Список желаний - Ферн Майклз

— Не за что. Субботнее свидание остается в силе?

— Хотелось бы…

Лекс подмигнул и улыбнулся.

— Я уйду, как только найду свои туфли.

Снуки тут же выскочила из кухни и через несколько секунд вернулась с туфлями в зубах. Поставив их перед Лексом, овчарка отошла к хозяйке.

Лекс засмеялся:

— Вот ваши туфли и убирайтесь побыстрее? Ну и собачка у тебя!

— Знаю.

— Если что-то случится, сразу позвони. Кстати, Долли вчера уснула в ванне. Я отнес ее в кровать. Возможно, ты захочешь посмотреть, все ли у нее в порядке?

— Похоже, у тебя богатый опыт общения с пьяницами, — Ариэль чувствовала, как от стыда вспыхнули щеки.

— Приходилось иметь дело. До субботы.

— Буду ждать с нетерпением, — Ариэль думала, что Лекс собирается поцеловать ее, но он только улыбнулся и вышел. Она тоже улыбнулась, увидев, как Снуки, подойдя к двери, улеглась на пороге. Овчарка опустила голову на лапы, но взгляд был направлен на хозяйку, словно собака говорила — теперь все в порядке.

Неделя промчалась быстро, Ариэль не успела и глазом моргнуть, как наступила суббота. Все дела «Эйбл боди тракинг» шли нормально, и ей очень хотелось провести вечер с Лексом.

— Просто обычное свидание, — говорила Ариэль. — Не думаю, что Лекс из числа тех, кто надевает костюм и галстук. Я предложила сходить в итальянский или китайский ресторанчик, может быть, посидеть в кино. Лекс так обрадовался, что и самой стало легче. Так что надену разноцветную юбку, белую водолазку и голубой жакет. Плетеные туфельки и сумочка. Не думаю, что можно придумать нечто попроще. Похоже, мы оба предпочитаем комфорт.

— Я только «за». От Гарри никаких известий, так что не знаю, пойдем ли мы куда-нибудь. В любом случае — о'кей. Хотя прошлый вечер прошел совсем неплохо! Чему быть, того не миновать. В его присутствии я… не то, чтобы нервничаю, но… становится как-то тревожно, неспокойно, хотя это, наверное, не совсем точное определение. Ладно, забудь.

— Долли, а ты заметила, как мы обе изменились, стали более сдержанными, умудренными? Раньше мы все время были такими… напряженными. А сейчас вокруг творится черт-те что, нам надо с ума сходить от беспокойства и волнения, но не сходим! Может, от того, что у нас в банке есть деньги, а значит, при любом падении мы не разобьемся?

— Ариэль, представь себе такой сценарий: ты выходишь замуж за Лекса Сандерса, я — за Гарри. Вы живете на ранчо, я где-то еще, а компанию ты продаешь мистеру Эйблу обратно. Он купит ее без всяких условий.

— Боже мой, Долли, тебе бы следовало писать сценарии! У тебя все происходит слишком быстро. Ты действительно серьезно насчет Гарри? И собираешься уехать? Мы ведь так долго жили вместе… что я буду делать без тебя? Мы же как сестры, почти близнецы. Снуки тебя любит! Боже, Долли, теперь надо думать, как подтолкнуть Гарри к тому, чтобы он сделал тебе предложение?

— Это случится не скоро, если вообще случится. Может, никогда, если я не определю, что в нем меня беспокоит. Вероятно, я чересчур чувствительна, но, по-моему, действительно ему нравлюсь. Женщина всегда чувствует такое. Ты ведь тоже сразу поняла, что Лекс Сандерс от тебя без ума. Я уже позабыла, как приятно, когда у тебя есть парень! Это всего лишь предположение. Ариэль, подбрось монетку и посмотри, что выпало. Давай притворимся, что ты все же вышла замуж за Сандерса. И что я буду делать? У Лекса собственная домоправительница, которая, как ты сказала, работает у него много лет. Вряд ли Сандерс отпустит ее. Ты прекрасно меня знаешь, я никогда не смогу работать с кем-то еще, к тому же занимаясь бизнесом.

— Если такое случится, мы что-нибудь придумаем. Ни при каких обстоятельствах я тебя не брошу, слишком многое нас связывает. Мы просто неразделимы! Так вот почему ты в последнее время так раздражена?

— Отчасти. Послушай, Ариэль, похоже, со мной что-то не в порядке. Ночью поднимается температура, и ты права, я постоянно нервничаю и раздражаюсь. А тут еще Гарри… я просто не знаю… Надеюсь, все дело в гормонах или, наоборот, в их недостатке. Так я объясняю свое состояние.

— Но почему ты ничего не говорила? Запишешься к гинекологу на понедельник. Врач выпишет тебе таблетки, даст эстроген или что-нибудь еще. Ни в коем случае не надо терпеть! Ради Бога, Долли, я считала, что ты разумная и осторожная женщина!

— Не хотелось признавать, что дело именно в этом. Я и сейчас не хочу в это верить. Но ты права, следовало обратиться к врачу еще несколько месяцев назад. А ты-то как, Ариэль?

— Пока ничего. Стараюсь не думать об этом, но совсем недавно буквально накинулась на агента Наваро, который решил, что это климакс. Сказал, его жена ведет себя так же. И знаешь что? Такое впечатление, что у Наваро вообще нет жены. Не спрашивай, почему я так считаю, сама не знаю. Возможно, у меня тоже начинается менопауза, только я слишком тупа и ничего не понимаю. Постоянно краснею и горю, всякие мелочи, на которые раньше никогда не обращала внимания, раздражают. Не столько донимают ограбления грузовиков, сколько то, что у кофе не тот вкус. Давай больше не будем об этом говорить, ладно?

— Знаешь, Ариэль, что самое плохое? Знать, что половина твоей жизни позади, а следующая половина не будет столь хороша, ведь… ну, ты сама объяснила. Мы высыхаем, кожа шелушится. И конечно, вопрос о детях больше не стоит. Все кончено. Мы, черт побери, стареем, вот что происходит. Мы осознаем, что смертны, в последнее время я начала думать об этом. Что я сделала в жизни, чего добилась? Не многого, не оставила никакого следа. Что собиралась оставить? Например, все будут помнить Ариэль Харт. Ты многое сделала в жизни. Жаль, что я не послушала тебя и не пошла учиться! Что напишут на моей могиле? Ничего, только имя и две даты.

Ариэль почувствовала, что ее начинает мутить. Долли нуждалась в добрых словах. Надо сказать что-то правильное. Но что «правильное»? Боже, пожалуйста, пусть получится!

— Не знаю, была ли предопределена моя карьера, но знаю, что без тебя не стала бы той, кто я есть. Ты сделала мою карьеру возможной, заботилась обо мне в полном смысле этого слова, прошла со мной через хорошее и плохое, присматривала за мной. Я знаю, что не смогла бы быть сегодняшней Ариэль Харт без тебя. Полагаю, так пожелал Господь. Вполне могло случиться, что именно ты стала бы актрисой, а я бы ухаживала за тобой, только думаю, ты выкинула бы меня за дверь в первый же день. Ты лучше чем экономка, лучше чем психиатр, ты из тех редких людей, которых называют настоящими друзьями. Все говорят, что имеют кучу друзей, но как только настают трудные времена, число этих «друзей» резко уменьшается. Один хороший надежный друг в жизни уже делает человека богатым. Ты — единственная на всем свете, кому я бы доверила своих детей и свои деньги. Единственная, Долли! Ты — моя семья, моя сестра, моя мать, моя бабушка и моя подруга. Долли, ты удивительный человек! Ты заботлива, и заботишься не только обо мне, а обо всем. Ты хоть представляешь, сколько раз я желала быть похожей на тебя? А я знаю — это происходит каждый раз, когда все идет не так, и я не могу справиться сама. И, черт возьми, это происходит часто! Вот мое последнее слово: если ты умрешь раньше меня, обещаю, на твоем могильном камне будет написано: «Долли Дилейни» — верхняя строчка. Под ней — «Друг, сестра, мать, бабушка, верная подруга» — в порядке значимости. Если я тебя опережу, можешь написать, что хочешь, — Ариэль попыталась рассмеяться, чтобы приободрить Долли, но вместо этого неожиданно расплакалась. Женщины прильнули друг к другу, обнялись, их слезы смешались. Снуки, услышав странные звуки, негромко завыла и попыталась втиснуться между подругами.