Двойник Жанны де Арк - Юлия Андреева

Глупая, в общем, история произошла с пажом Этьеном Кастра. Глупая, но недолгая. В тот же вечер Анна все рассказала Жилю, умоляя его пощадить глупого мальчишку.

Тот обещал к утру выпустить парня из замковой тюрьмы. Но, так как Жиль был зол на учинившего такое в его отсутствие пажа, он попросил стражников поместить сьера Кастра в самый холодный каземат замка, так что к утру тот мало чем отличался от покойника и был спасен лишь усилиями взявшегося вернуть жизнь новоявленному рыцарю лекаря, молитвами за миловидного юношу придворных дам и чуть не погибшей от его руки Анны.

О том, как в Тиффорг приехал маг и алхимик Франческо Бреладди

Не зная, что на самом деле происходит в руанском суде и каких каверз следует ждать от председательствующего там епископа Кошона, Жиль пригласил в Тиффорг известного итальянского мага и алхимика Франческо Бреладди, от которого ждали одного: чтобы он при помощи своих заклинаний оказался на заседании суда и рассказал, что именно предъявляют судьи Жанне и что отвечает им она.

В назначенный день к замку подъехала запряженная хилой рыженькой лошаденкой бедная дорожная карета в сопровождении стражи Тиффорга, которых посылали в Гренобль, где в последнее время находилась резиденция Франческо Бреладди. На козлах восседал рослый детина в одежде, приличествующей для слуг. После того как командир тиффоргской стражи ответил на обычные вопросы, без которых в крепость никого не пускали, слуга мага лениво сполз с козел и, не торопясь, распахнул дверь перед своим господином.

Маг оказался маленьким, кривоногим, с острыми чертами лица и темными длинными волосами человечком. По тому, как он оглядывал замок, можно было заключить, что в Италии он не видел ничего подобного этому величественному сооружению. Тем не менее, оказавшись в специально приготовленной для медиумических манипуляций комнате, где его уже дожидались облаченные в плащи своих орденов верные Деве рыцари, он вдруг сделался весел и словоохотлив.

Облачившись в мантию, в которой он должен был проводить магические манипуляции, и напялив словно припечатавшую его квадратную шапочку, магистр магии велел привести в зал всех юношей и девушек, находившихся в замке, что было вскорости исполнено. Смешно выбрасывая ноги в туфлях с непомерно длинными носами, маленький медиум обошел ряды слуг и служанок, подмигивая кухонным мальчишкам или весело щипая за пухленькие щечки служанок, после чего развел руками.

– Все эти люди чересчур грубы и неотесанны. Они не могут подойти для дела, ради которого я прибыл сюда. Нет ли в замке еще кого-нибудь, кого я не видел. Не обязательно, чтобы они были девственны, обладали какими-нибудь талантами или имели склонности к хождению во сне или еще чему-нибудь в таком роде. Мне нужны помощники, умеющие тонко чувствовать, те, которые в своем сознании отправятся на процесс для того, чтобы изложить происходящее там.

– Моя супруга Брунисента в настоящее время находится в монастыре Святой Терезы близ Шартра, где я оставил ее, она из рыцарского рода, умеет гадать на картах и часто видит вещие сны, – неуверенно предложил Жак, – если повелит барон, я пошлю за ней немедленно, и через два-три дня она прибудет в замок.

– Ваша жена? – глаза медиума затуманились. – Дама Брунисента… Что ж, может быть, беременные женщины повышенно чувствительны. Пошлите за госпожой ле Феррон, и надеюсь, она согласится оказать нам эту услугу.

– Брунисента беременна? Вы ждете ребенка? – Гийом встряхнул за плечи погрузившегося в транс вслед за магом сына.

– Да, Брунисента тяжела уже пару месяцев, но, черт возьми! Мы держали это в тайне, каким образом?.. И откуда вы знаете, кто я и?..

– Простите, что я невольно раскрыл вашу тайну, – Франческо Бреладди самодовольно усмехнулся, первый удар был за ним. Это придало магу еще большую уверенность и укрепило веру в него окружающих.

– Можно пригласить сюда Анну? – Гийом бросил неуверенный взгляд на Жиля, не зная, как тот отнесется к предложению использовать в качестве помощника медиума любовницу. – Анна близко знакома с Жанной, кроме того, она здесь, и ее появления нам не придется ждать, томясь неведением несколько дней.

Послали за Анной. На самом деле она давно уже наблюдала за происходящим из небольшой клетушечки, расположенной по соседству от медиумического зала, куда спрятал ее Жиль. Услышав свое имя, она вздрогнула и, сгорая от любопытства и панически боясь вновь оказаться втянутой в какие-либо дела, связанные с Жанной, она тем не менее поднялась навстречу присланному за ней слуге и вошла в зал, скромно потупив глаза, как это и подобает девушке из добропорядочной семьи.

Маг тотчас подошел к ней и, расточая комплименты относительно ее красоты, подвел к поставленному в центре зала креслу. Анна села, положив руки на подлокотники.

– Не бойтесь, дитя мое, – господин Бреладди старался успокоить Анну, нежно напевая что-то и то и дело кланяясь ей. – Вам не будет больно или неприятно. Все, что требуется от вас, это слушать мой голос. Только слушать. Слушать и слушаться. Вам понятно? Анна кивнула.

– Прекрасно. Удобно ли вам, дитя мое? – маг метнулся к окну, где на диванчике лежали подушки, и, притащив их все, устроил ту, что поменьше, под голову Анне и две другие под ноги. – Вы прекрасны, моя королева, моя богиня, сивилла, жрица, пифия. Вы прекрасны!

Его голос заставил Анну расслабиться и почувствовать себя легко и свободно, что было непросто под пристальными взглядами брата и отца, в присутствии посторонних людей.

Магистр Франческо Бреладди отошел на шаг, оглядывая Анну с ног до головы и найдя картину удачной, протянул руку, в которую тотчас слуга вложил золотой кубок с выгравированным на нем глазом. По слухам, этот кубок господин Бреладди получил во время спиритического сеанса от духа самого Гермеса Трисмегиста. Итальянский маг никогда не расставался с ним, повсюду возил его с собой. Поговаривали, что кубок был волшебным образом связан с самим Бреладди, потому что когда на одном из сеансов ассистирующая магу послушница монастыря в Тулузе, расположенного близ святилища иберийского бога солнца, выронила кубок, господин Бреладди тут же лишился чувств. Пролежав в беспамятстве неделю, находясь между жизнью и смертью, в конце концов, он выздоровел. Но еще долго жаловался на боли в голове и спине. Его тело покрыли многочисленные синяки, так что складывалось впечатление, будто бы не золотой кубок Трисмегиста со звоном ударился об изразцовый монастырский пол, а сам магистр вывалился из окна на мощенный булыжником двор монастыря.

– Окажите мне честь, испейте этот божественный напиток, – Бреладди поклонился Анне, как кланяются королеве, протягивая кубок.