Мифы и правда о 1937 годе. Контрреволюция Сталина - Андрей Буровский

Опыт человечества, в том числе уникальный и трагичный опыт России говорит, что другого социализма не бывает. Он всегда и везде тупой и казарменный. И путь к нему везде и всегда — через моря человеческой крови. Потому что чем больше утопия — тем больше людей надо убить для ее воплощения.

Главное обвинение, которое следует предъявить Сталину в том, что он все же построил «реальный социализм». Цена этого «построения» — это и есть «оправданные репрессии», десятки миллионов искалеченных жизней и судеб, миллионы покойников, умиравших страшной смертью от голода и холода.

Массовые репрессии начались в декабре 1917 года и пошли на убыль в последние годы правления Сталина. Эти репрессии были вызваны стремлениями утопистов захватить власть и воплотить в жизнь свою утопию.

Этапы Гражданской войны 1917–1922 гг. и 1929–1938 гг. по кровопролитности, ожесточенности и числу убитых мало отличаются друг от друга. И вызваны примерно одними и теми же причинами.

Политические репрессии 1929–1938 гг. — прямое продолжение того, что делалось до Сталина. И до него истреблялись реальные и надуманные враги. Шла ожесточенная борьба за власть, уничтожение даже потенциальных врагов или конкурентов правящей группировки. Единственно, чем отличался Сталин, это тем, что побеждал в этой борьбе.

В этом смысле «сталинские репрессии» — вовсе не сталинские, а коммунистические. Они начались задолго до года Великого перелома. Они были направлены против политических врагов, явных и затаившихся. И против потенциальных врагов. Они направлялись против всех внутренне независимых от государства и сохраняющих собственное мнение… неважно о чем. Против всех, кто не мог или не хотел выполнять функции, возложенные на него государством.

И до него на открытых процессах власть старалась перенести ответственности за страдания и лишения людей с ВКП(б) и ее политики на «врагов народа», «вредителей» и контрреволюционеров.

Но великий прагматики практик Сталин внес в репрессивную машину свои дополнения…

Во-первых, начав с создания аппарата, он создавал политическую систему сверхцентрализованного, бюрократического государства. Систему «винтиков». Ему нужно было отстранение от власти и уничтожение всех малоквалифицированных, недостаточно обучаемых и умных… не соответствующих по своим качествам тому, что требует от них власть.

И у этих репрессий есть своя железная логика: превращение населения СССР в «винтики». Всякий, кто возражал против установления советской власти, естественно, в «винтики» не годился. Так сказать, исходно не винтик. Так же точно, как всякий социалист, но не коммунист. Лидер грузинских меньшевиков Ной Жордания в этом смысле не лучше Деникина.

Разумеется, иногда даже искренне преданный и готовый стать «винтиком» коммунист не потянет возложенных на него обязанностей — допустим, просто по физической неспособности к систематическому труду. Это винтик, но ненадежный. Металл, из которого изготовлен «винтик», неподходящий. В теле винтика раковины, резьба сорвана… В общем, приходится этот винтик выбросить и отправить на переплавку.

Применительно к живым людям звучит ужасно, но по крайней мере реалистично.

Во-вторых, Сталин последовательно и грозно занялся истреблением «ленинской гвардии». Сталин не произносил слов, сказанных Наполеоном: «Революция закончена!». Но революционеров истреблял последовательно и безжалостно. В том числе и как негодные «винтики». Многие коммунисты, ярые сторонники советской власти, не хотели или не были способны стать послушными «винтиками» системы. Уничтожение Сталиным «ленинской гвардии» — это уничтожение самовлюбленных, наглых «бонапартиков», ведущих себя как наемники в захваченном городе. Тех, кто заведомо не способен работать в системе[208].

Словом, в репрессиях Сталина видны вовсе не симптомы шизофрении и не его садизмом, развившийся у него в детстве. В репрессиях эпохи Сталина четко видна логика. Страшная, жестокая, но логика. Логика построения «реального социализма».

Есть много причин думать, что Сталин в последние годы жизни планировал отменить систему всевластие КПСС, и стать своего рода пожизненным императором страны, которая управлялась бюрократией. Трудно спорить, опираясь на отрывочные и недостаточно достоверные сведения, но более чем вероятно — к тому шло. Есть много признаков.

Вполне вероятно, что Сталин в конце концов был убит своим окружением: вождями и вождишками, очень не хотевшими отказа от идеологии. Вышедшие из грязи в князи слишком не хотели обратно в грязь. Опять же — прямых доказательств нет, но косвенных — сколько угодно.

Правда это или нет, Сталину можно и должно поставить в вину вот что: он так и не прекратил революции. Наполеон провозгласил: «Революция закончена!» И повернул Францию в эдакую мелкобуржуазную сторону — с пожизненной властью Первого консула, а потом и наследственной властью императора, бюрократией и постоянными войнами за расширение империи. Но и с рыночной экономикой, единым для всех законом, восстановлением в правах всех, кто соглашался служить Наполеону.

Возможно, Сталин просто не успел. Дай Бог ему еще 10 лет жизни, и мы жили бы в совершенно другой стране.

Возможно, Сталин был готов, но ему помешали. «Младшие вожди» убили его и пошли дальше сажать кукурузу и показывать кузькину мать с трибуны ООН.

Но почему же не была предпринята такая попытка уже в середине 1930-х? Ответов может быть два:

1) В 1930-е Сталин был еще не готов отказаться от построения социализма и отказу от партократии. Что эволюция сознания Сталина происходила, это факт. Но что он думал в том или ином году, мы представляем себе очень плохо.

2) В 1930-е Сталин считал, что построение социализма в одной отдельно взятой стране даст ему силу для Мирового господства. Пусть Европа ляжет в руинах, пусть русла Рейна и Темзы закупорятся миллионами трупов, пусть везде будет ужас и смерть. Но «зато» — Земшарная республика советов, и он — во главе этой республики. Единственный за всю историю Земли — Сверхимператор, достигший действительно МИРОВОГО господства.

Можно предположить, что в этой Земшарной республике Сталин планировал (или, может быть, подумывал) отменить партократию, создав «обычную», только очень большую, империю. Но это уже чисто умозрительное, ничем не обоснованное предположение. Просто когда имеешь дело со Сталиным, предполагать можно самое невероятное.

В любом случае, фразы: «Революция закончена!» не прозвучало. Прозвучи она, и соверши Сталин еще и этот переворот, мы действительно жили бы в совершенно другой стране и в другом государстве. И нашей благодарности поистине не было бы пределов. Жаль, что на этот шаг Сталин то ли не решился, то ли ему не хватило времени.

Антисталинисты обожают рассуждать, как хорошо было бы, не произойди переворота 1929 года. Гордон и Клопов еще в 1988 году начали рассуждать, как хорошо было бы, продолжайся и дальше «досталинская» история — с партийными дискуссиями, нэпом, и притом без коллективизации индустриализации[209]. И приходят к запрограммированному выводу: было бы лучше. Ни репрессий вам, ни сверхнапряжения, полная благодать.

И они и другие прекраснодушные люди как-то не учитывают, что не Сталин проектировал коллективизацию и индустриализацию. Без него было бы то же самое, но ниже качеством, с еще большей кровью и без того экономического эффекта.

Без Сталина не было бы Второй мировой, потому что это злодей Сталин вырастил Гитлера — «ледокол революции»? Возможно, ТАКОЙ войны и не было бы. Но скорее всего, была бы попытка Мировой революции: вторжение Красной Армии в Германию, в Польшу. Одни в этих странах «за», другие «против», все режут всех, а заодно режут и оккупантов…

В каком кошмаре утонула бы вся цивилизация при таком повороте дел, мне страшно даже пытаться себе представить. В самом «лучшем» случае Красная Армия быстро потерпела бы поражение, СССР был бы оккупирован великими державами и расчленен. В худшем — реализация антиутопии Оруэлла — куча тоталитарных государств, сцепившихся в беспрерывной войне[210].

Этого кошмара не произошло именно потому, что к власти пришел великий прагматик и практик Сталин, и взял к ногтю революционных романтиков.

Режим Сталина ужасен? Несомненно. Но в политике очень часто приходится выбирать не между хорошим и лучшим, а между плохим и еще худшим. Альтернативы Сталину еще более кошмарны.

К тому же «сталинизм» достаточно легко разлился не особо приятным, но и беззубым, спокойным «брежневизмом». Созданная Сталиным система способна была хоть как-то эволюционировать.

А «троцкизм-ленинизм» не мог развиваться вообще. Ни в какую сторону, только в сторону все большего озверения и взаимного истребления.