Нелегал. Том II - Павел Николаевич Корнев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Попытался метнуться обратно к бараку, наткнулся на стену давления и проломился через неё, но потерял темп, подставился под удар. Противники среагировали на такую оплошность с пугающей расторопностью: один исказил пространство гравитационной аномалией, другой накрыл меня силовой конструкцией, не только полностью отрезавшей от энергетического фона, но и разом вытянувшей весь потенциал.
Хлоп — и пуст! Аж судорогой всего свело и в землю вдавило, меня будто гвоздь в доску вогнали. Ни вздохнуть, ни пошевелиться, и даром что револьвер из кобуры вытянул, прицелиться попросту не под силу. И тут — жахнуло!
Сверхсила в противофазе прореагировала с обычной и стёрла часть элементов опустошившей меня конструкции, ту попросту разорвало. Сотворившего её оператора отдачей зашвырнуло в кусты, досталось и его напарнику. Силовая судорога перетряхнула пространство и откинула парня прочь, меня тоже подбросило, небо и земля несколько раз поменялись местами, а потом я врезался во что-то мягкое и на миг отключился.
Почти сразу очнулся, а вот так сразу высвободиться из сугроба и подняться на ноги не смог. Да чего уж там! Не смог подняться вовсе! И вздохнуть-то получилось лишь в результате какого-то совсем уж запредельного усилия.
Лёгкие обожгло огнём, я закашлялся и начал уплывать в забытье, сразу опомнился и потянул в себя сверхсилу — всего так и продрало, зато вновь прояснилось сознание. Только поэтому и совладал со спазмом внутренней энергетики, благо вызвало её не перенапряжение, а внешнее воздействие, оказалось достаточно просто вернуть в равновесное положение центральный узел. Заодно полностью заблокировал болевые ощущения, и пусть особо легче не стало, но хоть смог перебороть слабость и приподняться на одном локте.
Вовремя!
Опустошившего меня умника нигде видно не было, зато второй оператор рывком поднялся с земли всего-то метрах в трёх. Он выпрямился, покачнулся и едва не упал, вытянул руку, и меж растопыренных пальцев мигнула дуга электрического разряда — мигнула и погасла.
Досталось ему не меньше моего, а я сейчас не то что человека не поджарю, чайник и тот не вскипячу! Приложило меня энергетической отдачей при взрыве конструкции будь здоров, сверхсилу в себя едва ли не сотнями джоулей тяну. Мощность — смешная, потенциал — мизерный.
Но совсем молодой ещё парнишка не растерялся и рывком расстегнул кобуру, выдернул из неё пистолет.
— Сдохни, тварь! — хрипло выдохнул он, вскидывая оружие.
За миг до того, как на меня уставился чёрный зрачок дула, я сфокусировал своё внимание на рукояти пистолета и кольнул её тепловым воздействием — быстро, точно, с пустяшным расходом сверхсилы. Хлопнули сдетонировавшие патроны, отлетели оторванные пальцы, брызнуло кровью, а мой несостоявшийся убийца с воем зажал изуродованную кисть. Я элементарным телекинетическим воздействием заставил прыгнуть в ладонь собственный револьвер, прицепленный к поясу страховочным ремешком и…
Выстрел! Выстрел!
Словивший две пули в корпус парень охнул и завалился на бок, скорчился, да так и замер; я миг удерживал его на прицеле, а потом обессиленно откинулся обратно в сугроб. Голова кружилась, в воздухе растекались переливы северного сияния, вырывавшийся изо рта пар посверкивал искорками статического напряжения. Было худо.
«А ведь один чёрт не уйти, — как-то слишком уж спокойно подумалось мне, будто всё происходило не по-настоящему и с кем-то другим. — Сейчас остальные очухаются и добьют…»
Но дожидаться этого я не стал. Перевалился на живот, поднялся на четвереньки, собрался с силами и встал. Выпрямиться не смог, побрёл прочь, согнувшись, будто столетний дед. Не столько в надежде сбежать и нагнать своих, сколько из принципа.
А ну как выгорит? Под лежачий камень вода не течёт…
Часть вторая
Глава 1
Часть вторая: Инфильтрация
Глава 1
О том, что меня взяли в плен, я узнал от улыбчивого майора.
Точнее — сразу от двух улыбчивых майоров. Просто, услышав столь ошеломительное известие, я забылся и в изумлении распахнул оба глаза, поэтому-то господин лет тридцати пяти в идеально подогнанной форме немедленно раздвоился, вызвав острый приступ головокружения. Ещё и к горлу комок тошноты подкатил.
Но это как раз понятно — приложило меня головушкой так, что уже третий день оклематься не получается. Да и внутренней энергетике тоже досталось будь здоров — ни на управлении сверхсилой толком сфокусироваться не получается, ни в медитацию погрузиться не выходит: все попытки приступами рвоты оборачиваются.
Нет, я прекрасно помнил догмат «то, что не убивает оператора сразу, не убивает его вовсе», вот только мозг — инструмент тонкий, от обычных ушибов да гематом несравненно проще избавиться, нежели его в порядок привести. Остаётся лишь больничную койку продавливать и дремать, благо в кои-то веки меня все оставили в покое. Ну — почти все.
— Издеваетесь, Эдуард Лаврентьевич? — спросил я, вновь зажмурив левый глаз. — Какой ещё плен? Я где сейчас, по-вашему, нахожусь? В Суомландии?
Коллега Георгия Ивановича в ответ на эту вспышку улыбнулся шире прежнего.
— Именно так! — подтвердил специальный агент контрольно-ревизионного дивизиона, заявившийся в мою палату в мундире армейского майора. — В Суомландии! И де-юре, и де-факто!
Я подавил острое желание послать его куда подальше, откинулся на подушку и попытался собраться с мыслями, поскольку обратный переход через линию фронта в памяти почти не отложился. Самостоятельно я даже из учебного лагеря выбраться не смог. Получилось бы или нет — не знаю, просто не пришлось. В нарушение всех установок Герасим проявил инициативу и вернулся за мной в компании Унтера и Алика, ну а потом столько всяческой химии вкололи, что я вообще ничего не соображал и лишь реагировал на команды: говорили бежать — пытался не мешать тащившим меня бойцам, говорили падать — уже сам безо всякой посторонней помощи валился в первый попавшийся сугроб. При этом одно я знал совершенно точно: мы благополучно добрались до точки эвакуации и егеря не сплоховали, перевели нас через линию фронта!
Вот что опять начинается, а?
— Допустим, — произнёс я некоторое время спустя. — Допустим, я сейчас действительно в Суомландии, в каком-нибудь занятом нашими городишке… Но не в плену же!
Эдуард Лаврентьевич
