Точка опоры - Фанфикс.ру Schizandra_chi

— Легенды, что передаются из уст в уста чистокровными магами, гласят, что раньше, еще во времена Мерлина, каждая семья волшебников, что свято чтила традиции и правила магии, была наделена своеобразным даром — силой, которой не обладали другие волшебники. Никто не знал точно, откуда появились эти способности, но они начали тщательно изучаться, и постепенно каждая такая семья создала гримуар по использованию и контролю своего дара. Это были тайные знания, которые передавались от отца к сыну или от матери к дочери, потому что иногда силы переходили только по женской линии.

Поттер замолчал, переводя дыхание. Он говорил медленно, тщательно подбирая слова, чтобы лучше донести свою мысль. Гермиона нетерпеливо поерзала в кресле: было видно, что ей не терпится услышать продолжение.

— Постепенно в гримуары стали добавлять другие тайные знания, добытые членами семьи. Они хранились в секрете из-за опасности и соблазна, которые таили в себе. Естественно, появились охотники на эти тайны, которые уже не обладали дарами или лишились их из-за того, что переступили через законы самой магии. Наследники семей похищались, их пытали в надежде отыскать надежно спрятанные книги. Порой гримуары специально уничтожались, чтобы только они не достались злодеям. Постепенно семей, которые обладали особыми силами, становилось все меньше и меньше. Способствовало этому еще и то, что обедневшие семьи, отчаявшиеся выползти из нищеты, продавали гримуары за огромные деньги. Эти волшебники навсегда лишались возможности получить дар.

Гарри опять замолчал, а Гермиона открыла было рот, но потом замолчала, так и не задав вопрос. Она решила не перебивать друга, чтобы не сбивать его с мысли. Все-таки Поттер не был прирожденным лектором, поэтому ему необходима была определенная сосредоточенность.

— Однако, и это не все. По какой-то причине в семьях, которые сохранили свои тайны, наследники не получили дар непременно. Порой силой обладал второй сын, после смерти первого. Или же способности проявлялись через поколение. Лишь четыре магических рода получали наследие независимо от условий. Думаю, ты догадалась, какие именно?

— Слизерин, Гриффиндор, Хаффлпаф и Рейвенкло.

— Именно. Предполагают, что это случилось из-за их связи с Хогвартсом. Впрочем, это всего лишь догадки. В любом случае, постепенно семей, получавших дар, становилось все меньше, они предпочитали скрываться и не афишировать свои способности, — Гарри замолчал, пытаясь вспомнить, что он еще не успел рассказать. Он постарался обрисовать общую картину, не углубляясь в детали.

— Но каким образом ты получил наследие? — Гермиона задала самый важный на ее взгляд вопрос.

— О. Это. Честно говоря, я так и не понял, почему именно мне выпала честь обладать этим даром. Видишь ли, в мой День Рождения, я купил занятный сундук у торговца украшениями за один фунт.

— Один фунт?!

— Да. Условие было одно — я должен вытащить из чемодана перстень. Вот этот, — Гарри показал кольца, которое теперь все время было надето на его безымянном пальце. Девушка пригляделась внимательнее к нему. Она заметила украшение еще в первый день, но тогда решила, что это всего лишь еще одна деталь в изменившемся облике друга.

— Хм… Знакомый рисунок, где-то я его уже видела.

— Да? Это греб семьи Перевеллов — моих предков. Именно от них ведут свой род Поттеры. В общем, в тот момент, когда я надел этот перстень, я вступил в наследие.

— Однако, ты не знаешь, как его контролировать, я права?

— Угу. Увы, я не имею ни малейшего понятия, где могут храниться гримуары нашей семьи. Я даже не знаю, было ли у Поттеров или Перевеллов поместье.

— А в Григонтсе вы были?

— В сейфах их нет.

— А о поместье ничего не сказали?

— Эти стервецы-гоблины лишь нагло ухмылялись и говорили, что это я должен узнать сам.

— Каким образом?

Поттер устало вздохнул и пожал плечами.

— Откуда мне знать?

— А Малфой ничем помочь не может?

— Нет. Он говорил, что ни он, ни его отец не обладали даром, хотя его дед был великолепным целителем.

— Малфои — целители?

— Ага. Я тоже безмерно удивился, — Гарри улыбнулся. — Люциус даже обиделся.

— А Сириус?

— Нет, он ничем не может помочь. Блэки уже очень давно преступили законы магии и лишились дара.

— Кстати, а что это за законы?

— В этом вся загвоздка, — Гарри невесело усмехнулся, — никто толком не знает, а письменных свидетельств свода этих самых законов, видимо, не сохранилось.

— Может, это чистокровность?

Юноша вновь усмехнулся.

— Нет. Это, скорее, одна из причин, по которым аристократы не любят распространять информацию о наследии.

— То есть? — Гермиона нахмурилась, не улавливая мысль друга.

— То есть, даже если в семье рождался полукровка, он мог обладать даром. А от чистокровности тут ничего не зависело. Более того, никто не знает, откуда взялись волшебники. Может, изначально магия одарила способностями магглов, обладавших особыми знаниями?

Глаза девушки лихорадочно заблестели, пальцы стиснули кружку.

— И тогда вся теория о грязнокровках потеряла бы свой смысл? Но… как же быть с тем, что чистокровные действительно сильнее магглорожденных?

— А ты сама подумай: их дети с самого рождения живут, окруженные магией, их обучают традициям волшебников, возможно, даже проводят какие-нибудь ритуалы.

Гермиона задумчиво закусила губу и кивнула. Она пыталась осмыслить всю ту информацию, которую только что выдал друг.

— А почему ты Рону не захотел все это объяснять?

— Помнишь, его семью несколько раз называли «предателями крови»?

— Видимо, это не просто от любви к магглам.

— Ага. Они в свое время продали свои гримуары, предпочтя им деньги. С тех пор магия отреклась от них, обделив дарами.

— О… Рон едва ли в это поверил бы.

— Особенно из-за того, что мне это сказали Малфой и Снейп.

— Но Гарри… ты уверен, что они это нарочно не сказали?

— Нет, вы все-таки держите меня за идиота, — юноша недовольно надул губы, заставив подругу улыбнуться. — Естественно, я проверил это. Ты не поверишь, сколько книг я прочел, пока не был уверен в том, что все сказанное — правда.

Девушка смущенно потупила взгляд. В комнате повисло молчание.

— Кстати, Гарри, а что у тебя за дар?

— Эмпатия.

— Ох!

— И я того же мнения, — веселая усмешка.

* * *

— А! Теперь все понятно. Спасибо, мистер Малфой! — миниатюрная первокурсница сделала неуклюжий реверанс и поспешила к своим подружкам, чтобы поделиться с ними приобретенными знаниями.

— Мне кажется, или они нагло пользуются моей добротой? — Драко недовольно размял плечи, на несколько мгновений закрывая глаза. Это был уже пятый ученик за вечер, кто попросил его помочь или проверить сделанное домашнее задание. Конечно, юноша сам возобновил традицию помогать младшекурсникам, но в этом году они обращались к нему намного чаще, невзирая на то, что старшие курсы смотрели на них неодобрительно.

— Ты просто популярен, Дрейк. Герой юных сердец, — Блейз весело засмеялся, увидев недовольное выражение лица друга. Панси лишь с улыбкой наблюдала за легкой перепалкой.

— Ну, знаешь ли. Кто тут еще и сердцеед. Заметь, это к тебе больше обращаются девушки, при этом глупо хихикая, — Малфой в долгу оставаться не собирался. В конце концов, именно эти словесные перепалки давали ему шанс снять напряжение. Ведь Поттера теперь трогать нельзя было. Они уже несколько дней пересекались только на уроках, да и то гриффиндорец всегда был предельно сосредоточен и обращал внимание только на слова лекторов. Многие до сих пор смотрели на такого Золотого Мальчика с недоумением: не привыкли видеть его усердно занимающимся. Кто-то в шутку уже начал поговаривать о «синдроме Грейнджер». Если бы Драко не знал настоящей причины, то всерьез бы подумал, что у гриффиндорца крыша от горя поехала. Только он знал, почему Гарри так стремится хорошо учиться, это подстегивало его самого двигаться вперед, заставляло забыть об усталости. Малфой занимался не меньше Поттера. По крайней мере, он надеялся на это.

— Естественно, Дракончик-то у нас больше на роль принцессы подходит, вот к нему косяком и плывут принцы недоделанные, — Панси весело хихикнула. С того памятного разговора тема отношения Драко к Поттеру больше не поднималась, но друзья сразу почувствовали перемену в поведении Малфоя, поэтому не отказывали себе в удовольствии пошутить над другом. Тот стоически переносил периоды ехидности этих двоих, уже прекрасно справляясь с румянцем смущения, который теперь редко появлялся на его щеках.

— А ты, Панси, значит, чудище ядовитое, которое своим сарказмом всех принцев от меня отгоняет? — Драко невинно захлопал ресницами на сердитое шипение подруги, а Блейз весело засмеялся. Он переглянулся с Панси и улыбнулся.

— И все-таки удивительно, что тебе так легко удалось восстановить авторитет среди младших курсов, — Забини не переставал радоваться, что их друг перестал хандрить и пугливо озираться по сторонам. Малфой вновь стал высокомерным Серебряным Принцем. Правда, теперь он обращался с Блейзом и Паркинсон не как с прислугой, а именно как с друзьями. Все-таки Драко был слизеринцем, поэтому на одни и те же грабли дважды не наступал. Можно было справедливо говорить, что и на факультете Слизерин сформировалось свое трио, которое не уступало по силе дружбы гриффиндорскому.