Дом Крови - Михаил Кин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Одна из причин, почему мне нужна Марика, это то, если встанет вопрос, я могу взять ее под контроль, используя как ретранслятор, некое подобие умертвия. Да к тому же она сама достаточно сильная, играючи блокировала испепеляющий огонь Нестора. А используя ее странный, черный туман я связал остальных вампиров в два счета. Всех, включая ее одаренного на все лады братца. Так что кто из них сильнее это еще большой вопрос.
Я вернул ей руки и выпрямил ногу, выправил плечо. А вот с лицом уже было проблемно, я вернул ей почти все на место: рот, что был сбоку и веко больше не на лбу. Но вот с носом вышла заминка, когда я связал ей лицо в узел, я его смял, смял сами лицевые кости. Это все было поправимо, но уж точно не на скорую руку, не сидя в луже в разрушенной деревне. И сейчас на былую красотку, что словно ожившая картинка с барельефа она никак не тянула.
А еще это было больно. Она шипела от боли, сжав до скрежета свои острые зубки. Раскрошила пару деревяшек и плакала крупными слезами. Так что я оставил ее лицо до более удобного момента.
В подвале где она и пряталась я позаимствовал копченый бараний окорок, овечий сыр, пару луковиц и немного брюквы. И связав из своей порванной рубашки узелок набрал себе провизии на несколько дней.
Деревушка, где нас поджидали вампиры находилась хоть и на стыке королевств, но все же в землях Аакарии. С отрядом ордена мы проехали этот путь за трое суток непрекращающейся скачки. Только, чтобы лошади могли отдохнуть. Нестор гнал свой отряд в распахнутую пасть так, словно за демонами гнался. Как итог, он все-таки догнал их. Но сейчас я был пешим. В нескольких днях пути от Велэнса.
Я был порядком уставший, насквозь весь мокрый и жутко хотелось курить. И просто мечтал о теплой и сухой таверне, горячей ванне и душистом мыле, обильном ужине и мягкой кровати, и конечно о сигарилах. И чтобы меня с месяц никто не трогал. И у меня была проблема. Одежку то я спер, а вот денег у меня не было ни гроша. У инквизиторши в карманах ничего не было кроме медальона со знаком Всевидящего. Держа в руках который она обычно молилась и носила его на груди поверх одежды, обозначая себя как одну из слуг Его.
Солнце еще не встало, но уже начинало светать и густая чернильная темнота сменялась серой хмарью и налетели резкие порывы прохладного, весеннего ветра. Так мы и вышли из этой безымянной деревушки: некромант, вампир и ожившая тень. Лишь тусклый свет утренних звезд чертил длинные тени на застывших словно зеркала, огромных лужах.
Я выбрал путь идя по лесу параллельно дороги, отойдя на пол дня пути на всякий случай. Лучше так, чем неожиданно встретиться на дороге с отрядом Нестора или любым другим отрядом ордена. Он послал за помощью, и вскоре сюда их слетится как пчел на сладкий, падевый мед.
Я не был следопытом, что крадётся по лесу как опытный хищник не оставляя следов. Сейчас меня мало волновали следы, я даже не пытался их заметать, спеша пройти как можно больше, продираясь напрямик через подлесок и по кочками заросшим мхом оставляя отчетливые следы. Идя с изяществом слепого и пьяного борова. Все вокруг было устлано густым ковром перепрелой, коричневой и желто-оранжевой хвои. А насыщенный воздух пьянил свежестью вечно зеленого леса, дождя, запахом перегноя и влажной коры, исходившим отовсюду: от земли, древесных стволов и сочной молодой поросли в густом подлеске.
Марика молчала, просто идя рядом. Чему я был несказанно рад. Разговаривать желания не было от слова совсем. Она сняла свои изящные сапожки и держа их в руке шла босиком, буквально стелясь по земле. Грациозно и бесшумно перепрыгивая с кочки на кочку. В то время как я шумел словно стадо лосей. Я не знаю насчет текущей воды, но вот простых луж она не страшилась вовсе, как и утренних лучей встающего светила. Никакого оптимизма не испытывала, но уж точно не страдала, едва редкие солнечные лучи продираясь через густые ветви падали на нее.
Мы прошли почти весь день следуя на юго-восток. Солнце начало клониться к горизонту когда я объявил привал. Я не спал больше двух суток, нормально не ел еще больше. Подумав о голоде и еде, я впервые ощутил тошноту: ее теплая волна нахлынула на меня, и я потряс головой, чтобы от нее избавиться. К тому же я жутко замерз ходя в мокрой одежде и просто выбился из сил продираясь через лес и мне надоело хлюпать мокрыми сапогами. Я просто хотел отдохнуть и согреться. Найдя лощину с небольшим ручьем я пошел собирать мокрый хворост. Но мне не требовалось морочить голову с розжигом, бахнул заклинание огня и доволен. То, что заметят мой костер я не боялся. Мы забрели достаточно далеко в чащу леса, тут отряды ордена точно не будут бродить. Во всяком случае в ближайшие пару дней точно.
Ей огонь не был нужен от слова совсем. Более того, она отсела подальше. В то время как я развесил свою краденую куртку рядом с костром в попытке ее просушить, как и разложил сапоги. Пока я ел она подобрала колени под себя и обняв их сверлила меня своими кровавыми глазищами. Белок ее глаз уже начал светлеть, приобретая нормальный естественный цвет, как и начали темнеть зрачки. Это был как индикатор, что ела она несколько дней назад. Ведь чем больше они питаются, тем больше темнеют их глаза. А когда пережрут их белок заливал чернотой, оставляя только кроваво-красный зрачок.
Я потратил последние остатки мази, втерев их в рану в плече. И наложив новую порцию исцеления и сращивание костей на себя умял половину окорока, и съел пару луковиц, запив это все водой из ручья. По телу растекались сытость и тепло от костра, смешиваясь с бодрящим холодком от заклинания. Хотелось горячего, но греть было просто не в чем. А затем посмотрел на нее, и похлопал по земле перед собой, сказав:
— Иди сюда Марика.
Она съёжилась под моим взглядом и спросила подозрительно:
— Зачем?
— Клювик твой будем выправлять. В конце концов я же обещал, что верну тебе твою красоту.
Она тяжело сглотнула и стиснула челюсти. Но помявшись пару секунд собралась с духом встала и пошла ко мне, обойдя горящий костер по дуге. Я сидел на земле скрестив ноги, и заставил ее лечь головой ко мне на колени. Мне требовалось работать с ее лицом, выправлять, вылепливая словно глину ее лицевые кости, мышцы и кожу. А так было самое удобное.
Болевой порог у ночного народа был, но существенно сниженный. Та вампирша в платье, Корделия. В драке мертвецы оторвали ей руку, разодрали лицо, пробили живот и грудину в нескольких местах. К тому же ей пару раз хорошо прилетело огненным шаром от сестры Элиз. А ей было хоть бы хны, более того, она восстановит все повреждения в течении недели, может двух, при условии, что она будет хорошо питаться. Ведь кровь — это ключ ко всему.
Но вот с Марикой была совершенно другая история, кожеплетение не причиняло вреда как такового. Оно просто меняло мёртвые тела, подстраивая их под желание заклинателя, другими словами она не могла восстановиться. Потому что восстанавливать было нечего. Я бы мог изменить ее, доработать, сделать сильнее и прочнее чем самые древние старейшины из клана Дар’хаззи. Но я не верил ей. Поэтому я просто решил вернуть ей то, что было утрачено, что чрезвычайно важно для любой девушки, а тем более той, что может жить вечно — красоту.
Она послушно легла и устроившись поудобней глянула на меня снизу вверх спросив:
— Дарий, так куда мы идем, и что со мной будет?
— Мне нужно предупредить о грядущем, сократить количество жертв, для этого нужно попасть в столицу. А насчет тебя, честно, я не знаю. Но могу сказать одно, если бы хотел убить или причинить тебе вред, то уже сделал бы.
— Они не смогут отбиться. Я знаю, про что говорю. — Тихо ответила она.
— Смогут, все, помолчи, я начинаю.
Кожа
