Медовый месяц с ложкой дёгтя - Татьяна Луганцева

— Какой-то короед или муравей, который поселяется в стенах, в полу, в мебели, в перекрытиях. В общем, как я поняла, он везде. Съедает весь дом целиком, — сказала Клара Сергеевна.

— Печально… — поддержала ее Маруся, которой надо было хоть что-то сказать.

— Еще бы. Мой милый дом! Он стонет по ночам… Постоянно слышу шорохи, скрипы, вздохи, раньше такого не было. Он просит о помощи у меня.

— Но эти насекомые ведь как-то выводятся? — спросила Маруся. — Есть службы специальные.

— Есть, но уничтожить этих тварей практически нереально. Надо залить весь дом какой-то дрянью, я тут умру вместе с этими муравьями. А они спрячутся в саду, или выживут их личинки! Нет, я, конечно, не пожалею никаких денег, и мне уже привезли огромную канистру с какой-то химией, но вот заняться уничтожением живых существ я пока не решаюсь.

Клара Сергеевна разлила вино по хрустальным бокалам, и они выпили.

— Вы из-за этого так расстроены? На вас просто лица нет сегодня, — спросила Маруся.

— И из-за этого тоже! Еще бы! Такой дом! Мне он нравится. Думала, что строю родовое гнездо, а тут эти муравьи, будь они неладны, эти мелкие твари способны разрушить все до основания. Давай выпьем!

— Давайте! — поддержала ее Маруся.

Бокалы поставили на столешницу, и хозяйка их снова наполнила, вытираясь рукавом халата.

— А кстати, где ваша семья? — не очень тактично спросила Маруся.

Клара Сергеевна взглянула на нее исподлобья.

— Лучше ты объясни, зачем пришла? Не о моей семье ведь поговорить? А то интересно получается. Заявляешься сюда и начинаешь мне какие-то вопросы задавать. Я же не дура, говори, что понадобилось.

И Маруся была вынуждена рассказать ей о пленке, на которой хозяйка дома два раза была запечатлена входившей в издательство, и о том, что потом происходило.

— И странным образом это совпало со смертями в вашем коллективе? — удивилась Клара Сергеевна.

— Говорю как есть, — чуть ли не извинялась Маруся.

— И ты думаешь, что я имею к этому отношение? В самом деле? Неужели? Это каким таким образом? У меня под старость крышу снесло и я стала развлекаться таким нетривиальным способом? Выбрала себе издательство, то есть организацию, на которую по какой-то неизвестной причине имею зуб, и решила извести всех сотрудников по очереди? Так? — строго посмотрела она на свою гостью.

— Я ничего не думаю, я просто спрашиваю. Приходили ли вы к Олегу Наумовичу? — стушевалась Маруся.

— Но камера же зафиксировала, что приходила. — Клара Сергеевна положила ногу на ногу.

— К кому вы приходили? К Терехову? Зачем?

Хозяйка дома словно не расслышала ее вопроса.

— Одного я послала на кладбище для животных, второго на экзотическое кладбище. Да я просто маньячка какая-то! А как я организовываю эти убийства? Не иначе — силой мысли! Хотя знаю, ты думаешь, что я занимаюсь подкупом сотрудников кладбища? Просто поставляю им клиентов. Благо у меня много денег.

— И такое, к сожалению, возможно в нашей стране, — согласилась Маруся. — Но я не обвиняю, я спрашиваю. К кому вы ходили? Вы просто успокойте меня.

Клара Сергеевна задумчиво посмотрела на гостью.

— Кто бы меня успокоил… И ты считаешь, что вправе приходить в мой дом и задавать такие вопросы? Ты хочешь утолить свое любопытство? Меня могут допрашивать только сотрудники правоохранительных органов. Почему я должна отвечать тебе, а? На каком основании?

Щеки у Маруси покрылись нежным румянцем.

— Извините, я просто хочу понять…

— И понимать-то нечего, — раздраженно бросила Клара Сергеевна. — Як дочери приходила. Могу я заглянуть к дочери, или это запрещено?

— К дочери? — удивилась Маруся, у которой даже голова закружилась.

— Да, к дочери. Ты интересовалась только что моей семьей. Так вот, у меня единственная дочь. К ней я и приезжала второй раз, отношения у нас не очень простые. Думаешь, откуда я ваше издательство дерьмовое знаю?

— Да, — слабо проговорила Маруся, попыталась было встать, но ноги ее не слушались, а из рук выпал бокал с вином. — Что… это?

— Это? — пожала плечами Клара Сергеевна, и охотно пояснила: — Быстродействующий наркотик. Зря ты пришла. Я как чувствовала, все эти вопросы совершенно ни к чему, это конец! Муравьи добили мой дом, а ты, поганка, сующая нос не в свои дела, разбила мои мечты на счастливую старость, — сказала хозяйка дома, и это было последнее, что смогла разобрать теряющая сознание Маруся.

Сознание возвращалось к ней медленно, какими-то яркими всполохами. Она попыталась открыть глаза, но это удалось ей не сразу. Темные душные волны качали ее и пытались удушить, Маруся никак не могла выйти из темной липкой трясины.

Наконец Маруся открыла один глаз и не сразу поняла, что находится в полутемном помещении без окон, скорее всего в каком-то подвале. Под потолком горела вполнакала слабенькая электрическая лампочка.

«Господи, где я? Что со мной? Что происходит?» Она сглотнула и попыталась пошевелиться, но у нее ничего не получилось. Маруся напряглась, и снова ничего. От ощущения полной беспомощности ей стало страшно. Она задергалась и сквозь слёзы поняла, что ее руки, как два белые тонкие струны, вытянуты вверх и прикручены к штырю в холодной серой стене. Точно так же и ноги были прикручены к штырю в полу.

— Не может быть, как в худшем фильме ужасов, — прошептала Маруся.

— Очнулась? — раздался знакомый женский голос.

Маруся тут же повернула голову и увидела сидевшую на полу Лилю. Лицо у нее было бледное и заплаканное, волосы всклокочены.

— Лиля? — удивилась Маруся. — Ты откуда? Где я? Вот уж кого не ожидала увидеть, так это тебя.

— Ты в доме моей матери, Клары Сергеевны, — безжизненным тоном ответила Лиля. — И ты зря сюда пришла, очень зря!

— Клара Сергеевна твоя мать? Она тоже говорила, что я зря сюда явилась, и я теперь это вижу, — прошептала Маруся с трудом.

— Да, так уж получилось, родителей не выбирают, — улыбка тронула тонкие губы Лили.

— Значит, она не солгала, — вспомнила разговор Маруся, — когда сказала, что приезжала в издательство к дочери. Она приезжала к тебе. А кто меня связал? Зачем?

— Ты на самом деле ничего не поняла? — спросила Лиля.

— А что я должна была понять? Я что-то плохо соображаю в последнее время, особенно после наркотиков, которыми меня напичкала твоя матушка.

— Тебе не уйти отсюда живой, — вынесла приговор Лиля.

— Не пугай меня, я ничего не понимаю. Ты же нормальный человек?

— Нормальный.

— Так помоги мне! Развяжи меня! — с отчаянием в голосе попросила Маруся.

Лиля молча поднялась из своего угла и направилась к ней. При каждом ее шаге слышалось какое-то металлическое позвякивание. Маруся пригляделась и увидела, что щиколотка Лили была закована в металлическую цепь. Комментарии были излишни. Лиля остановилась. Подойти ближе к Марусе и чем-то помочь ей она была не в состоянии, ее удерживала мощная цепь.