Академия Костлявой. Не будите в некромантке ведьму! (СИ) - Скляр Виктория

— Верное, наша костлявая подруга не может допустить моего ухода, — несколько устало произнес Стефран и золотистый свет за его спиной резко вспыхнул, больно ударяя по моим глазам.

— Смерть тебя привязала к своей академии! Вот же мелочная и дальновидная гадина! — злобно отозвалась я, топнув ногой и качая головой. — Какое право она имеет так поступать с тобой! С богом… Блин, ладно, не буду говорить какой ты.

Стефран покачал головой, но глаза у него светились затаенным весельем.

— Ты смешная, Ив. Это мне в тебе и нравится. Ты настоящая, Ивэнджелин и не притворяешься. Это притягивает и манит, — объяснил мне бог, а я задумчиво прикрыла глаза.

— Я умею играть на публику, если ты это имеешь в виду, просто не вижу смысла. К тому же, это так муторно. Пока запомнишь всю ложь и недомолвки, голова же треснет.

— Но тебе пора идти, если задержишься еще немного, то Нико разнесет остатки моего логова и придется снова писать прошение на имя Смерти.

— Мне кажется, или тебе нравится быть у нее под пяткой? — нахмурилась я с легким удивлением.

— Нравится или нет, но я уже привык к такой жизни и к тому же, кто кроме меня сможет защищать академию и адептов от внешнего и внутреннего воздействия?

— Но это так унизительно! — негодовала я, всплеснув руками. — Смерть не может так просто пользоваться богом, пусть и беглым! Ты достоин большего. Она могла бы тебе хотя бы нормальную комнату выделить. Гнилой труп ей в кровать, да она могла тебе целый этаж отдать в свободное пользование, а не этот злосчастный клочок кармана.

Ох, я была в бешенстве!

Я была в таком гневе, что попадись мне костлявая на глаза, то точно бы запустила в нее чем-нибудь тяжелым. И пусть меня потом бы прибили, зато я пар бы выпустила.

— Спасибо за поддержку, но не стоит так переживать за меня. Я в порядке, некроматка, более чем. А теперь иди, Ив, твой волк уже начал медленно отламывать подлокотники у моего дивана, — Стефран щелкнул пальцами и в следующий миг я оказалась на той самой кушетке, на которую упала при попадании в магический карман.

Рядом со мной сидел Нико, держа мою руку и шепча что-то милое и требовательное одновременно. Он заметно осунулся, его лицо заросло темной щетиной и, казалось, что парень сильно исхудал. Под прекрасными, зелеными глазами пролегли темные круги, а пальцы, цепляющиеся за меня, были холодными и сухими.

— Нико, — слабым голосом позвала я своего любимого оборотня и в следующий миг он резко распахнул свои глаза и словно обезумивший, начал гладить мое лицо своими шершавыми, мозолистыми пальцами.

— Ивэнжелин, — выдохнул он с тоской и болью, отчего на моих глазах навернулись предательские слезы. — Моя фея, — Доминик наклонился и мягко прикоснулся к моим губам, словно пробуя и узнавая меня заново. Я зажмурилась от наслаждения и нежно провела кончиками пальцев по заросшей щетиной щеке парня. — Ты хотя бы представляешь, как всех нас напугала? — теперь от радости не осталось и следа. Сейчас меня будут отчитывать — с чувством, с толком и расстановкой.

Может вернуться к Стефрану?

— Догадываюсь, — виновато призналась я. — Сколько я спала?

— Четыре дня. Четыре дня, Ивэнджелин мы не знали, что делать и как быть. Лишь то, что Ямин не помер следом, внушало нам надежду. И Стефран. Он сам лечил тебя все эти дни.

Нико поднялся со стула и начал расхаживать по комнате. Он зарылся пальцами в свои волосы и метнул на меня яростный взгляд. Искристую зелень полностью поглотила золотистое свечение, и я нервно сглотнула.

М-да… Нико был в бешенстве.

— Прости? Нужно было спасать Ямина, пока Шиван его не грохнул под шумок. Кстати! Что с этим королем кровососов? Вы его поймали?

— Да, он под стражей, ожидает решения суда, — быстро ответил Нико, а потом сощурился. Вокруг его рта появились морщинки и он поджал губы. — Нет, не смей переводить тему! Мы не закончили!

— Знаю, но может ты потом на меня покричишь? — предложила я Доминику и приподнялась на локтях. Грудь сдавили отголоски давней боли, и я скривилась.

– Покричу, еще и отшлепаю, — предупредил Доминик и тяжело вздохнул. — Ив, ты перешла грань, — он сказал это тихо и уверенно. — Ты совершенно не думаешь о себе и о том, что твоя боль… ты хотя бы представляешь, что пережили мы с твоим отцом, и даже Ямином, — Нико подошел к стулу и сел на него. Он уперся локтями в бедра и зарылся пальцами в волосы, опустив голову. — Это было хуже, чем мое первое обращение. И больнее в тысячу раз.

— Нико, — я с трудом подбирала слова. В горле встал предательский ком и так хотелось прижать к себе этого воинственного мужчину и вдохнуть его терпкий запах, зарыться носом о шершавую щеку. Я взяла его за руку и приложила ладонь к своей щеке, мягко потерлась носом и поцеловала центр ладони, чувствуя, как в груди разлилось приятное тепло. — Я тебя люблю, — сказала прямо и просто, заставляя парня вскинуть голову и посмотреть на меня лучистыми, зелеными глазами. — А теперь, нам нужно сходить к дочери Смерти. Разговор есть, — я уже даже ноги спустила с кушетки, но стоило мне сделать попытки встать, как в комнате появились пятеро — наш ректор, мой директор, и… отец с бабушкой и мамой.

— ИВЭНДЖЕЛИН РАЙТ! — вскрикнула бешено и злобно матушка, а в следующий миг ее глаза налились зеленым сиянием силы и меня просто приморозили к полу. — НЕМЕДЛЕННО МНЕ ВСЕ ОБЪЯСНИ!

— Влипли, — прошептала я с чувством полной жути. Потому что если сюда пришла моя матушка, то все… прячьте метла, хороните котелки. Ведьма в Академии Костлявой сейчас устроит тут полный… кошмар!

Лучше бы меня добил Шиван.

Вот честное слово, лучше бы я померла, чем сейчас выслушивала ругательства своей матери, вкупе с выяснениями бабушки о том, что за милый мальчик держит меня за руку. И вот что было странно, мать кричала и билась в истерике, отчего все предметы в магическом кармане летали по кругу и бились друг о друга, то отец просто сидел и с восхищением смотрел на свою любимую.

Предатель!

— Мам, ну не нужно так переживать, — начало было я, когда весь поток брани и угроз на миг прекратился и у меня появилось окошко для слов. — Я в полном порядке (если не считать давящей боли в груди), и более чем способна за себя постоять, — закончила, а мама уставилась на меня так, что хоть под кушетку лезь и молись.

Но мне уже не пять лет, и даже не пятнадцать и я не стану прятаться. Потому что я некромантка, одна из лучших учениц в Школе Праха и уж точно лучшая в Академии Праха. Поэтому уверенно взглянув в глаза цвета мраморной зелени, я с трудом, но выдержала этот свет, что искрился и переливался.

— Ивэнджелин, ты же взрослая и умная девочка, так почему же каждый год нам приходится начинать этот разговор и в итоге, я чувствую себя каким-то монстром? — с тоской и некоторой усталостью спросила мама, а после подошла и рухнула на вовремя подставленный для нее стул.

Что странно, я ожидала, что Стефран хоть что-то скажет, а он просто сидел на своем полу, укутанный цепями и молчал, взирая на весь этот цирк с легкой улыбкой на зубастом рте.

— И вообще, мне вот интересно, какого протухшего корня, мою девочку перевели сюда, в этот гадюш… — мы все поняли, что хотела сказать мама, но папа ее перебил.

— Милая.

— … в этот гадюшник? — все равно настояла на своем мама, а я улыбнулась.

Прямолинейность у нас семейная черта по женской линии.

— А ты еще удивлялся, почему я решил сплавить тебе на год именно эту группу. Вот ответ, родители у моих учеников просто жуть полная, — не шепотом произнес директор Роттель, за что получил зеленой молнией в задницу от моей мамы и широкий, предупреждающий оскал от нее же.

— Вы бы помолчали, дроу, потому что я требую не только забрать мою дочь из этого места, но также хочу, чтобы вы написали эссе на тему: «Пагубное влияние азартных игр» на десять тысяч слов.

Дархус страдальчески застонал, Карий оскорбленно уставился на мою маму, а потом и вовсе обиженно насупился, словно у него любимые конфеты забрали.