На перекрестках фэнтези. Сборник фантастических произведений - Алексей Пехов

— Но теперь такого не повторится, — произнес он, постучав в дверь церкви. — После смерти вашего бога одни престолы распылились, другие провалились в вечный сон. Так что не будет вам помощи, краснокровые, не будет…

Дверь распахнулась, в проёме показалась фигура старого священника.

— Кто пришел на порог храма господнего в столь поздний час? — осведомился он старческим ломающимся голосом и в следующий момент рухнул на пол с перерезанным горлом.

— К тебе, пёс, пришла кровавая старуха, — сказал Баструп в коченеющее лицо мертвеца, вытирая нож о его одежду.

Даймон услышал в глубине себя далекий возмущенный вопль. Он был коротким — кольнул и исчез. Чей это был крик? Неужели его? Похоже на другого человека. Сам Даймон не мог возмутиться, потому что ничего не чувствовал. Да и задача у него сейчас другая: он должен выполнить приказ.

— Чего озираешься, как затравленный? — окрикнул с порога орк. — Затащи внутрь эту дохлую шавку, чтобы с улицы не видели! Да пошевелись же, кукла грёбаная!

Даймон втащил старика, закрыл дверь. Потом зачем-то сложил ему руки на груди. Когда он оставил мертвеца, в голове крутились странные мысли, среди которых, впрочем, не было мыслей о том, чтобы бежать или хотя бы ослушаться огромного пришельца.

Внутреннее убранство маленькой церкви было небогатым. Первым делом Баструп сорвал крест с алтаря, бросил на пол и ударил по нему каблуком. Посчитав миссию святотатства выполненной, он стал вышагивать по каменному полу, что-то бормоча под нос, кажется, считая плиты. Затем остановился и встал на колени.

— Какие же вы, люди, недалекие! Строите свою богадельню на фундаменте древнего храма орков. Желаете унизить чужую веру, топтать её ногами. А только неведомо вам, что фундамент является частью комплекса, и в нем спрятаны сюрпризы, которые только и ждут своего часа.

Он достал из кармана фонарик, испускающий фиолетовый свет, и направил луч на половые плиты. Две из них, клацнув, неожиданно поднялись в воздух с приглушённым гудением. Они повисли в полуметре над полом, открыв тёмное жерло неизвестного колодца. Из отверстия дохнуло холодом, сыростью и гнилью.

Несколько лет назад овощевод Харупа, в молодости целых два курса отучившийся в строительном университете, рассказывал любопытному Даймону о церковной архитектуре. Ключевым символом человеческих храмов является огромная башня, вознесенная к небесам, как бы устремляющаяся к созвездию Волка, к богу. Орки же, поклоняющиеся Темному Конструктору, строили свои мерзкие святилища в виде бездонных колодцев, которые символизировали Бездну и устремление к ней, к своему богу. Согласно Библии, орки совершали над колодцами кровавые обряды, и ещё живых жертв сбрасывали вниз. На Рохе сохранилось только одно подобное сооружение, ученые из университета археологии пытались его исследовать, но, пройдя два километра по вертикали и не достигнув дна, дальше спускаться не решились. Теперь Даймон своими глазами увидел второй храмовый колодец, оставшийся от прежних хозяев плаеты.

Пока Даймон стоял на краю и смотрел на рукотворную бездну, Баструп установил на стенке колодца автоматический бур, который сам засверлился в каменную кладку. Снаружи осталось только прочное стальное кольцо. К нему орк прицепил миниатюрный карабин с нанонитью, тянущейся к его поясу, — где-то под одеждой пряталась катушка. Закончив приготовления, пришелец сгреб Даймона за отвороты куртки и подвесил над пропастью колодца.

— А может, бросить тебя вниз, в объятия Баратрума? — спросил он.

— Нет! Невозможно!! — взмолился Даймон. — Я ещё не выполнил приказ!

Баструп как-то странно посмотрел на него, сказал что-то совсем непонятное на своем наречии и, продолжая держать Даймона за грудки, прыгнул в колодец. Тяжелые половые плиты над их головами опустились на свои места, тьма накрыла две падающие в бездну фигуры.

Почти сразу после того, как Даймон и Баструп покинули дом, Paп множественным голосом приказал:

— Вон из комнаты.

— Изжарить его, повелитель? — с надеждой спросил оставшийся орк дрожащим голосом. У этого чернолицего носа не было вообще, на его месте зияла дыра, края которой шевелились при дыхании.

Демон не удостоил помощника ответом. Словно не слышал. Он накинул капюшон, полностью скрыв лицо, и опустился на колени. В этом положении замер — огромная фигура, закутанная в чёрную, как ночь, мантию. Чернолицый некоторое время испуганно смотрел на своего хозяина, затем вытолкнул Ротанга в соседнюю комнату и тихо-тихо закрыл дверь. Последнее, что увидел Зверолов-старший, — остроугольные тёмные знаки, из ниоткуда возникшие на полу перед Рапом.

— Ну что, краснокровый? — спросил орк, толкнув Ротанга к стене. В его глухом, бубнящем голосе все ещё чувствовался страх после общения с сенобитом. — Готовься к смерти. Молись своим богам… впрочем, как я забыл! — Он ещё раз боязливо оглянулся на дверь, затем наклонился и зашептал: — Людям теперь некому молиться. Десигнатор Могущественный разорвал вашего Авогея, выпустил из него жалкую душонку, а голову повесил на пику рядом со своим троном. Так что нет теперь у вас бога, не осталось. Но недолго вам, людишкам, ходить неприкаянными. Скоро к вам придет новый бог, наш великий и всесильный Десигнатор. Скоро, скоро наши армии перейдут границу, чёрная волна накроет Верхние миры. И померкнут звезды, и кровь потемнеет в ваших жилах, а в сердцах поселится вечный страх.

— Можешь не стараться в словоблудии, я все равно не верю в богов, — ответил Ротанг.

— Веришь или нет — путь один, — по-прежнему шёпотом сказал чернолицый. — Вот этой самой рукой я вспорю твоё брюхо и вытащу внутренности.

— И этим меня не проймешь. Я не боюсь смерти, мой разум подготовлен к ней. Если она случится, то мой дух возродится в новом человеке, и этот человек найдет тебя, куда бы ты ни спрятался, поганый орк!

Подобный ответ несколько смутил чернолицего. Он отстранился, но затем, что-то сообразив, вновь приблизил лицо к Ротангу.

— Бесстрашный, да? Но я знаю, чего ты боишься. Ты боишься за своего сына! Вы, людишки, привязаны к своим родственникам. Жёны, дети, семьи… В них ваша слабость! — Он вытер огромным запястьем дыру на месте носа. — Когда твой сын вернется, я выпотрошу его первым. Прямо у тебя на глазах. А затем вкушу его плоти.

Ротанг жестко посмотрел охраннику в глаза. Взгляд был таким пронзительным, что орк на мгновение отпрянул и растерянно выставил перед собой ствол бластера.

— Не смотри на меня так, человечишка! — сквозь зубы произнес он.

— Чем тебе не понравился мой взгляд?