Уборщица - Наталья Бочка

Глава 12

Зорким глазом следила тётя Люда за малейшими передвижениями Нади Цветковой. Неизвестно уж, каким способом, но Бубенцова была в курсе всего, что касалось этой девушки. Идёт Надя выкинуть мусор или выскочила в булочную, гуляет с Андрюшей или сходила к свекрови, всё это тщательно перерабатывалось на лавочке возле третьего подъезда. Из любого передвижения Нади получались вполне интересные темы. Талант Людмилы всё перекручивать помогал создавать такие истории, которые неизбежно ждала популярность.

Чутким барометром, предсказывающим перемены погоды, Людмила реагировала на любое изменение в жизни Нади. Возможно, интерес этот вызван был старым противостоянием с Надиной матерью, или, может, ещё какой причиной, но уже много лет всеми способами Людмила, старалась доказать жителям двора, что семья Цветковых сплошь люди недостойные.

Конечно, было замечено и то, что происходило с Володькой Гороховым. Небольшая доля внимания уделялась и другим жителям двора, но это только по роду службы. На первом месте всегда квартира Цветковых. Людмила откровенно скучала, если не было никаких новостей со второго этажа. А когда маломальская весточка поступала, хваталась за неё, словно это последнее дело жизни.

 

И вот наконец новая история. Любовник Нади избил бывшего мужа, да так, что тот, еле ноги унёс.

– Я своими глазами видела, как Володька весь в крови выбежал из подъезда. А вслед за ним этот огромный мужичина с ножом, – говорила Бубенцова в то воскресенье, когда всё произошло.

– Батюшки! Неужели правда с ножом? – в испуге прижала ладони к груди тётя Маша.

– Вот такого размера, – Людмила указательными пальцами показала расстояние сантиметров в пятьдесят.

– Батюшки!

– Не может быть, чтобы вот так просто по двору люди с ножами бегали, – рассудительно засомневался Фёдорович. – Верно, вы что-то напутали.

– Да я, – возмутилась Людмила, – до сих пор без очков читаю! Зрение стопроцентное! А вы хотите сказать, что я нож с палкой перепутаю?!

– Я вам, конечно, верю, но всё-таки сомневаюсь, – приутих пенсионер.

– Так вот, Вовка припустил, что аж пятки сверкали. А тот за ним! Бугаина! С таким страшным лицом, что я подумала – убийца! Хорошо вовремя успела в подъезд заскочить. А то не знаю, чтобы со мной было. Точно – маньяк!

– Кому ты нужна в таком возрасте? Тут любой маньяк испугается, – съязвила тётя Маша. Она постепенно стала понимать, что Людка бессовестно врёт.

– Ага, вам смешно, а из меня чуть дух не вылетел. Видали бы вы, какой у этого амбала вид страшный был, просто Кин-Конг.

– Так он что, Надькин любовник, этот Кинг-Конг?

– А ты думала, кто? В эту квартирку вечно какие-нибудь ненормальные ходят.

Подошла Татьяна Кирилловна. Вмешалась.

– Люда, ты бы с выводами не торопилась. А то послушать тебя, все люди какие-то монстры получаются. А к Наде у тебя вообще предвзятое отношение. Случая не пропускаешь, чтобы ей все косточки не перемыть. Чего ты прицепилась к девчонке? Она молодая, вспомни, как к тебе в молодости ухажёры толпами бегали.

– Кто это ко мне бегал? Только Гришка, да и то мы с ним уже двадцать пять лет душа в душу живём, – разгорячилась Людмила.

Она не любила, чтобы обсуждали её прошлое. Старалась этого избегать. Но всякий раз, когда Татьяна Кирилловна присоединялась к беседе, то разговор словно переворачивался, и темой становилась сама Людмила. Она попыталась вернуться к предыдущему обсуждению, но это было не так просто сделать.

– Да, как же. А когда он напьётся, ты тоже с ним душа в душу живёшь?

– Ну выпил человек маленько, пришёл домой и спать ложится. Он же не буйный, – отбивалась Людмила.

– Это как сказать. А вспомни погром, который он с дружками во дворе устроил, детские качели все переломал.

– Так то когда было? Единичный случай. Нечего и вспоминать, – раздражалась Людмила все больше. – И вообще, не об этом сейчас толкуем.

– В том-то и дело. О себе ты разговаривать ой как не любишь, зато других обсудить – это всегда пожалуйста. Язык у тебя, Люда, без костей, – женщина развернулась и пошла прочь.

– А я ничего от людей и не скрываю! – прокричала вдогонку Бубенцова, а потом тише добавила: – Скажите пожалуйста, какая мать-заступница выискалась.

Тётя Маша и Фёдорович молча слушали эту перепалку. А потом нервно заёрзали. Они знали, что обсуждать людей нехорошо, и не относили себя к числу сплетников. Но что ещё можно делать, сидя полдня на лавочке, как не разговаривать о чём-то или о ком-то. Слова Татьяны Кирилловны на мгновение затронули их совесть. Но каждый тут же извинил себя тем, что говорит почти все время только Людмила, а они всего лишь слушают.

 

 

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍