Огня для мисс Уокер! - Ольга Алексеевна Ярошинская

– Если леди пожелает, – хмыкнул мэр и приобнял Джейн за талию.

Она вывернулась из его объятий, но тяжелая входная дверь захлопнулась, и Джейн будто бы оказалась в одной клетке с тигром. Бежать? Отбиваться? Превратиться в волка и вцепиться в глотку? Шея мистера Эдверсона была морщинистой, с выпуклой веной сбоку, и Джейн невольно скривилась. Пошарив взглядом вокруг, она увидела на каминной полке амфору, весьма тяжелую на вид. Мэр, впрочем, не спешил нападать. Он подошел к окну, за которым раздалось цоканье копыт, и сообщил:

– Сильвия уехала. Мы остались одни, Джейн. И теперь я готов ответить на любые ваши вопросы.

Немного приободрившись, Джейн подошла ближе к камину и будто невзначай оперлась на полку с амфорой.

– Что ж, я бы действительно хотела спросить вас кое о чем, – сказала она.

– Я весь внимание.

– Вы вервольф?

Грэгори криво ухмыльнулся и вернулся в кресло. Джейн оказалась за его спиной. Удобный момент, чтобы опустить тяжелую вазу прямо на седую макушку мэра, на которой розовел крохотный пятачок проплешины.

– Увы, – сказал он и плеснул себе в чашку еще немного янтарной жидкости из бутылки.

– Увы, да, или увы, нет? – уточнила Джейн, обходя стол и садясь напротив Грэга.

– Нет, – сказал он, сделав большой глоток.

Джейн покусала губы. Но, с другой стороны, если мэр и есть убийца, то, конечно, он не признается. Надо действовать хитрее – проверить, все ли его зубы на месте.

– Ясно, – она улыбнулась, пытаясь выглядеть милой. – Что ж, расскажите о себе, Грэгори.

– С удовольствием, Джейн, – ответил он.

* * *

Ральф постоял у церкви, глядя вслед удаляющемуся экипажу, а потом совсем неподобающе месту выругался.

– Мистер Рейнфорд, – преподобный Габриэль выразительно поднял глаза к кресту над входом, и Ральф виновато пробормотал слова извинения и посторонился, чтобы не мешать процессии.

Угрюмые мужики вынесли гроб и направились за церковь, где располагалось кладбище, и Ральф, помешкав, последовал туда же. Женщины причитали, но не слишком искренне. Опросив людей, Ральф понял, что никто к Марте не был особенно привязан. Сирота, не замужем, без детей. Зачем она пошла на холм, окруженный ягодником? Зачем принесла платок с кровью Джейн на место, где убили Максимилиана Олдброка? И почему, черт бы побрал этого мэра, Джейн уехала, даже не попрощавшись?

Что-то он упускал. Деталь, которая бы внесла хоть какую-то ясность в это дело.

Священник стал читать молитву, и Ральф, чувствуя, что вот-вот начнет неприлично зевать от монотонного ритма, отошел подальше. Раньше он не был на кладбище Вуденкерса, и теперь с интересом рассматривал могильные камни. Он нашел мистера Пампкина, на могиле которого лежал свежий букет незабудок, постоял у миссис Пристон, которая два года назад подозревалась в деле о пропаже курицы, а потом свернул к серому склепу, виднеющемуся под тисами.

Остановившись в нескольких ярдах, Ральф склонил голову к плечу, придирчиво рассматривая статую, вырастающую из фасада. Эдвард, которого после смерти признали святым, вытягивал вперед руку и скалил гранитные зубы. Напомнив себе, что это, возможно, предок Джейн, Ральф заставил себя подойти ближе и пожал протянутую кисть.

– Мистер Олдброк, – пробормотал он. – Какая честь. Мистер Рейнфорд к вашим услугам. Позвольте попросить руки вашей прапраправнучки. И пока вы не высказали вполне ожидаемых возражений, хочу заявить, что я совсем не так плох, как считает миссис Олдброк. Я прилично зарабатываю, у меня есть дом в Лондоне, который сейчас сдается, и ценные бумаги, приносящие пассивный доход.

Эдвард молчал, но гранитная рука будто стала теплее.

– Вы убили волка, и я тоже, – сказал Ральф. – У нас много общего. Хорошие зубы, к примеру.

По оскаленному клыку святого прополз жучок и скрылся в щели между камнями фасада.

– Я, в принципе, очень неплохой вариант, – сердито добавил он, убеждая скорее себя, чем безмолвную статую. – Да, Джейн из древнего рода. У нее, видимо, теперь есть солидное приданое. Но в искренности моих чувств вы можете быть уверенным. Я полюбил ее тогда, когда она была просто американкой, приехавшей в Англию в поисках счастья. Можно сказать, с первого взгляда!

Ральф пнул камень, лежащий у порога в склеп, и вдруг заметил, что тяжелая дверь прикрыта неплотно. Взявшись за бронзовое кольцо, потянул на себя. Дверь открылась на удивление легко, как будто кто-то совсем недавно смазал петли. Возможно, миссис Олдброк часто посещает фамильный склеп?

Оставив дверь открытой настежь, Ральф постоял на пороге, подождав, пока глаза привыкнут к сумраку, а после спустился по каменным ступеням.

Вереница каменных гробов тянулась в глубь склепа, с потолка свисала бахрома паутины, и каждый шаг давался Ральфу с трудом. Больше всего ему хотелось развернуться и выйти наружу, всю сонливость как рукой сняло. Странная неловкость охватила его, словно самозванца, явившегося в гости без приглашения.

На ближнем гробу было высечено имя Максимилиана Олдброка, и Ральф в нерешительности положил ладонь на каменную крышку. Чуть надавил, но она и не думала сдвигаться. Взявшись за края, Ральф поднатужился и, сцепив зубы, приподнял тяжелую плиту. Сдавленный запах ударил ему в ноздри, и он разжал пальцы. Камень с грохотом вернулся на место.

Отдышавшись, Ральф быстро вышел наверх и закрыл за собой склеп.

– Я вернусь, – пообещал он статуе. – Но мне нужен помощник. Один я не смогу снять крышку, не разбив ее. А тогда миссис Олдброк наверняка узнает, что я осквернил могилу ее сына, и не видать мне Джейн как своих ушей.

Сорвав ромашку, он вложил ее в протянутую руку святого Эдварда и быстро пошел прочь.

Он приведет сюда доктора и заставит его осмотреть останки Максимилиана Олдброка, раз уж сразу после убийства этого сделать не удалось. По крайней мере, доктор подтвердит, что отец Джейн не вервольф.

Вспомнив о волке, который утром напугал их с Джейн по дороге в поместье, Ральф повернул к группе мужчин, которые собрались у церкви. У свежей могилы Марты осталось лишь несколько женщин да преподобный, который, судя по печальному выражению его лица, искренне скорбел по убитой.

– В Вуденкерсе снова волк, – сообщил он вместо приветствия. – Надо что-то делать.

– Облаву? – спросил один из мужиков, которые были похожи, как братья: все коренастые, с одинаково прищуренными глазами, задубевшей красной кожей и древесной пылью, въевшейся в морщины.

– А что его загонять, если и так известно, где логово, – другой, с залихватски надвинутой на одно ухо шапкой, сплюнул в траву и переглянулся с соседом.

– Вы знаете? – обрадовался Ральф. На него навалилось столько хлопот, что он был бы просто счастлив, если бы с волком расправились без его участия. –