Ее властелин и повелитель - Карен Хокинс

– Господи, зачем столько времени тратить понапрасну? Капитан... гм-м, ваша светлость, вы когда-нибудь слышали такое? Стучать в дверь, а потом ждать разрешения войти?

– Правила поведения, Стивенс. Меня они совсем задушили. Еще до конца месяца мы сами себя не узнаем.

– Мистер Стивенс, вы принесли ножницы, как я просил? – поинтересовался Ривс.

Стивенс кивнул и извлек откуда-то из-под мешковатого камзола устрашающего вида ножницы.

Тристан с опаской взглянул на них:

– Это еще зачем? Может, хотите выкроить паруса из того алого жилета?

Стивенс хихикнул:

– Неужели не знаете, капитан? Ножницы нужны, чтобы подстричь вам волосы.

– Что-о? – Тристан сделал шаг назад, с ужасом глядя на ножницы. – Я не позволю стричь себе волосы, Ривс!

Ривс сердито взглянул на Стивенса.

– Я хотел сообщить об этом герцогу по-другому.

Тристан нахмурил брови, прикоснувшись рукой к аккуратной косице на затылке. Она была длиной чуть ниже плеч. Такая длина была вполне приемлемой, а большинство капитанов носили более длинные волосы. Но его волосы были такой длины с тех пор, как он впервые вышел в море, и он не собирался что-либо менять сейчас.

– Я не стану стричь волосы. И пусть все попечители пропадут пропадом.

Ривс вздохнул.

– Может быть, миссис Тистлуэйт удастся вас вразумить. – С этими словами дворецкий отпустил присмиревшего Стивенса и занялся прочими утренними делами.

Тристан обратил внимание на то, что частенько поглядывает на часы, считая минуты до появления миссис Тистлуэйт. Время, проведенное с Пруденс, становилось для него самым важным временем дня. Эта мысль заставила его замереть на мгновение, когда он застегивал пиджак. Он действительно очень много думал о ней. По правде говоря, с тех пор, как он проснулся, мысли о ней его не покидали. Но мысли в период бодрствования были все же не такими тревожными, как сны.

Во сне она находилась в его постели и просыпалась с первыми лучами утреннего солнца. Она еще дремала, и ее длинные шелковистые каштановые волосы разметались по обнаженным плечам...

Он, конечно, не знал, спит ли она голышом. Но если нет, то было бы интересно узнать, сколько времени потребуется, чтобы убедить ее спать без ночной сорочки.

Он едва заметно улыбнулся, позволив Ривсу расправить на плечах новый камзол. Большинство женщин настолько озабочены тем, чтобы произвести впечатление, что совершенно забывают, каковы они на самом деле. Но Пруденс всегда была самой собой, и он с большим одобрением к этому относился. Она была не похожа на вздорных, поглощенных собой женщин. Она была не такой: она поддразнивала его, бросала ему вызов...

– Милорд?

Тристан поморгал:

– Извините, Ривс. Вы что-то сказали?

– Да, милорд. И не один раз.

– Прошу прощения. Я задумался... о корабле. О корабле с великолепным топселем.

– Я так и понял, милорд, – сказал Ривс и, взяв щеточку, почистил плечи Тристана. – Только я не знал, что ваш корабль назывался «Пруденс».

– О чем это вы?

– Только о том, что вы бормотали это имя. Пока я разглаживал рукава.

– Вот как?

Ривс положил на поднос щетку в серебряной оправе.

– Странное, однако, совпадение: и корабль, и соседка носят одно имя – Пруденс. Наверное, легко запутаться.

Тристан посмотрел в глаза Ривсу:

– Мы закончили одеваться?

– Да, милорд. Позвольте заметить, что вы выглядите великолепно.

– Спасибо, Ривс. – Тристан повернулся, чтобы уйти, но остановился, вспомнив кое о чем. – Чуть не забыл спросить, есть ли вести от Данстеда?

Последовала пауза – небольшая, но многозначительная.

– Пока нет, – сказал Ривс.

– Гм-м... – Тристан пристально посмотрел на дворецкого. – Однажды на прошлой неделе сюда приезжал какой-то незнакомец. Дело было поздно ночью. Вы его встретили и разговаривали с ним. Мне это известно, потому что Тоггл в это время выходил по нужде и подслушал ваш разговор. Вы получили записку от Данстеда.

Ривс слегка нахмурился.

– Мистер Тоггл большой умелец появляться там, где ему совершенно нечего делать.

– Есть у него такой талант. Ну, что скажете?

Ривс молчал.

– Понятно. Второе странное происшествие случилось три ночи назад. Вы уехали сразу же после ужина и отсутствовали в течение двух часов.

– Да, милорд, я это сделал. – Дворецкий встретился взглядом с Тристаном и вздохнул. – Я не хотел ничего говорить, пока этот вопрос не прояснится окончательно, но... возможно, так будет даже лучше. Милорд, Данстеду действительно удалось обнаружить местонахождение мистера Кристиана.

Сердце Тристана испуганно пропустило удар. Ривс поднял руку.

– Сейчас я не могу сказать больше ничего. Пока. Это дело чести. Он не позволил мне раскрыть его местонахождение.

Тристан стиснул зубы.

– Он здоров?

– Да, милорд. Он совершенно здоров.

У Тристана отлегло от сердца.

– Ривс, я должен увидеться с ним.

– Думаю, он тоже на это надеется.

– Сомневаюсь, иначе он бы давно уже был здесь. Он сказал, почему не хочет нашей встречи?

– Насколько я понимаю, ему нужно сначала принять кое-какие важные решения. Относительно занятия, которое он для себя выбрал.

– Что это за занятие?

– Боюсь, что я не имею права и об этом сказать вам.

– Ривс, я принадлежу к числу терпеливых людей.

– Я это знаю, милорд. Я постараюсь напомнить об этом мистеру Кристиану. – Ривс направился к двери. – Желаю вам насладиться своей утренней прогулкой, милорд. Завтрак будет накрыт к вашему возвращению.

Тристан кивнул, стараясь сохранить самообладание. Трудно было представить себе, что он находится так близко и в то же время так далеко от Кристиана. Он закрыл глаза и сделал глубокий вдох. Но он не мог заставить Кристиана встретиться с ним, если тот пока не был готов к встрече. Наконец он сказал:

– Спасибо, Ривс. Спасибо за все.

Дворецкий улыбнулся:

– Не стоит благодарности. – Поклонившись, Ривс вышел.

Тристан уставился на закрывающуюся за ним дверь.

«Чем, черт возьми, ты занимаешься, Кристиан?»

Глава 13

Чтобы удалить пятна с мебели, смешайте розовое масло, щелочь и бычью желчь. Смесь используйте только в помещении с открытым окном, чтобы не потерять сознание, потому что начищать мебель в бессознательном состоянии едва ли возможно.

Тристан спускался вниз по тропинке, продолжая размышлять о Ривсе и его тайнах. Утреннее солнце только что появилось над морем, дул свежий ветерок. На прошлой неделе он вставал чуть раньше, чтобы побывать на утесе. Это несколько проясняло мысли и успокаивало. Сегодня нечего было даже рассчитывать на обретение душевного покоя. Все его мысли занимал Кристиан.