Русь Новгородская - Вячеслав Тулупов

ОДНА НАЦИЯ — ОДНО ГОСУДАРСТВО?

Потомки, гордясь деяниями своих предков, обычно придерживаются двух принципов: «победителей не судят» и «из двух зол выбирают меньшее». Историки оправдывают жестокие методы Москвы, чаще всего руководствуясь именно этими правилами. Они считают, что под натиском Востока и Запада раздробленная Русь могла совершенно исчезнуть с лица земли. И это самое большее зло, которое могло бы случиться с русским народом. Поэтому дело Москвы, избравшей меньшее зло, то есть насильственное объединение русских земель, должно быть оправдано нацией. Более того: русский народ должен быть вечно благодарен московским князьям за их служение Отечеству.

Такой взгляд характерен не только для русских историков, он присущ историкам всех народов, которые преодолели раздробленность и создали единое государство. И против такой точки зрения трудно возражать. Ведь нации созданы по промыслу Божию, и всякое их разделение, если только оно совершается не по воле Божией, негативно.

Однако верно ли утверждение, что один народ непременное должен иметь одно государство? Почему нация не может, например, иметь два или три государственных образования, которые идут различными общественно-политическими путями? Кстати, в истории есть немало примеров, когда различные пути приводили части нации к значительным успехам. Вспомним хотя бы древнегреческие Спарту и Афины, а у современных китайцев — КНР и Тайвань. К сожалению, надо констатировать, что успешные части одной нации, часто мирно сосуществуя с иноплеменными соседями, в то же время всегда враждебно относятся друг к другу.

Единство нации обычно преподносится как постулат, не требующий доказательств. А все жертвы, приносимые во имя торжества этого постулата, заведомо оправдываются. Между тем, всегда ли надо стремиться к единению нации? Ведь для конкретного народа воля Божия может заключаться в том, чтобы он некоторое время существовала в раздробленном состоянии. В этом случае бездумное и неистовое желание объединить нацию во что бы то ни стало является противлением промыслу Всевышнего.

Для чего Бог разделил человечество на народы? Для того, чтобы зло не поразило и не уничтожило все человечество. Так же Бог поступал иногда и с отдельными народами, дробя их на части. Пример этому — древний Израиль, который Бог разделил на два государства. Национальное разделение на протяжении истории служило препятствием для распространения духовных, нравственных, общественных и культурных болезней. Причем полностью разложившиеся части человечества отсекались, чтобы тело всемирного Адама не погибло из-за смертельной болезни одного племени.

Надо принять во внимание и то, что каждый народ имеет определенный талант, который должен реализовать в своей земной истории. И, можно сказать, на небе существует идеальный план реализации потенциала того или иного народа. Талантов у нации может быть несколько. Вполне возможно, что Промысл Божий на время разделяет некоторые народы, чтобы эти дары реализовывались параллельно. Поэтому не стоит во что бы то ни стало оправдывать ту часть нации, которая вдруг решила, что только она обладает Божественными талантами, знанием воли Божией и правом любыми способами поглощать другие части нации.

ПРОТИВИЛСЯ ЛИ НОВГОРОД ОБЪЕДИНЕНИЮ РУСИ?

Московская историография пыталась представить Великий Новгород противником объединения Руси и поборником раздробленности русских земель. Так ли это? Необходимо вспомнить, что Русь раздробили на уделы не новгородцы, а князья из рода Рюрика. Именно они создали удельно-княжескую систему власти. Республиканский Новгород не участвовал в постоянном дележе власти между Рюриковичами. Он находился в стороне от княжеской борьбы за главенство на Руси. Собственно отстраненность Новгорода от этой борьбы и позволила Москве захватить другие русские княжества. Когда же очередь дошла до самого Новгорода, отсутствие у новгородцев желания подчиниться Москве было вполне естественным. Будучи едины с москвичами по крови и вере, во всем остальном они были слишком разными, причем эти различия, с точки зрения новгородцев, были явно не в пользу Москвы.

В Новгороде очень многие желали объединения Русских земель. Однако мало кто из новгородцев хотел платить за это утратой того, что сейчас назвали бы новгородским образом жизни. Тем более что именно этот образ жизни новгородцы искренне, и во многом справедливо, считали истинно русским, в отличие от московского, впитавшего многие черты татаро-монгольщины.

Сопротивление Великого Новгорода Москве — отнюдь не противление объединению Руси. Это — отказ признать право именно Москвы объединять русские земли и неприятие тех методов, которыми московские князья объединяли Русь. Новгород был противником объединения под главенством Москвы, но не противником общерусского объединения в принципе.

Сердца новгородцев были охвачены противоположными чувствами. С одной стороны, они понимали, что только единая Русь может дать достойный отпор притязаниям иноверных соседей и поэтому необходимо объединяться с Москвой. С другой стороны, ради объединения новгородцы не хотели жертвовать реалиями и идеалами своего многовекового бытия. Нужна ли объединенная Русь, если в ней не будет этих реалий и идеалов? Не лучше ли войти в состав инородных и иноверных государств, на условиях сохранения своего традиционного уклада жизни? И не лучше ли иноземцы, согласные на эти условия, чем москвичи, которые заведомо уничтожат ненавистную им новгородскую вольность? Противники Москвы вопрошали: не лучше ли жить с добрым соседом, чем со злым родственником? Сторонники объединения с Москвой отвечали не менее резонно: возможно, на бытовом уровне это и так, но в политике подобного не бывает.

В умах новгородцев сложилась неразрешимая коллизия: желание видеть русскую нацию единой боролось с неприятием общественной системы Москвы, ставшей реальным объединительным центром Руси. Политическая атмосфера Великого Новгорода подверглась резким колебаниям.

Среди русских стремление к единству носило общенациональный характер. Никто не ставил под сомнение необходимость единой Руси. Вопрос заключался только в том, кто станет во главе общерусского государства и на каких условиях остальные части Руси должны войти в это государство. Мирно договориться по этому вопросу оказалось невозможным. Москва взялась решать проблему объединения силовыми средствами. Московский путь объединения был непопулярным, насильственным, но при этом очень действенным и реальным. Великий Новгород противился жестоким действиям Москвы и тем самым становился как бы противником объединения Руси, столь чаемого всем русским народом. Новгородское общество оказалось в двусмысленном положении, выход из которого новгородцы так и не смогли найти до конца своей государственной истории.

Великий Новгород мог покончить с двойственностью политического положения, предложив альтернативу действиям Москвы. Однако какую реальную программу могли предложить новгородцы? Выступить с инициативой мирного объединения других русских земель под своим главенством? Кто бы их послушал, не Москва ли? Самой реальной альтернативой действиям Москвы для Новгорода могла оказаться только такая же объединительная политика, которую проводили в жизнь московские князья. Реалии политического бытия той эпохи едва ли оставляли место для других вариантов объединения Руси.

Новгородцы не пожелали взять в свои руки объединение Руси, или, выражаясь точнее, не захотели действовать в этом направлении подобно Москве: жестоко, вероломно, хитро. Они оставили за собой только право защищать свою государственность, традиции и идеалы. Такая оборонительная позиция для средневековой эпохи, как показала жизнь, была неприемлема. Лучше сказать, она могла бы принести свои плоды, если бы воплощалась в жизнь осознанно, целеустремленно, твердо и неукоснительно. Но такой политики в действиях новгородского правительства не наблюдалось. Вместо решительных действий новгородская элита ввергла республику в государственно-общественный штопор, из которого та не смогла выйти до самой своей гибели.

Древние новгородцы являются такими же прародителями современной русской нации, как и жители Московского княжества. Ввиду этого при чтении сочинений промосковских летописцев и историков, суждения которых о Великом Новгороде часто проникнуты недоброжелательством, современный русский человек должен помнить, что речь идет о его, может быть, прямых предках, а не о злонамеренных противниках единения Руси.

Нам надо серьезно осмыслить духовный, культурный, государственный и патриотический опыт новгородцев. При этом отношение к нему должно быть как к наследию, переданному нам собственными, а не чужими, предками.