Избранное - Азиз Несин

Тут же было доложено о происшествии губернатору и начальнику полиции. Начальник полиции просил дать ему некоторые сведения о беглецах. Но кроме того, что их было пятеро, никто ничего не мог сказать. Было известно, правда, что трое, сбросив с себя полосатые больничные пижамы, исчезли в одежде обслуживающего персонала, один бежал в пижаме, а еще один, по-видимому, голым. Вот и все.

Если бы по радио сообщили о случившемся, в городе началась бы паника.

Тогда начальник полиции потребовал сообщить особые приметы.

Главный врач подтвердил:

– Все беглецы – шизофреники, болезнь проявляется у них временами. Поэтому полиции следует задерживать всякого, кто ведет себя не совсем обычно, и направлять в больницу.

Вскоре полицейским всех отделений по телефону был отдан следующий приказ:

«Согласно сообщению главного врача психиатрической больницы, вчера ночью бежали пять душевнобольных; в их числе одна женщина. Трое переоделись в одежду обслуживающего персонала, один бежал голым, один – в полосатой пижаме. Ввиду того, что беглецы могут вызвать в городе беспорядки, полиция должна принять экстренные меры по их поимке. Всех лиц, вызывающих подозрение, направлять в психиатрическую больницу. За каждого задержанного сумасшедшего будет выдано сто лир наградных».

Самоотверженные полицейские, на плечи которых неожиданно свалилось такое трудное задание, с завидным рвением принялись его выполнять, с таким рвением, что никто не захотел оставаться дежурить на участках. Вся полиция высыпала на улицы для сохранения порядка в городе.

Через полчаса из самого отдаленного полицейского участка была получена телефонограмма:

«Полицейскому с номерным знаком 2876 показалось подозрительным поведение трех граждан, и он начал их преследовать. В результате его активных действий указанные лица были загнаны в подвал, после чего на помощь прибыли полицейские с номерными знаками 1014 и 98 502. Лишив задержанных возможности причинить какой-либо ущерб, они, то есть граждане душевнобольные, были препровождены в больницу, о чем и составлен настоящий протокол. Что касается двух других больных, то с удовлетворением сообщаю: полиция напала на их след. Приняты меры для их быстрейшего задержания и направления в психиатрическую больницу».

Передавая это сообщение, комиссар участка во избежание недоразумений при выдаче наградных указал свой номер и все необходимые о себе данные. Положив трубку на рычаг, он обратился к подчиненным:

– Друзья, помолимся Аллаху, чтобы именно нам выпала удача поймать и остальных сумасшедших. Живей за дело, да поможет нам Аллах!

Вскоре после того, как в больницу были доставлены те трое, полицейские задержали в центре города еще четверых подозрительных.

Блюстители порядка были несколько озадачены тем, что число задержанных уже превысило число бежавших.

Вторично запросили главного врача:

«Убедительно просим еще раз срочно сообщить точное число бежавших, поскольку к настоящему времени благодаря самоотверженным действиям полиции задержано семь подозрительных граждан, действия которых зафиксированы в протоколах».

Повторная проверка показала, что если не считать свободных от работы врачей, то всего в больнице недостает пяти человек, а количество задержанных на улицах уже достигло двадцати шести.

В связи с этим у должностных лиц зародилось сомнение: находятся ли пятеро сбежавших среди задержанных?

Некоторое успокоение внесло следующее сообщение из больницы:

«Энергичными действиями нашей полиции задержано двадцать шесть граждан, подозрительные действия которых подтверждаются протоколами допросов. Однако во избежание ошибок и недоразумений все задержанные будут подвергнуты медицинскому осмотру специалистов, что даст возможность выявить и оставить на излечение действительно душевнобольных. Следует, однако, обратить внимание на то, что больные, бежавшие один в полосатой пижаме, другой – без одежды, пока, к сожалению, не обнаружены».

К этому времени в полицейских участках было уже более ста человек. Основанием для задержания послужили как их собственные признания, так и показания свидетелей, а также жалобы родственников, соседей и близких… Были случаи, когда жены указывали на своих мужей, а мужья доносили на своих жен.

Окончательную неразбериху внесли заявления отдельных лиц, которые сами объявили себя сумасшедшими:

«Я сбежал из психиатрической больницы. Слыхал, что меня разыскивают. Я сожалею о содеянном. Осознав случившееся и раскаявшись, убедительно прошу водворить меня вновь в больницу».

Дело принимало неожиданный оборот. Встал вопрос: как быть с обещанными наградными в тех случаях, когда граждане сами заявляли о своей психической неполноценности? Ведь их нельзя считать задержанными полицией?..

Полицейские решили не доверять подобным заявлениям. Отогнав такого субъекта от участка подальше, тут же задерживали его, составляли протокол и направляли в больницу, не забывая сообщить при этом свой номерной знак.

Совершенно запутало дело такое сообщение из больницы:

«В результате тщательного медицинского обследования установлено, что все задержанные лица являются душевно– и нервнобольными и оставлены на лечение. Установить, однако, пойманы ли в результате оперативных действий нашей доблестной полиции пятеро бежавших, не представляется возможным».

Тем временем покинувшего больницу без одежды задержали на пляже. Полицейские облавы на пляжах дали немалый улов. Протесты схваченных в момент переодевания в расчет не принимались. Этих людей доставляли в больницу.

При налетах на гостиницы – наблюдение за постояльцами велось через замочные скважины – было извлечено, нередко прямо из постелей, немало лиц в полосатых пижамах, вызвавших подозрение своим поведением. Их буйство переходило дозволенные границы.

Полицейские, занятые этой охотой, только успевали подавать прошения о выдаче наградных. Но в связи с тем, что так и не удалось установить, пойманы ли те пятеро, было принято решение выплату наградных прекратить. Именно по этой причине интерес к вылавливанию сумасшедших начал падать. Если в первый день было задержано сто человек, а на второй и третий еще больше, то в последующие дни в городе перестали попадаться лица, вызывающие подозрение. Большой город очистился от сумасшедших. О пятерых беглецах не было ничего известно. Да они теперь уже никого не интересовали.

Полицейские одного окраинного участка вели между собой разговор:

– Нашему начальству никак не угодишь, братец… Как ни старайся, все равно не оценят. К примеру, приказали нам задержать пятерых сумасшедших. Только я один задержал девять. И что же? Думаешь, спасибо сказали? Ничего подобного! Так и остался с носом…

– И еще обещали за каждого сто лир, помнишь? Я схватил одиннадцать. По сто – это тысяча сто лир. Дали бы хоть по десятке! За квартиру я задолжал! Ох, прижимают нашего брата!

– А я жизнью рисковал… Если бы заплатили, знаешь, сколько еще наловил бы…

– Ей-богу! Ни одного не оставил бы на свободе…

– Я сам свою тещу привел бы… Жена ничего против не имеет. Старуха могла бы и в сумасшедшем доме пожить, а мы вздохнули бы немного. Но как я увидел, что денег не дают, решил не трогать ее. Теща есть теща, а зачем без пользы упекать человека в сумасшедший дом? Грех ведь!

– Эх, если бы заплатили!

– А ведь раньше давали наградные. Не помню сейчас, где-то был поджог. Сказали, что за поимку поджигателя двухмесячное жалованье выдадут… Я привел ровным счетом четверых. Заплатили мне только за одного, остальных не засчитали…

– Четыре года назад я задержал убийцу. По портрету… Так сказали, что он нисколько не походит на портрет. Да и не мудрено… Ведь рисовали-то его по приметам…

– Мы так для всех стараемся, а для нас никто не хочет постараться. Стану я теперь ловить сумасшедших, как бы не так! Жаль страну! Сколько сумасшедших на свободе!

Муж Айтен

Через несколько недель после окончания медицинского факультета на вечеринке в доме приятеля я познакомился с Айтен. Я сразу же обратил на нее внимание. Да и она не осталась безразлична ко мне. Наше знакомство началось, как легкая интрижка. Но затем мы продолжали встречаться и оба не могли определить свое отношение друг к другу. Трудно сказать, что это было: просто флирт или любовь.

Как-то снова собралась компания в доме этого приятеля. У меня слегка кружилась голова от выпитого вина. Айтен была в веселом настроении. Мы танцевали.

– Айтен, пойдешь за меня замуж? – спросил я вдруг. В тот же миг Айтен перестала смеяться, покраснела, пристально глядя мне в глаза.

– Но я ничего обидного тебе не сказал, – промямлил я. – Ты можешь отвергнуть мое предложение…

Мы вышли на террасу, облокотились на перила.

– Чем я тебя обидел? – допытывался я.