Синий георгин - Нора Робертс

—Мы несколько раз разговаривали, и несколько раз спорили, — поправил ее Логан.

—Верно. И еще ездили на экскурсию, чудесную экскурсию, закончившуюся на поразительно личной ноте.

—Знаете, Рыжик, мне иногда очень нравится вас слушать. Вы словно говорите на иностранном языке. И как будто мостите плитками тропинку. Я прав?

—Возможно. Мне странно, что я сижу здесь с вами на свидании, о чем и не помышляла всего двадцать четыре часа назад. У нас рабочие отношения.

—Угу. Кстати, о работе. Меня все еще раздражает ваша система.

—Какой сюрприз! И, к слову, вы не оставили тот счет на моем столе.

—Неужели? — Китридж пожал плечами. — Значит, он где-то у меня.

—Суть в том... — Стелла замолчала, поскольку официант принес бутылку вина и показал этикетку Логану.

—Да, именно это. Дама попробует.

Официант налил вино. Стелла, не торопясь, поднесла бокал к губам, чуть-чуть отпила. И удивленно вскинула брови.

—Очень хорошее... И приятное послевкусие.

Логан ухмыльнулся.

—Ну, тогда приступим.

—Я не договорила. Итак, суть в том, что нам полезно подружиться. Это разумно и в интересах дела. Но я думаю, ни вы, ни я не хотим переводить наши отношения на какой-то другой уровень.

—Угу. — Китридж попробовал вино, не сводя с нее свои тигриные глаза. — Вы считаете, что я больше не должен вас целовать, потому что это неразумно и не в интересах дела?

—Я только устраиваюсь на новом месте, привыкаю к новой работе. Я вырвала из привычной жизни и перевезла сюда детей. Они для меня — главное.

—Так и должно быть. Однако вряд ли это первый ваш обед с мужчиной после потери мужа.

—Я осмотрительная.

—Вот уж никогда бы не догадался. Как он умер?

—Авиакатастрофа. Самолет местной линии. Кевин возвращался из деловой поездки. Я включила телевизор, услышала экстренный выпуск новостей... Они не назвали никаких имен, но я знала, что Кевин летел в том самолете. Я знала, что он погиб, еще до того, как ко мне пришли с этим известием.

—Вы помните, что делали, когда услышали выпуск новостей, где стояли, во что были одеты... — его голос был тихим, взгляд пронизывающим. — Вы помните каждую деталь того дня.

—Почему вы так говорите?

—Потому что это был худший день вашей жизни. Вы забудете, что было накануне и на следующий день, но никогда не забудете ни одной детали того дня.

—Вы правы. — Его интуиция удивила и тронула ее. — Вы кого-то потеряли?

—Нет. Не так, как вы подразумеваете. Но женщина вроде вас не выходит замуж и не остается в браке, если мужчина не является средоточием ее жизни. Если что-то выдернет из вас эту сердцевину, вы никогда не забудете.

—Не забуду. — Все события того дня были высечены в ее сердце. — Это самые проницательные и утешительные слова сочувствия из всех, что я слышала. Надеюсь, не обижу вас, если скажу, что вы меня удивили.

—Меня не так легко обидеть. Вы потеряли отца своих детей, но вы построили для них новую жизнь. Насколько я могу судить, хорошую жизнь. Вы не первая женщина с детьми, которой я заинтересовался. Я уважаю материнство и его приоритеты, однако это не мешает мне смотреть на вас и размышлять, когда же я доберусь до вас голой.

У Стеллы в прямом смысле слова отвисла челюсть. Опомнившись, она закрыла рот, прокашлялась, отпила вина.

—Ну, что же... Откровенно.

—Женщину другого... сорта я бы уже тащил в постель. — В ответ на сдавленный смешок Стеллы Логан поднял бокал и помолчал, пока официант расставлял закуски. — Но поскольку мы обедаем, я признаю, что вы женщина... осмотрительная.

—Вы хотели сказать «закомплексованная»?

Китридж усмехнулся, окидывая ее оценивающим взглядом.

—Это никогда не предугадаешь. К тому же мы оба работаем на Роз, и я не хотел бы, пусть и невольно, подвести ее. Вы заботитесь о двух сыновьях, и я не знаю, насколько еще страдаете из-за гибели мужа. Вот поэтому я и не тащу вас в постель, а мило беседую за обедом.

Стелла обдумала слова Логана и не нашла в его логике ничего предосудительного. Она даже с ним согласилась.

—Хорошо. На первом месте Роз. Я тоже ни в коем случае не хочу навредить ей. Поэтому, что бы ни случилось, мы сохраним вежливые рабочие отношения.

—Может, не всегда вежливые, но обязательно рабочие.

—Справедливо. Мои мальчики для меня — самое главное, и не только потому, что так должно быть, а потому, что это мое желание и мой выбор. Этого ничто никогда не изменит.

—В противном случае я не испытывал бы к вам столь глубокого уважения.

—Хорошо, — Стелла снова помолчала, но не из-за прямоты Китриджа — к этому уже пора бы привыкнуть, — а потому, что высоко оценила его слова. — Что касается Кевина, я очень сильно его любила. Его гибель рассекла меня пополам. Одна половина хотела просто лечь и умереть, а вторая — выдержать горе, гнев, негодование... и жить.

—Для этого требуется смелость.

Стелла подавила навернувшиеся слезы, сделала осторожный вдох.

—Спасибо. Мне пришлось собирать себя по кусочкам. Ради детей, ради себя самой. Я никогда не почувствую к другому мужчине то же, что к Кевину... Но это не значит, что я не могу заинтересоваться привлекательным мужчиной. И это не значит, что я обречена прожить остаток жизни в одиночестве.

—Откуда в такой рассудительной женщине столь пылкая любовь к служебным запискам и счетам-фактурам?

—Как такой талантливый мужчина может быть столь безалаберным? — Расслабившись, на что и не надеялась, Стелла с удовольствием принялась за салат. Я снова проезжала мимо участка Доусона.

—Правда?

—Я понимаю, что еще не посажены растения, которые боятся заморозков, но хочу сказать, что вы хорошо поработали. Нет, не так... Вы прекрасно поработали.

—Спасибо. Вы опять фотографировали?

—Да. Мы поместим некоторые снимки «до» и «после» в ландшафтный раздел веб-сайта, который я разрабатываю.

—Серьезно?

—Абсолютно серьезно. Логан, я хочу принести питомнику Роз больше денег. Она заработает больше, вы заработаете больше. Гарантирую, сайт привлечет к ландшафтной части бизнеса больше заказов.

—Не нахожу возражений.

—А знаете, чему в вас я завидую больше всего?

—Сиянию моей красоты?

—Нет, вы совершенно не сияете. Вашим мышцам.

—Вы завидуете моим мышцам? Бросьте, Рыжик! На вас они плохо смотрелись бы.

—Когда я задумывала что-то для сада там, дома — в Мичигане, — я не могла полагаться только на себя. Я не жалуюсь на свое воображение, хотя оно и не такое творческое, как ваше, могу мысленно увидеть то, чего хочу добиться, и обладаю кое-какими навыками. Однако когда доходит до тяжелого физического труда, это не ко мне. Обидно, потому что, будь я посильнее, я бы с удовольствием делала все сама... Но не могу. Я завидую вашим мышцам, потому что вы можете.