до этого дело не дошло. Вместо этого он объявил, что создаст фонд с капиталом 25 тысяч долларов и будет выплачивать 20 долларов каждую неделю, но только если Хант подпишет официальное заявление, что Карис не его дочь. Та согласилась, хотя Мик догадывался, что встретиться с Маршей Хант ему еще придется не раз.

Теперь Мик не пытался изображать из себя заботливого отца даже с Джейд. Когда Бьянка обвинила его в том, что он слишком мало времени проводит с дочерью, он не стал извиняться. «Это мой выбор, но уж больно я невнимательный. Какой есть», – признался он.

Сейчас его заботили более важные дела, а именно выпуск нового альбома Goats Head Soup («Суп из козлиной головы»), запланированный на 31 августа. Желая как следует отметить это событие и разрекламировать альбом, Мик пригласил принцессу Маргарет, лорда Личфилда, супругов Ормсби-Гор, нескольких членов парламента, а также видных фигур из музыкальной индустрии на торжественное мероприятие в Бленхеймский дворец, резиденцию герцогов Мальборо, построенную в семнадцатом веке, где в свое время родился Уинстон Черчилль.

Под взглядами предков сэра Уинстона, взирающих на них со стен, Мик и Бьянка благопристойно принимали гостей, пока в зал в поисках Кита не ворвалась одурманенная Анита Палленберг. Осыпав Бьянку градом непристойностей, она схватила Ричардса за руку, и оба они направились к выходу в поисках наркотиков. Две недели спустя Кит рассказал журналистам, что собирается пройти через операцию по очищению крови («как вампир, только наоборот»), представляя все это как шутку; он и в самом деле посетил швейцарскую клинику, где проводились подобные процедуры. В чем бы они ни заключались, но вернулся он достаточно бодрым, чтобы присоединиться к другим «Роллингам» в их турах по Великобритании и Америке.

Альбом Goats Head Soup, на обложке которого красовалось женоподобное лицо Мика с открытым ртом, невинно глядящего из-за полупрозрачной вуали, можно было назвать несомненным успехом как с коммерческой, так и с художественной точки зрения. Но только две песни из него стали несомненными хитами – грубоватая «городская баллада» о стрельбе и наркотиках под названием Do do do do do, Hearbreaker («Ду ду ду ду ду, разбиватель сердец») и грустноватая, немного выбивающаяся из общей темы Angie («Энджи»), так мало походившая на обычную композицию «Роллингов» с пульсирующим, энергичным ритмом и тем не менее ставшая «номером один».

Как и следовало ожидать, тут же родились различные домыслы по поводу того, кто же послужил источником вдохновения для песни, которая занимала первое место в чартах целых тринадцать недель. Согласно одной версии, песня была названа в честь новорожденной дочери Кита, Дэндилайон Энджи. Согласно другим, более распространенным слухам, песня посвящена Анджеле Боуи, жене Дэвида Боуи. Но ни одна версия не была истинной. Если кто и вдохновлял Мика, то не жена Дэвида Боуи, а сам Боуи.

Среди исполнителей нового музыкального направления «глэм-рок» никто – даже подражавший Валентину Либераче Элтон Джон – не раздвигал границы настолько широко, как Дэвид Боуи. Еще в юности, когда живший в рабочем районе Южного Лондона Дэвид Джонс (настоящая фамилия Боуи) только мечтал стать рок-музыкантом, он думал о том, как бы объединить мягкую поп-привлекательность Beatles с шокирующей энергичностью Мика Джаггера. «Я мечтал стать Миком Джаггером, – признавался Боуи, – но не потому, что он был секс-символом». Для Боуи Мик был скорее «материнской фигурой».

Так получилось, что Джаггер повлиял даже на выбор псевдонима начинающего рокера. Мик часто говорил в интервью, что слово «jagger» на староанглийском означает «нож». «Нож Боуи» особой формы, изобретенный американским народным героем Джимом Боуи, имел еще и то преимущество, что начинался с буквы Б, а значит, косвенным образом напоминал о Beatles. Так родился «Дэвид Боуи».

Мэри Анджелу Барнетт только что исключили из Коннектикутского женского колледжа за «противоестественную» связь с девушкой, когда ее с Боуи познакомил их общий друг. «Мы встречались и спали с одним парнем», – вспоминал Боуи. С другой их общей знакомой, по имени Клэр, они переспали как раз перед свадьбой в 1970 году, а на следующее утро она была их свидетельницей. За десять лет брака Дэвид и Энджи занимались сексом как с мужчинами, так и с женщинами – и вместе, и по отдельности.

«Как и всех на планете, нас взбудоражило то, что делал Мик, и то, какие возможности он открыл, – говорила Энджи. – Он наносил макияж на лицо и облачался в платья Майкла Фиша». И Энджи настаивала, чтобы Дэвид эксплуатировал бисексуальный шик и шел, насколько это возможно, дальше. Вскоре пластиковые диско-ботинки, волосы, покрытые люминесцентной оранжевой краской, и макияж в стиле театра кабуки сделали Боуи в образе «Зигги Стардаста» королем андрогинного рока.

Оба они восхищались друг другом, и как музыкантами, и как людьми. Боуи был всего лишь на четыре года младше Джаггера, но его восхваляли как только что взошедшую звезду. Когда весной 1973 года Джаггер посетил Боуи за кулисами, «Зигги» в спандексе и раскрашенный золотой краской горячо обнял своего кумира. Когда же через несколько месяцев «Роллинги» пригласили на концерт Боуи с его товарищем Скоттом, Мик не только оплатил номер в гостинице на двоих, но и послал им букет роз и бутылку шампанского с запиской «С любовью, Мик».

Если Джаггер все еще немного стеснялся выставлять напоказ свои сексуальные предпочтения, то Боуи совершенно не скрывал тот факт, что они с женой бисексуальны и часто меняются партнерами. «Мик посмотрел на Дэвида и подумал, не будущая ли это мода, – сказал Ли Блэк Чайлдерз, бывший вице-президент компании „Мэйнмэн“ по управлению финансами Боуи. – Мик очень серьезно относился к поддержанию своей популярности, а в то время самым популярным был Дэвид».

«Это была эпоха блеска и пышности, и все хотели поучаствовать в бисексуальной революции, – объяснял певец Чаки Старр, который познакомился с Миком на вечеринке в Беверли-Хиллз в ту же неделю, когда Angie стала хитом номер один. – Мик не отличался от них. Он украсил себя стразами, нанес голубые тени на веки, надел башмаки на толстой подошве». «Ну а зачем так наряжаться за кулисами?» – спросил Старр. «Потому что я очень уважаю Дэвида Боуи», – ответил Мик.