Мастера портрета - Галина Дятлева

Ж. Ф. Милле. «Портрет мадемуазель Оно», 1841, Музей изящных искусств, Шербур

Картины, созданные Милле в середине 1840-х годов, говорят об увлечении художника искусством великих мастеров прошлого: Тициана, П. Веронезе, А. Корреджо. С помощью тончайших красочных градаций и светотеневых переходов он создает удивительно живые образы. Среди лучших портретов этого времени — «Антуанетт Эбер перед зеркалом» (1844–1845, частное собрание, США). Картина поражает необычностью композиционного решения: маленькая девочка смотрит в зеркало, встав коленями на диван. Оживленное и радостное лицо ребенка зритель видит в зеркале. Зеркало, выполнявшее у Энгра и других портретистов функцию детали интерьера, у Милле становится частью характеристики образа.

Большим разнообразием отличаются мужские портреты мастера. Чтобы не отвлекать внимание зрителя, художник показывает модели на нейтральном фоне. Человек, изображенный на «Портрете Лефрана» (ок. 1842, частное собрание, Цюрих), так же как и Бертен у Энгра, является своеобразным символом буржуазии, но на сей раз провинциальной. Мощная фигура Лефрена едва умещается в кресле, его глаза подозрительно смотрят на зрителя. Милле удивительно точно передал не только социальную принадлежность модели и ее внутреннюю характеристику. Человек, изображенный на портрете, знает себе цену, чтобы утвердиться в жизни, он, не задумываясь, перешагнет через более слабого собрата.

Милле писал не только провинциальных буржуа и крестьян, но и морских офицеров (1845, Музей изящных искусств, Лион; 1845, Музей изящных искусств, Руан). Хотя в этих образах ощущается романтическая приподнятость, по сравнению с офицерами Т. Жерико они кажутся слишком будничными и спокойными.

Ж. Ф. Милле. «Портрет морского офицера», 1845, Музей изящных искусств, Лион

В автопортретах Милле чувствуется его стремление передать такие черты своего характера, как решимость и целеустремленность («Автопортрет», 1840-е, Музей изящных искусств, Шербур).

Портретная живопись Милле оказала значительное влияние на развитие его тематического творчества. Тщательно изучая лица крестьян и буржуа, художник выделял то типическое, что было присуще им всем. Лишенные индивидуальных черт, эти образы продолжили свое существование в таких известных жанровых работах мастера, как «Собирательницы колосьев», «Сеяльщик», «Анжелюс, или Вечерний звон» (1857), и др.

Теодор Шассерио

(1819–1856)

Творчество Теодора Шассерио необыкновенно многогранно. Он является автором огромного количества как живописных, так и графических портретов, монументальных циклов, жанровых и батальных сцен, мифологических, античных и религиозных композиций.

Французский живописец и график Теодор Шассерио родился на острове Сан-Доминго в семье служащего. Детство и юность Теодора прошли в Париже, куда семья переехала в 1823 году.

Художественное дарование Шассерио проявилось очень рано. В двенадцатилетнем возрасте он поступил в мастерскую Ж. О. Д. Энгра. У знаменитого портретиста Теодор проучился с 1831 по 1834 год, став лучшим его учеником. Энгр высоко ставил способного молодого художника и, по воспоминаниям современников, называл его «будущим Наполеоном живописи». Именно от Энгра идет пластический, изящный рисунок, а также увлечение портретной живописью.

В 1836 году семнадцатилетний Шассерио выставил в Лувре ряд своих портретных работ: «Автопортрет» (1835, Лувр, Париж), «Адель Шассерио», «Портрет матери» (1830-е, Лувр, Париж), «Художник Марилья» (1830-е, Лувр, Париж), «Эрнест Шассерио» (1836, Лувр, Париж). Все эти картины лаконичны по композиции. Автор изобразил модели на нейтральном фоне. Позы портретируемых спокойны, костюмы скромны и лишены броских аксессуаров. Хотя взгляд представленных на полотнах людей направлен прямо на зрителя, он не создает впечатления контакта и как будто бы проходит сквозь человека, рассматривающего картину. Кажется, что все модели погружены в раздумье. Эти черты особенно заметны в «Автопортрете» и портрете Адели Шассерио.

Т. Шассерио. «Автопортрет», 1835, Лувр, Париж

С «Автопортрета» смотрит на нас шестнадцатилетний юноша с болезненным лицом. В его руке, опирающейся на край стола, — альбом для зарисовок. Основное средство выразительности здесь, как и у Энгра, — точный, мягкий рисунок. В то же время общая настроенность картины иная: на лице молодого человека лежит печать меланхолии и печали.

В таком же ключе исполнено и полотно «Адель Шассерио». Присущая портрету монументальность и сдержанность цветовой гаммы сближает это произведение с картинами старых испанских мастеров. Но в работе Шассерио есть несвойственное последним задушевное, искреннее чувство, придающее изображению характер камерного портрета. Взгляд совсем еще юной девушки, почти ребенка, серьезен и печален. Настороженно смотрит она на зрителя, и в ее глазах отражается ранимость и тревожность молодых людей той эпохи, в которую начинал свой творческий путь Шассерио.

В 1840 году художник уехал в Италию, где в это время жил и работал Энгр. В этом же году он исполнил «Портрет Лакордера» (1840, Лувр, Париж), на котором изобразил аббата Анри Лакордера, чьи пламенные проповеди в соборе Парижской Богоматери вызывали восхищение многих парижан. Шассерио писал своему брату из Рима, где встретился с Лакордером: «Я уверен, что этот человек еще не раз заставит говорить о себе. Это один из самых глубоких умов…» После победы Июльской монархии Лакордер принимал участие в издании клерикальной газеты «Будущее», стремившейся примирить католическую церковь с необходимостью признать права народа. Ряд статей, печатавшихся в газете, призывали к отделению церкви от государства. Издание просуществовало недолго, власти закрыли его. Вскоре Лакордер по политическим мотивам оставил Францию и уехал в Италию. В Риме он вступил в орден доминиканцев. Аббат стал основателем новой организации — «Братства христианских художников».

Шассерио создавал портрет в монастыре, поэтому изобразил аббата на фоне коричнево-серой аркады и колонны в монастырском дворе. Лакордер облачен в черно-белую одежду доминиканского ордена. Его худое лицо с плотно сжатыми губами, умные глаза, горящие фанатичным огнем, выдают подвижника. Удивительно точно Шассерио сумел передать то внутреннее пламя, которое сжигает человека, одержимого религиозной идеей. Этот портрет совершенно не похож на произведения учителя Шассерио — Энгра.

Один из самых известных портретов мастера — «Две сестры» (1843, Лувр, Париж), в котором прослеживается мысль о духовной близости родственных натур. Современники Шассерио не смогли оценить это прекрасное произведение, зато следующее поколение художников восхищалось им. Высокую оценку картине дали Э. Дега и М. Дени. Особую выразительность портрету придает изящный, мягкий рисунок и гармоничный колорит. Нарядным и в то же время сдержанным выглядит сочетание коричнево-серых и красных тонов платья и шали и зеленовато-бирюзовых оттенков фона.

Художник приблизил фигуры девушек (на картине изображены сестры Шассерио, Адель и Алин) к первому плану, благодаря чему портрет приобрел монументальный характер. Внешняя похожесть моделей (их жесты, позы, прически, платья) говорит о том внутреннем единстве, которое стремится подчеркнуть автор.

Меланхоличные и печальные лица Адели и Алин говорят о романтическом и тонком духовном мире, в который погружены девушки. Т. Готье так отзывался об образах, создаваемых Шассерио: «Лица у Шассерио имели всегда болезненно-странное выражение, какую-то томную ностальгию… печальную улыбку, окутанный таинственностью взгляд, уходящий в бесконечность». Именно так глядят на нас молодые женщины с полотна «Две сестры».

Портретам Шассерио свойственна такая деталь, как отсутствие пейзажного фона. Художнику важно направить внимание зрителя на внутренний мир модели, которую он возвеличивает, выделяя в ней внутреннее достоинство и благородство.

Во всех названных портретах Шассерио отсутствует динамика, но это не относится к «Конному портрету Бен Ахмеда» (1845, музей, Версаль), представленному в Салоне 1845 года. В увлечении темой Востока и в стремлении передать движение ощущается влияние живописи Э. Делакруа. Интересно, что на этой же выставке была показана картина Делакруа «Милей Абдель Рахман, султан Марокко», сравнение с которой показывает, как непохож Восток, изображенный Шассерио, на настоящий.

Как и Энгр, Шассерио оставил почитателям своего таланта множество графических портретных образов. Рисуя на белой или тонированной бумаге свинцовым карандашом, художник очень точно передает черты лица модели, более свободными линиями изображает одежду (портреты Адели и Алин, 1841; «Портрет графини д’Агу», 1841; «Портрет Ламартина», 1844; «Портрет Токвилля», 1844, все — в Лувре, Париж).