Кино с клубничкой - Людмила Ситникова

Поведение незнакомки казалось странным. Она наотрез отказалась назвать своe имя, но тем не менее настаивала на встрече. Что нового она скажет ей завтра, а точнее, уже сегодня про Игнатовых? И скажет ли вообще? После случившегося в Гамбурге Ката старалась быть как можно более осторожной. А вдруг это очередная уловка, и ее опять подстерегает опасность? Мысли начали набирать обороты, Ката поняла: если немедленно не отключит сознание, то заснуть сегодня не удастся.

– Какой смысл играть в угадайку? В любом случае я должна буду поехать к ней, другого выхода нет. – Ката произнесла фразу достаточно громко, убеждая тем самым себя, что всe сложится удачно. По крайней мере, ей очень хотелось в это верить.

Во время утренней зарядки Катка обратила внимание на то, что сегодня свекровь не особо к ней придирается. Розалия старалась не замечать невестку, и все шишки доставались Анжеле с Натальей. Иногда, когда их взгляды встречались, Розалия опускала глаза и начинала ритмичней выполнять упражнения. Было видно – пожилая женщина чувствует некий дискомфорт из-за конфуза, произошедшего ночью. После зарядки она, сославшись на головную боль, отказалась от завтрака и поднялась к себе.

– Как же так, Розалия Станиславовна? – сокрушалась Наталья. – Даже чайку не выпьете? Так нельзя, на голодный желудок…

– Отвяжись! – буркнула Розалия, посмотрела на Кату и слегка покраснела.

Узнав, что бабушка не выйдет к завтраку, Анжела обрадовалась и попросила Наталью приготовить что-нибудь более основательное, чем тосты.

– Хоть раз в жизни позавтракаем в своe удовольствие.

Катарина полностью поддержала девушку.

После завтрака Копейкина начала бродить по дому, то и дело поглядывая на часы. Стрелки, словно в замедленном действии, передвигались черепашьим темпом. Было только девять, а создавалось впечатление, что с того момента, как самодеятельная сыщица встала, прошла целая вечность. В конце концов в десять, не выдержав ожидания, Ката решила ехать. Какая разница, на час раньше или часом позже… Она же не на встречу с президентом едет!

Хотя… В памяти всплыл один давний эпизод, связанный как раз со временем.

Когда Катарине было восемнадцать, у неe имелась лучшая подруга Ольга. По крайней мере, она еe таковой считала. И вот однажды Оля пригласила Кату к себе домой – родители на выходные уехали на дачу, можно было устроить небольшую вечеринку: позвать однокурсников, купить выпить, в общем, оттянуться по полной программе.

– Я всем сказала приехать к восьми, а ты подваливай на час раньше, поможешь мне приготовить чего-нибудь из закусок.

Ката в тот день страдала от безделья и, промучившись до пяти, решила отправиться к подруге. Вот уж чего она и не предполагала – что именно в этот день и именно из-за своего решения они с Ольгой навсегда расстанутся врагами.

Возле подъезда подруги Ката увидела, что та сидит на лавочке и обнимается с парнем. Копейкина постояла с минуту, думая, как ей поступить в сложившейся ситуации: и подойти неудобно, и ждать, когда парочка закончит обжимания, не улыбалось. Всe разрешилось само собой. Неожиданно парень повернул голову, и Ката узнала в нeм… своего бойфренда Сергея, который, по его собственным словам, был ужасно занят делами, отчего и отказался прийти на праздник. Не помня себя, Катка подлетела к парочке и устроила скандал. На все еe упрeки и оскорбления Ольга как ни в чeм не бывало ответила:

– Сама виновата. Тебе было сказано приехать к семи, так зачем припeрлась на час раньше?

Обливаясь слезами, Катарина понеслась домой, где не замедлила рассказать матери о случившемся. Выслушав излияния дочери, мать философски заметила:

– Но ведь Оля действительно права. Зачем ты приехала раньше времени?

– О чeм ты говоришь, мама? Какая вообще разница, во сколько я приехала, главное – что я увидела.

– Но могла и не увидеть, если бы…

– По-твоему…

– Чего глаза не видят, о том сердце не страдает, – сказала мать и вышла из комнаты, оставив Кату сидеть с ощущением гадкой неприязни к самой себе и всем окружающим.

С того дня Копейкина решила: больше ни разу в жизни она не придeт на встречу, праздник или ещe какое-нибудь мероприятие до указанного времени. Лучше опоздать, чем заявиться раньше.

Но сегодня Ката пребывала в уверенности – чем скорее она поговорит с таинственной незнакомкой, тем быстрее сможет узнать правду.

Квартира той оказалась на первом этаже. Ката уже протянула руку к звонку, как дверь распахнулась. Первым, кого она увидела, был человек в синем комбинезоне работника «Скорой помощи», затем взгляд зацепился за носилки, на которых лежала женщина.

– Вы кто? – спросил врач, глядя на Копейкину.

– Я…

– Отойдите в сторонку.

Он и ещe какой-то мужчина стали выносить носилки на лестничную площадку. За ними из квартиры вышла полноватая дама в цветастом халате.

– Что произошло? – Ката перевела взгляд с врача на лежавшую без сознания женщину. – О господи…

На носилках лежала Светлана Игнатова. Вернее, та самая женщина, с которой Катарина разговаривала в Гамбурге.

– Что с ней, она жива? – схватила врача за рукав Ката.

– Эй, полегче, полегче, вы мешаете.

– Она жива? – повторила Копейкина вопрос.

– Вы родственница?

– Нет, знакомая.

– Состояние тяжeлое, больше ничего не могу сказать, – ответил все-таки врач и, обращаясь ко второму мужчине, произнeс: – Осторожней, здесь ступеньки.

– В какую больницу вы еe отвезeте?

– В сто первую.

Катарина стояла столбом, пытаясь переварить увиденное. Из ступора ее вывел женский голос:

– Несчастье-то какое…

Копейкина подняла глаза – женщина в халате качала головой.

– Вы можете мне сказать, что произошло со Светланой?

– С какой Светланой? Я вас не понимаю.

– А кого сейчас унесли на носилках, разве не Свету?

– Это Соня.

– Соня?

– Вы же сказали врачу, что являетесь еe знакомой. Зачем соврали?

– Простите, а вы кто?

– Я соседка Поликарповны.

– Это еще кто такая?

– Мать Соньки.

– Ничего не понимаю! – Копейкина прислонилась к холодной стене.

– Так вы и правда пришли к Софье?

– Да… вернее, я не знала, как еe зовут, думала… Но как такое могло случиться? – Ката теребила в руках носовой платок.

Женщина подозрительно покосилась на Копейкину и подошла к своей квартире.

– Стойте! Я могу с вами поговорить?

– О чeм?

– Мне необходимо узнать, что происходит.

– Вы кто? К кому приехали?

Как же Катке ответить на этот, на первый взгляд, простой вопрос? Она приехала к женщине, имя которой не знала, в надежде получить информацию о Светлане Игнатовой. Увидела здесь саму Светлану, точнее, ту, которая называлась этим именем, а вдруг выяснилось, что ее зовут Соня…

– Почему молчите?

– Понимаете, дело в том… – заговорила наконец Ката, придумывая на ходу, как же ей выкрутиться, – две недели назад я потеряла паспорт, а вчера мне позвонила женщина и сказала, что нашла документ. Назвала этот адрес, мы договорились о встрече. Мне показалось, она представилась Светланой.

– Ясно, – кивнула соседка.

– Почему она…

В тот же момент дверь квартиры, возле которой стояла соседка Сони-Светы, приоткрылась, и в щелку высунулась кудрявая головка.

– Мама, – пропищала девочка, – у тебя на плите всe горит.

– О господи, совсем забыла! – Женщина в халате бросилась на кухню, крикнув Копейкиной: – Пройдите сюда.

Ката оказалась в прихожей.

– Кухня там, – указала девчушка, ковыряя пальцем в носу.

– Лиза, ну почему ты не выключила плиту? Сколько раз говорила, если что-то горит, а меня нет рядом, выключай.

– Я думала…

– Думала, думала… Останемся сегодня без обеда. Что за ребeнок? Ничего попросить нельзя… – Потом женщина повернулась к Катарине: – Вы садитесь, я сейчас. Кстати, меня зовут Марина.

– Ката.

– Лизка, а ну марш в комнату! Сиди теперь там, гулять сегодня не пойдeшь.

– Мама…

– Не мамкай!

Девчушка, нахмурившись, потопала вон, а ее мать пустилась в объяснения:

– На первый взгляд может показаться, что я с ней чересчур груба, но это не ребенок, а просто наказание. Вчера притащила с улицы хромую ворону и, ничего не сказав, закрыла еe в ванной. Мужа чуть кондрашка не хватила, когда он, придя с работы, пошeл мыть руки.

Ката улыбнулась, вспомнив, как сама, будучи ребенком, тащила домой всю живность, которую встречала на пути.

– Ой, ну что за день! – сокрушалась Марина. – Теперь придется в магазин топать.

– Не расстраивайтесь, с каждым бывает.

– Что верно, то верно. Если бы не случай с Сонькой, то…

– Что же там случилось?

Марина бросила сковородку со сгоревшей едой в раковину, убрала с лица прядь рыжих волос и опустилась на табурет рядом с Катой.

– Сонька вены себе перерезала, вот что произошло.

– Как?

– А вот так, взяла лезвие, и каюк.

– Но почему?

– Если бы я знала! Я вообще удивилась, увидев еe в квартире матери. Хорошо ещe, что зашла к Поликарповне, а то так бы и отправилась к праотцам, дурeха.