Дорогой судьбы - Марина Шапкина

его разрешения мы не сможем покинуть посёлок. А Владимир, сама понимаешь, нам его не даст. Да даже если мы и сможем каким-то образом тайком пересечь ограждение, там вокруг, если ты помнишь, горы и поля, деревья изредка попадаются. Куда мы пойдём с маленьким ребёнком? Да и мы с тобой сами далеко уйти не сможем. Самое плохое это то, что мы никому не можем пожаловаться, здесь сила на его стороне. Я конечно могу попытаться добраться до командующего этой частью, но боюсь как бы ещё хуже не сделала. В общем я в тупике и пока даже не представляю, как из него выбраться, – закончила она свою речь.

А Маргарита понуро молчала, понимая, что выводы Натальи трудно оспаривать.

Вскоре проснулся Павлик и женщины отвлеклись от своих грустных мыслей, занявшись домашними хлопотами и заботой о ребёнке. Павлик то и дело посматривал на мать, с любопытством разглядывая её опухший глаз. Наташа с помощью косметики постаралась ему придать более-менее приемлемый вид, и если синеву ещё можно было как-то замазать, то с отёком бороться было бесполезно, здесь могло помочь только время. Поэтому женщине не оставалось ничего другого только смириться со своим положением.

– Мама, тебе больно? – спросил Павлик, в очередной раз взглянув на неё.

– Нет малыш, уже не больно. Не переживай, скоро всё пройдёт, – ответила она стараясь отвлечь ребёнка игрушками. Тут подоспела Маргарита и перетянула всё внимание мальчика на себя.

Так незаметно наступил вечер. Когда в семь часов неожиданно хлопнула входная дверь, женщины сидевшие с ребёнком в гостиной вздрогнули и мгновенно переглянулись между собой. Их разговор который неторопливо протекал до этого времени, резко прервался и они замерли в ожидании каждый на своём месте. Послышались приближающиеся шаги.

– Добрый вечер, – раздался в комнате голос Владимира.

– Добрый, – ответили обе сухо.

– Ты что-то сегодня рано, – не удержавшись, язвительно заметила Наталья.

– Да вот, решил уделить вам побольше времени, – в тон ей усмехнулся мужчина, разглядывая её лицо.

– Не стоило сильно волноваться, – отозвалась она.

Маргарита посчитала, что ей лучше не вмешиваться в их пикировку, поэтому сидела и молча играла с Павликом.

– Да вот уже поволновался, поэтому дорогая будь добра накорми меня ужином, – сказал он и развернувшись отправился наверх.

Наталья нехотя поднялась с дивана и отправилась на кухню, собирать ужин Владимиру. К моменту когда он спустился, всё было готово. Быстро расправившись с пищей, Владимир откинулся на стуле с кружкой чая, неторопливо его попивая. Наташа тем временем занялась мытьём посуды. Всё это время на кухне висело тягостное молчание, которое, как казалось женщине нисколько не напрягало мужчину. И когда она с тряпкой подошла к столу, чтобы его протереть, Владимир глядя на неё в упор спросил:

Я надеюсь я тебе вчера всё доходчиво объяснил и ты больше не будешь совершать глупостей? Знаешь ли мне тоже не особо нравится, когда на твоей симпатичной мордашке сверкает такое безобразие. Но если по другому никак…то уж извини, – и мужчина многозначительно пожал плечами, а Наташу от его слов пробила лёгкая дрожь.

Быстро стерев со стола она подошла к раковине, чтобы ополоснуть тряпку и поняла что её руки мелко дрожат. Она включила воду и подставила под тёплую струю ладони пытаясь успокоить расшатавшиеся нервы. Когда женщина выключила кран и развернулась, Владимира за столом уже не было.

Время было около десяти, женщины разошлись и Наталья пошла укладывать Павлика спать. Когда она проходила с ним мимо спальни Владимира, дверь внезапно распахнулась и в проёме показался мужчина собственной персоной в белой майке и домашнем трико с босыми ногами утопающими в мягком ковре спальни.

– Как уложишь ребёнка, зайди ко мне, нужно кое-что обсудить, – сказал он и без дальнейших объяснений закрыл дверь. Озадаченная женщина с ребёнком, продолжила свой путь дальше. Уложив в кровать Павлика и дождавшись когда он уснёт, Наташа отправилась в комнату Владимира. Подойдя к двери она тихонько постучала в дверь из-за которой донеслось приглушённое: – Заходи!

Наташа приоткрыла дверь и увидела Владимира полулежащего на кровати с книгой в руках. В комнате стоял полумрак так как основной свет был погашен, а окружающее пространство освещалась лишь единственным настенным бра, что был прикреплен к стене у изголовья кровати. Вообще их было два, по одному с каждой стороны, но сейчас горел лишь тот, что находился со стороны мужчины.

– Какой официоз! Давно ли ты смущалась заходя в эту дверь? – усмехнулся Владимир.

– Что ты хотел обсудить? – спросила Наташа, пропустив его едкое замечание мимо ушей.

– Присядь, – похлопал он рукой по кровати рядом с собой. – Чего в дверях стоять!

– Я лучше стоя тебя выслушаю, – ответила она, ни на шаг не сдвинувшись со своего места.

Владимир одним рывком поднялся со своего ложа и подошел к ней.

– Какая же ты всё-таки упрямая, – сказал он глядя на неё. Поднял руку и попытался дотронуться до места на котором красовался синяк, но Наташа отвела его руку.

– Говори зачем звал, – сказала она.

– Вот значит как…, – промолвил спокойно мужчина. – Ну что же, будь по твоему! Раздевайся, – скомандовал он.

Женщина опешила.

– В каком смысле? – переспросила она.

– В прямом! То что ты переселилась в другую комнату, не говорит о том, что ты освобождена от супружеских обязанностей! – ответил ей Владимир, наблюдая за тем, как по её лицу расползаются багровые пятна от гнева.

– Какие супружеские обязанности? – прошипела она. – Ты мне не муж и никогда им не будешь, так что никаких обязанностей перед тобой у меня не имеется, – ответила женщина и развернулась чтобы выйти из комнаты.

Но Владимир привычным жестом ухватил её за волосы и развернув, толчком направил в сторону кровати. Пытаясь не упасть на пол, Наталья по инерции сделала несколько шагов и всё же не удержалась и рухнула лицом вниз на кровать. В этот же момент почувствовала, как сзади на неё навалилось мужское тело и придавило её к матрацу. Женщина пыталась извиваться и выползти из под мужчины, но это было неосуществимо, так как на каждую её попытку высвободиться, он только сильнее вдавливал её в матрац своим телом, а руками пытался стянуть с неё шорты.

– Отпусти меня, урод. Я не хочу, – задыхаясь тихо шипела Наташа, боясь разбудить за стеной ребёнка.

– А я хочу, – раздалось над её ухом. – Я же тебя предупреждал, что мне нельзя отказывать, я всегда беру то, что хочу. И в твоём положении сейчас лучше расслабиться и получать удовольствие, чем оказывать сопротивление. Мне совершенно не хочется, чтобы на твоём теле появились очередные синяки.

Под его тяжестью Наташа чувствовала, как в