День Шакала - Фредерик Форсайт

Он привинтил новые номерные щитки, выбросил остатки краски и обе кисти, натянул шелковую спортивную рубашку и куртку и включил двигатель. Выехав на шоссе, он посмотрел на часы. Было без девятнадцати четыре.

В небе у него над головой протрещал вертолет, направляясь на .восток. До селения Ди было семь миль. Он достаточно хорошо знал французский, чтобы не читать названия на английский манер*, но совпадение все же заметил. Он не был суеверен, однако, когда он въехал в центр поселка, глаза у него сузились. На главной площади, рядом с памятником погибшим воинам, посредине дороги стоял рослый полицейский из мотопатруля в черной кожаной форме. Он знаком приказал ему съехать на правую обочину и остановиться. Шакал помнил, что трубки с частями винтовки все еще закреплены на раме машины, ни пистолета, ни ножа у него не было. Какое-то мгновение он колебался, не зная, то ли ему остановиться, то ли сбить полицейского крылом автомобиля и ехать дальше, а там бросить машину через дюжину миль и попробовать с четырьмя местами багажа на руках без зеркала и воды превратиться в пастора Енсена.

* D ie - в английском языке это слово читается «дай» и означает «умирать».

За него решил полицейский. Как только «альфа» начала притормаживать, полицейский о ней забыл, повернулся кругом и стал изучать дорогу в противоположном направлении. Шакал съехал на обочину, смотрел и ждал.

С дальнего конца поселка до него донесся вой автомобильных сирен. Что бы ни случилось, действовать было уже поздно. В поселок влетела колонна из четырех полицейских «ситроенов» и шести «черных марий». Патрульный отскочил в сторону и вздернул руку, отдавая честь, колонна пронеслась мимо «альфы» и свернула на дорогу, по которой приехал Шакал. Сквозь зарешеченные оконца, отчего французы прозвали «черных мэрий» «салатницами», он разглядел сидевших в ряд полицейских в шлемах и с автоматами на коленях.

Колонна исчезла так же мгновенно, как появилась. Патрульный опустил руку, лениво махнул Шакалу, чтобы тот ехал дальше, и прошествовал к своему мотоциклу возле памятника. Он все еще пытался зэвести мотоцикл, когда синяя «альфа» исчезла за углом, повернув на запад.

Они достигли «Отель дю Серф» без десяти пять. Клод Лебель, приземлившийся по другую сторону городка и доставленный к гостинице в полицейском автомобиле, подошел к парадному входу в сопровождении Карона, который под наброшенным на правую руку плащом прятал заряженный и взведенный пистолет-пулемет МАТ-49. Указательный палец он держал на спуске. К этому времени весь городок знал, что что-то происходит, не знал только хозяин гостиницы. Отель вот уже пять часов держали в кольце, но хозяина беспокоило только одно: почему не появляется продавец форели со свежим уловом.

Портье вызвал хозяина, который потел над счетами у себя в конторе. По мере того как тот отвечал на вопросы Карона, стоявший рядом Лебель все больше горбился.

Через пять минут гостиницу наводнили полицейские в форме. Они допросили служащих, перерыли номер, обыскали двор. Лебель в одиночестве вышел на дорожку у подъезда и уставился на близлежащие холмы. К нему подошел Карон.

- Вы думаете, шеф, что сюда он уже не вернется?

Лебель кивнул.

- Он удрал, ясное дело.

- Но ведь он же снял номер на двое суток. Вам не кажется, что хозяин с ним заодно?.

- Нет. Он и его персонал говорят правду. Где-то нынче утром Шакал передумал. И выехал. Сейчас вопрос стоит так: куда, к черту, он отправился и не начал ли подозревать, что мы знаем, кто он на самом деле?

- Откуда ж ему подозревать? Об этом он знать не может. Здесь наверняка просто совпадение. Наверняка.

- Дай-то бог, дорогой Люсьен.

- Сейчас мы располагаем только номером его машины.

- Да. Тут моя ошибка. Нужно было распорядиться задержать автомобиль. Свяжись-ка с радистами из полиции в Лионе - воспользуйся передатчиком одной из наших машин - и дай команду по всем полицейским участкам. Экстренное задание. Разыскивается белая «альфа-ромео» с итальянским номером MI-61741. Проявлять осторожность, водитель может быть вооружен и опасен. Ну, и дальше все по форме, сам знаешь. И еще одно: газетчикам ни слова. Вставь в приказ, что подозреваемый, вероятно, не знает о том, что его подозревают, и, если он по чьей-то милости услышит об этом по радио или прочтет в газетах, я спущу с виновного шкуру. Я скажу лионскому комиссару Гайяру, чтобы принял здесь командование на себя. После этого возвращаемся в Париж.

- Вы олух, господин комиссар, олух. Вы держали его в руках и дали ему улизнуть.

Для пущей выразительности Сен-Клер привстал и гневно уставился нэ макушку Лебеля по ту сторону длинного полированного стола красного деревэ. Комиссар продолжал изучать бумаги с таким видом, будто Сен-Клера вообще не существует.

- Если вы ознакомитесь с копией донесения, лежащей перед вами, любезный полковник, - спокойно сказал он, когда тот кончил, - вы заметите, что он не был у нас в руках. Донесение из Лиона о том, что некто Дугган остановился в одной из гостиниц Гапа накануне вечером, поступило лишь сегодня днем в четверть первого. Теперь мы знаем, что Шакал внезапно выехал из отеля в пять минут двенадцатого. В любом случае у него был в запасе целый час. Больше того, я не могу согласиться с вашей огульной критикой по адресу французской полиции. Вы забываете о распоряжении президента вести это дело в строжайшей тайне. Следовательно, нельзя было бросить всю сельскую жандармерию на поиски человека по имени Дугган, не рискуя вызвать гвалт в прессе. Регистрационную карточку, заполненную Дугганом в «Отель дю Серф», забрали обычным порядком и в обычное время и с очередной партией отправили в главную префектуру Лиона. Только там обнаружили, что Дугган - именно то лицо, которое мы разыскиваем. Проволочка была неизбежной. Этого бы не случилось, если бы велся общегосударственный розыск. Я таких полномочий не имею. И последнее: Дугган снял номер в гостинице на двое суток. Мы не знаем, что заставило его в одиннадцать часов сегодня утром передумать и скрыться.

- Очевидно, то, что кругом болтались ваши полицейские, - отрезал Сен-Клер.

- Я уже объяснял, что никто не «болтался» там до четверти первого, а к этому времени прошло два часа, как его след простыл, - сказал Лебель.

- Нам, конечно, не повезло, очень не повезло, - вмешался министр. - Однако мне по-прежнему неясно, почему розыски автомобиля не были организованы тотчас же. Комиссар?

- Я согласен, господин министр, что всвете дальнейших событий это оказалось ошибкой. У меня были основания считать, что преступник находится в отеле и намерен провести там ночь. С чего ему срываться с места? А если бы мотопатруль опознал и задержал его машину где-нибудь поблизости, он почти наверняка убил бы не подготовленного к такой встрече полицейского.

- Когда был отдан приказ о задержании белой «альфы»? - спросил начальник ПЖ Макс Ферне.

- Я дал распоряжение в четверть шестого, будучи в гостинице, - ответил Лебель. - К семи должны были оповестить все главные подразделения дорожного патрулирования, а в больших городах будут ставиться в известность заступающие на ночное дежурство полицейские. Поскольку это опасный тип, я сообщил, что речь идет о краже машины: заметив ее, надлежит тут же дать знать в районную префектуру, а не пытаться справиться с похитителем в одиночку. Если совещание решит изменить мои распоряжения, то я попросил бы совещание принять на себя и всю ответственность за вытекающие отсюда последствия.

Желающих не нашлось. Заседание, как обычно, закончилось около полуночи. Через тридцать минут наступила пятница, 16 августа.

Синяя «альфа-ромео» выехала на привокзальную площадь Юсселя около часа ночи. Через площадь, напротив вокзала, еще было открыто кафе, и несколько запоздалых пассажиров потягивали кофе в ожидании поезда. Шакал провел по волосам расческой и, миновав террасу со штабелями столиков и стульев, прошел прямо к бару. Он замерз, потому то при скорости за шестьдесят миль горный воздух обжигал холодом; от маневрирования «альфой» на бесчисленных поворотах горной дороги у него онемели руки и болела поясница; он проголодался, так как после ужина в гостинице двадцать восемь часов ничего не держал во рту.

Он заказал два больших ломтя тонкого батона, разрезанного вдоль и намазанного маслом, и четыре яйца вкрутую, еще - большую чашку кофе с молоком.

Пока ему мазали хлеб, а кофе цедился через фильтр, он поискал глазами телефонную кабинку. Кабинки не было, однако на другом конце стойки стоял телефон.

- У вас есть местная телефонная книга? - спросил он бармена. Занятый своим делом, бармен молча кивнул на груду справочников, что лежали на полке за стойкой.

- Пожалуйста, - сказал он.

Фамилию барона он нашел на букву «Ш» под словами Шалоньер, г-н барон де ла…», и адрес значился: «Замок Верхнем Шалоньере». Шакал это знал, но на его дорожной карте деревушка не была обозначена. Однако у телефона был эглетонский номер, и Эглетон он нашел без труда. Еще тридцать километров от Юсселя по 89-му шоссе. Он принялся за бутерброды.