Требуется приспешник (СИ) - Альшер Лилия

— Ты пожалеешь об этом, Даррен, — прошипела она. — И очень скоро. Твоя смерть будет ужасна, а посмертие мучительно. Я клянусь тебе. Лучше подумай еще раз, скоро будет поздно.

И она вышла, хлопнув дверью.

— А кольцо так и зажала, — заметила Лорейн.

Морион усмехнулся и покачал головой:

— Обожаю твой лексикон. Где ты нахваталась всей этой дряни?

— Я училась на очном отделении некромантии и жила в общежитии, Морион.

— И у вас училось много иностранных студентов, — понял он, откуда же интересные познания на пяти языках.

— Именно! Я использовала по максимуму возможности высшего образования.

14.2

***

Странно было признавать, но нареченная истеричка Мориона сотворила невозможное: прекрасно отвлекла злодея от хандры. Он осознал, что ситуация могла быть куда хуже: например, он бы женился на этом великолепном образчике темной знати. Поэтому сразу повеселел и со свежими силами принялся строить новые козни. С Датуром!

Оставив Лорейн наедине с поучительной книгой про воздержание, демонологи, подозрительно довольные, уехали в неизвестном направлении. Из окна-то Лорейн видела, что направо по улице. Но подозревала, что налево по сути.

Уже через десять минут Лорейн заскучала. Она уже привыкла к тому, что Морион всегда где-нибудь поблизости, с ним можно поболтать, отвлечь его, разозлить. Да и ребусы он подкидывал веселые. Теперь она сидела одна в чужом доме с отвратительно издевательской книгой и невыносимо молчаливой прислугой. Выход был один. Парадный. Через который она и уехала к Диане.

— Ты соврала! — возмутилась Диана, забирая бумажный пакет с опороченным платьем.

— Ты тоже сказала, что Мориона не знаешь.

— Я и не знаю, — фыркнула она, предлагая жестом продолжить дружеские разборки в гостиной, куда уже несут сладкое и зелье из вороньего корня. — Мало ли кто ошивается на приемах и в «Бездне». То, что ты был представлен, еще ничего не значит.

— Он тебя отшил, — прищурилась Лорейн, садясь на диван.

— Понятия не имею, о чем ты, — надулась Диана. А потом расслабленно прилегла в кресле на кучу подушек. — Он редко на приемах появлялся. И постоянно ходил там как замороженный истукан. Не танцевал, не говорил почти ни с кем. И я заметила, что он возьмет один бокал и ходит с ним весь вечер. Нормальные люди себя так не ведут. Я вчера вообще его не узнала, когда вы... Ну... Когда он держал тебя и смеялся. Даже жутко. Его оправдали, конечно, но все считают, что дело нечисто.

— Спасибо за совет, — искренне сказала Лорейн. — Я рада, что ты заботишься обо мне.

По ней мазнул недовольный взгляд Дианы.

— Следовать не собираешься.

— Это была бы не я. Лучше расскажи, на какой ты там стадии с Аланом.

Несколько часов девчачьей пустой болтовни взбодрили Лорейн не хуже вороньего корня. Обсуждая выходку Эдвиса, они вообще нахохотались на неделю вперед. Вампиры и кровавые ритуалы будто в другую реальность канули. Единственное, по чему, вернее, по кому, Лорейн скучала — это Морион. Вот так скучать, зная, что вечером снова увидишь его, приятно волновало.

Она специально оттягивала встречу, и осталась на ужин у Дианы. Собрав ее на очередную ночную охоту на Алана, Лорейн довольно поздно вернулась в дом на Посмертия. С честью выдержав сухой прием дворецкого, она спросила, вернулся ли Даррен, и отправилась в его кабинет.

— Темных ночей, лорд Морион.

Он, закатав рукава рубашки, стоял перед открытой шкатулкой на столе. На ее стук и тихое вторжение только повернул голову и сунул руки в карманы брюк. Пиджак и галстук украшали угол рабочего кресла.

— Как прошел день? — Его черты смягчились.

— Неплохо. Раздаю одолженные вещи. Платье вернула, и вот это хочу отдать, — она достала из кармана украшение и показала на ладони.

— Зачем?

В поздней осторожной тишине кабинета его голос, такой мужской, такой мягкий и спокойный, прозвучал настолько приятно, что она сперва даже не задумалась над вопросом, который он озвучил. Он действительно удивился, что она принесла артефакт.

— Это не мое. — Она подошла на расстояние шага и протянула ему подвеску. — Я могу, конечно, поохать и пожадничать над артефактами. Но на самом деле мне не нужны твои реликвии. Я не могу воспринимать это всерьез. Как и изумрудные гирлянды.

Она улыбнулась, но шутку он не поддержал. Свет лампы отбрасывал на черты Даррена демонические тени, и он казался дивно слепленным памятником генетике и великолепному вкусу на женщин представителей главной ветви рода Морион. Иначе как получить такую почти неприличную красоту?

Поскольку забирать артефакт он не стал, Лорейн осторожно опустила украшение в угол крышки. Искры в камне тоскливо замирали.

14.3

— Я отдал тебе его для защиты, — напомнил Даррен. — Не только как красивую безделушку. Он твой.

Его ладонь легла на ее запястье, пальцы щекочуще погладили по внутренней стороне, забрались под край узкого рукава. Вызывая ворох разбегающихся мурашек. Кажется, после той ночи она стала еще острее чувствовать его близость. И сама уже реагировала, как магически настроенный артефакт.

Лорейн сделала шаг ближе, ее пальцы тоже нежно оплели его обнаженное запястье. Она подняла голову и посмотрела в его глаза. Кто из них хищник? Кто из них злодей? Кто кого сейчас съест? Как отражение ее мыслей, на его губах появилась чувственная улыбка.

Ее пальцы чутко исследовали вены на его запястье.

— Ты сказал, что о вампирах можно забыть. Что мне может угрожать в твоем доме, Даррен? — провокационно спросила она, глядя только в темнеющие глаза. — Ковен или ты?

Она не поняла, кто из них сделал шаг ближе, только почувствовала, как внутренности залило горячей волной, когда их тела соприкоснулись. Боги темнейшие, и ведь они одеты. Лорейн привстала на цыпочки и потянулась к его ключице, видимой в расстегнутом и отогнувшемся вороте рубашки. Кончиком языка она дразняще провела по чуть солоноватой теплой коже. Сейчас она почти понимала вампиров, ей тоже до сумасшествия хотелось укусить его, попробовать глубже.

— Еще одно движение, Лорейн, и ты окажешься прямо на этом столе, не успев сказать «нет». И никаких тебе теплых простыней из драконьего хлопка.

— Пустота безбрежная, — прошептала она, губами проводя по его шее, уже чуть колючей. — Мне никогда не делали такого заманчивого предложения.

— По-моему, вчера в «Бездне» примерно такое как раз делали.

— Думаешь, стоило соглашаться?

— Думаю, ты доигралась, — преувеличенно рассудительно сообщил Морион, подхватывая смеющуюся паршивку на руки и усаживая на край стола. Он улыбался, его ладонь плотно провела от ее талии к груди, сдерживаемая только платьем. — Весь день об этом думаю.

— О чем же?

— Сейчас покажу.

Лорейн прикусила кожу на его шее, гибко качнулась ближе, толкаясь в грудь. От его тихого стона по спине будто ток пропустили. Демонов демонолог. Кого они там призвали и поделили на ритуале с Датуром, инкуба?

— Поторопись, Морион, кажется, я разбудила дворецкого, он будет мстить.

Даррен прижался теснее, заставляя ее отклониться назад и прилечь на суконную столешницу. Ладони медленно и ласкающе собирали ее подол, тянули вверх, и вот, полоску кожи над чулками обожгли его пальцы, а губы заскользили по щеке к губам. Щелкнули застежки подвязок, и вместе с чулками на пол отправилось белье. Восхитительное предвкушение испепеляло нервы, тело напряженно подалось вперед, в его руки.

— Думаешь, дворецкий зайдет и объявит: «Леди Лорейн, лорд Даррен Морион»?

Она громко расхохоталась, падая на бумаги, которые он оставил, и закрывая лицо руками.

— Ты невозможный тип!

— Меня таким делаешь ты, — бесстыже рассматривал он ее порозовевшие щеки и ее саму. — Как вообще можно было сочетать такую страстность и... хм... непорочность.