Ангел для Зверя - Милана Стоун

Женщина, которая может бороться.

Которой нужно это сделать, чтобы остаться в живых.

Ради себя, Руслана и нашего с ним будущего.

Руки ужасно трясутся, страх тяжелым грузом повисает в воздухе, сковывает все тело, я стараюсь контролировать его, как могу. Да вот только получается плохо.

Все же набираю в легкие воздуха и выпускаю с оглушительным визгом... И если сначала водитель просто дернулся, то вскоре машина вильнула.

Он кричит ЗАТКНИСЬ, а я продолжаю визжать! Плевать мне, как это может выглядеть.

Ещё и ещё, с надрывом, но это не дает никакого эффекта.

Несколько секунд перевожу дыхание и, набравшись смелости, накидываюсь на него, царапаю лицо и давлю на глаза, запрокидывая его голову назад.

Он ошарашен, сбит с толку и дезориентирован.

Машину швыряет по дороге из стороны в сторону, теперь ему страшно не меньше моего, он кричит от боли и матерится, но все же нащупывает ногой тормоз и вдавливает его в пол.

Машина резко останавливается, и я, не теряя ни секунды, мигом выбегаю и камнем скатываюсь в небольшой овраг.

Сильно ударяясь поясницей, но откидываю боль на второй план. Сейчас главное, чтобы меня не нашли и не засунули в эту машину снова.

Отползаю все дальше, в непроглядную ночную темноту. Прячусь за большим деревом.

Почти не двигаюсь, не дышу, хотя слышу, как бомбит сердце в груди.

Страшно. Вокруг звуки ночного леса, что мешают мне успокоиться и не издавать ни звука. Поэтому начинаю считать минуты.

Он ищет меня около получаса, что-то бормочет и ругается, пока я, каменея от холода, боюсь пошевелиться, но в итоге просто разворачивается и уезжает, а я, скованная страхом, с опаской наблюдаю, как удаляются красные габариты машины.

Сползаю вниз по стволу, облегченно выдыхаю, выжидаю ещё некоторое время.

Убедившись, что он уехал, поднимаюсь на ноги, выбираюсь на дорогу и, шумно выдохнув, движусь в том же направлении.

Бросаю взгляд вверх и благодарю небеса за внезапно выглянувшую из-за туч луну.

Холодно. Зубы стучат друг о друга. Все тело пронзает дрожь, но нужно возвращаться. Не думая о морозе, который облепил меня со всех сторон.

Нужно расслабиться. Не сжиматься. Где-то слышала, что это помогает.

Мысли свои забиваю одним единственным человеком, который для меня важен, я представляю его, мысленно молю, хочу наконец увидеться с ним, обнять, поцеловать.

Отдаться как положено.

Иду, еле переставляя ноги минут двадцать, но тут сзади меня опаляет светом фар и ревом колес.

Может водитель продолжает искать меня?!

О, нет!

Так просто он меня не получит!

Я шмыгаю в темноту лесной зоны, пока машина не проезжает с ревом вперёд метров на триста.

Не успеваю расслабиться, как внезапно машина жмёт по тормозам, останавливается и начинает быстро сдавать назад.

Я смотрю в сторону леса, только делаю шаг, чтобы рвануть и бежать, бежать, бежать.

Но меня останавливает до дрожи знакомый голос...

— Ангел! — меня пробирает страх от гнева в его тоне. — Ангел, я устал, голоден и зол. Не вынуждай меня бегать, по запаху найду!

Найдёт, не сомневаюсь.

С облегчением выдыхаю и со слезами бросаюсь на обочину к нему в родные объятия. Начинаю заливать его горькими слезами, хлюпая носом в его грудь.

— Я жду объяснений... — говорит он мне все так же злобно в макушку.

Он такой тёплый. Нет, горячий. Словно огромная печь. Что я сразу согреваюсь. Могу расслабиться окончательно.

— Ты победил!? — вместо этого задаю вопрос, целуя лицо везде, куда могу дотянуться.

Если раньше я ещё могла сомневаться, что он моя судьба, то теперь все сомнения ушли.

Смотрю на него, видя, сколько ран на нем, пугаясь от увиденного. Губы разбиты, под глазом припухлость, щека подрана.

Досталось ему.

Но он стоит на ногах, не шатается, все, кажется, хорошо закончилось. Ну или более-менее.

— Разумеется, — фыркает он. — Ты не верила в меня? — говорит он, осуждающе смотря мне прямо в глаза.

— Верила, — тяжело вдыхаю и снова опускаю голову на его грудь, обнимая сильней. — Просто переживала...

Так сильно, что словами передать невозможно. Если бы он только знал, как.

— А прогулку совершаешь, чтобы нервы свои успокоить? — говорит с усмешкой, чуть встряхивая меня.

Нужно ли ему рассказать, что именно произошло? Он же устроит разборки. Будет неимоверно злиться и кричать, или покалечит кого-нибудь.

— Если я скажу да, ты будешь удовлетворен этим объяснением?

— Нет, — твёрдо высказывает он, поднимая мое лицо вновь к себе. — Говори, Кристина.

Его гнев набирает обороты. Чувствую это всем нутром. Чувствую, что сейчас он вновь может сорваться.

Руслана не стоит оставлять таким, нужно сгладить углы, а потом рассказывать. Иначе произойдёт что-то очень нехорошее.

— Тогда сначала наказание, потом правда, — тяну руки вниз под его шокированный взгляд, стягиваю спортивные брюки.

Да, с ним я все больше набираюсь смелости. И мне почти не стыдно за свои откровенные действия. Ему это нужно. Возможно, мне нужно это не меньше.

— Почему не наоборот? — рычит он, прислоняясь к машине, и не делает попыток меня остановить. Отдаётся покорно в мои руки.

— Потому что я виновата, потому что ты должен получить свою награду, потому что я хочу тебя таким. Естественным. Неповторимым. Самым лучшим...

Слова неконтролируемым потоком льются из меня, вся правда, почти признание в чувствах.

Я смотрю ему в глаза, а он в мои безотрывно. И я чувствую нашу связь, такую сильную, что она меня пугает.

— А боль? — теряет он голос, вжимает меня в себя, так что в бедро упирается его твердая сила. И я хочу быть заполненной ею до краев...

— Ты не способен причинить мне боль... Руслан... Мой Руслан.

Глава 40

Руслан словно теряет себя. Звереет прямо на глазах. Поднимает меня резко. До головокружения. Рычит диким животным.

Садит на капот, раздвигает ноги и вклинивается. Берет напором, лишая меня чувств. Не давая даже подумать о том, что между нами происходит в данную минуту.

Задыхаюсь. Плавлюсь под его натиском как сахарок в духовке.

Он отрывается от губ лишь для того, чтобы набрать воздуха. И снова нападает. Жалит. Кусает. Грубо раздвигает губы. Вторгается языком.

Пока огромные руки рваными движениями справляются с моими брюками. Я ему позволяю это делать, ведь между нами не должно быть никаких преград.

Я тоже не сижу на месте.

Пальчиками помогаю освободить его твердую плоть. Его силу и мощь, упакованную в усыпанный венами член.

Никогда не смогу в полной мере привыкнуть и осознать его величину. И пока я растираю по нему влагу, пока чувствую жжение от трения,