Под крылом ворона - Анастасия Безденежных
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Поехали домой. Я закончила. Зря ты приехал.
— Я не хочу больше торчать дома! — прошипел Дуглас. — Я не хочу умирать… вот так. За дверьми, запертым.
Кристофер пошел их проводить к машине, а другие пока не собирались уходить — хороший повод обсудить последние новости, пусть и за чаем к смерти алхимика. Изящные серебряные ложечки звенели о фарфоровые чашечки с алхимическими символами, кто-то шептался с Фарли о делах, но в этом всём было чувство единения. В Охоту колдуны стояли друг за друга и не щадили охотников, если находили их. Правда, в последние десятилетия не всех воспитывали, как Кристофера.
Не все готовы были лишать жизни даже ради мести.
Кристофер помог Дугласу забраться на заднее сиденье машины, пока Кейтлин возилась у водительского сидения. Звякали ключи, но дверь никак не открывалась. Кристофер легко понял, что она медлит, чтобы успокоиться, и обошёл машину. Несколько раз щёлкнула зажигалка прежде, чем затлела сигарета.
— Он умирает, — Кейтлин не смотрела на Кристофера. — Дуглас может чувствовать смерть других, а я — членов семьи. Ему осталось так мало времени.
— Выяснили, как от этого избавиться? Эндрю говорил, что это возможно.
— Возможно. Но если сделать неаккуратно, то проклятие может задеть и того, кто его будет снимать — тогда моментальная смерть. Оно сложное, требует сосредоточения и спокойствия. Никто не хочет рисковать. И я сама… сомневаюсь.
— Я могу…
— Нет. Дуглас никогда не согласиться. И я тоже. Это огромный риск.
— Я знаю. Поэтому предлагаю лишь помочь направить твои эмоции и мысли. Чтобы не произошло ошибки.
— О. Я не подумала.
К дому подъехала громадная машина Леннарда, и он сам вылез с заднего сиденья. В костюме, как сам Кристофер, явно после деловой встречи. И приезд сюда наверняка воспринимал так же. Кейтлин задержалась, чтобы передать, что по их части всё сделано. После того, как она уехала, Леннард задумчиво смотрел на дом Фарли. Ночь окутывала его, липла к огромным окнам привычной сиэтловской моросью, и приглушенный свет внутри делал фигуры тех, кто собрался в гостиной, похожими на призраков.
— Нам нужно выступить против охотников, — предложил Кристофер. — Но вместе.
— Круг колдунов?
— Да. Мы это уже обсуждали. И добраться до Шеанны. Не уверен, что она пустит нас теперь к себе так просто. Или придёт сама.
— Мы пригласим. И поговорю с другими, кто готов предложить для кандидата. Круг требует жертвы — ты ведь знаешь. У меня есть свои идеи, кто это может быть, но…
Кристофер жестом прервал его — звонил Эндрю. Взволнованный голос брата сразу напряг, но он быстро успокоил, что с ним всё в порядке. Правда, даже по голосу Эндрю казался уставшим. Точно, сегодня же концерт брата.
— Тебе стоит знать. Возможно, Лоусоны тоже на стороне охотников. Меня сегодня навестила Сильвия.
— Рядом со мной Леннард.
— Тогда будь осторожен.
— Не сомневайся. А Мари?..
— Дома. Ждёт тебя.
Кристофер кивнул и отключился. Он уже не слушал, что говорил ему Леннард. Его терзали сомнения — кому из семей теперь можно доверять?
Глава 14
— Твой отец был тем ещё говнюком, но правильно говорил — пора всё это кончать.
Запах океана и соли бодрил, а от утреннего холодка спасала парусная куртка. Кристофер не пожалел, что надел теплые перчатки, а вот шапки он никогда не носил, и теперь влажный океанский бриз касался затылка. Кристофер отчаянно зевнул и хлебнул кофе из термоса, который сам сварил перед тем, как выехать на встречу. Кажется, спросонья он переборщил со специями, и теперь кофе слишком сильно отдавал перцем. Зато бодрил.
Охотник оказался приземистым стариком в старой рыболовной куртке поверх вязаного свитера, с многодневной щетиной и прямотой такой же крепкой, как запах соли. Впрочем, Кристоферу даже нравилось. Прямо и по делу.
— Вы давно друг друга знали?
— Ты только родился. Представь моё удивление, когда мне сначала позвонил колдун, а потом заявился на встречу с люлькой со спящим малышом. Сказал, мать болеет, а он только рад побыть с сыном, тем более, тебе всегда нравились машины.
Кристофер этого, конечно, не помнил. А вот как они много раз в детстве приезжали на выходные на пляжи — да. Купаться его никогда не тянуло, а вот смотреть на плавные воды залива и вдыхать запах океана нравилось. Эндрю обожал горячую кукурузу, которая продавалась в кафе на берегу, а Мари любила ходить босыми ногами по песку и взвизгивать, если её обдавало слишком сильной волной.
Сейчас хмурое раннее утро навевало, скорее, тревожные мысли. Они сидели с охотником на широкой лавочке, любуясь видами городами и первыми редкими бегунами, выдыхающими облачки пара в зыбкую осень.
Охотник помолчал некоторое время, щурясь на залив. Руки он держал в карманах куртки, а потом достал смятую самокрутку и, чиркнув спичкой, задымил. Кристофер про себя удивлялся ему — тот совсем не походил на того, кто готов нападать на колдунов.
— Твой отец, а он был умен, прознал, что готовится Красная Охота. И последний раз, когда мы виделись с ним, он настойчиво спрашивал, кто во главе её. А я не знал.
— Или не стал говорить.
— Я не знал, — пронзительный взгляд метнулся к Кристоферу, и тот приглушил недоверие. — Я отошел уже от дел, прикупил яхту и радовался, что мы с женой ещё полны сил. Знаешь ведь, откуда берутся охотники?
— В основном, это те, кто умеет видеть тех, кто владеет особыми способностями. Рано или поздно они начинают интересоваться, и их находят.
— Так и меня нашли. Хорош у тебя рисунок, — узловатый палец ткнул почти в ворот рубашки Кристофера. — Я бы и не узнал, кто ты есть. Хотя такие, как я, просто мелкие сошки. Больше по поручениям, донести весточку, побыть посыльным. Самые сливки — это потомственные семьи, элита. Мне туда не попасть.
— Как они легко нас находят! А мы о них почти ничего не знаем. Сейчас кое-кто проводил ритуалы поиска, пытался узнать, что это за охотники. Но никаких данных нет.
— Ага. Это очень закрытый… клуб по интересам. Твоему отцу понадобилось много лет, чтобы найти ниточки к ним. Ха! В итоге ему достался ворчливый охотник-старик, уже отошедший отдел. Я всё честно сказал — не знаю, кто затевает охоту. Но каждый получил приглашение к участию. Я тоже. Каждый имеет права отказаться. У нас ведь тоже
