100 великих памятников - Дмитрий Самин

Не избежала чумы и Россия. В 1771 году Москву постигло ужасное бедствие — моровая язва. Иными словами — чума. Занесена она была в Москву войском из Турции. Чума с быстротой переносилась из одного дома в другой. Самый сильный разгар чумы в Москве продолжался четыре месяца: август, сентябрь, октябрь и ноябрь.

Жители столицы впали в уныние, сам главнокомандующий, граф Салтыков бежал из Москвы в свою деревню. В городе в это бедственное время не было ни полиции, ни войска. Разбои и грабежи стали производиться уже явно среди белого дня.

Народ умирал ежедневно тысячами. «Мортусы», заключенные, приставленные подбирать мертвые тела, в масках и вощаных плащах длинными крючьями таскали трупы из выморочных домов, других поднимали на улице, клали на телеги и везли за город, по двадцати человек на телеге. Картина города была ужасающая — дома опустели, на улицах лежали непогребенные тела, всюду слышались унылые погребальные звоны колоколов и плач осиротевших детей. В ночь на 16 сентября вспыхнул бунт. Церковники убедили, что трехмесячный мор — наказание за небрежение к иконе Божьей матери… Бунтовщики захватили Кремль, Донской монастырь… Убили архиепископа Амвросия…

Бедные, настрадавшиеся люди! Они не знали, что виной всему маленькая чумная палочка, которая прекрасно живет в крысах, сусликах, тараканах и передается человеку либо через укус блохи, либо через съеденное мясо, при контакте с больным человеком, телом умершего человека или животного.

Мир не знал тогда о существовании микроорганизмов, бактерий, вирусов. Ещё не был изобретен микроскоп. Невежественным людям оставалось одно объяснение: болезнь либо кара Господа, либо происки ведьмы.

Понятно, что и избавление от страшной болезни приписывалось божественным силам. Так, вскоре после 1679 года Леопольд I, желая возблагодарить бога за избавление от чумы, задумал поставить в Вене Колонну св. Троицы, или Колонну чумы. Это был редкий случай, когда коварная болезнь стала, если не созидающей силой, то поводом для созидания. Возведенная в 1687 году, колонна стала чуть ли не первым памятником новой эпохи.

Памятник представляет собой пирамиду на украшенном великолепными рельефами постаменте сложной формы. Внизу — полная выспренней патетики группа работы Пауля Штруделя: «Вера, побеждающая чуму». Вверх поднимаются клубящиеся мраморные облака, на них и между ними — мраморные же статуи святых и ангелов. Все венчает святая Троица, она из позолоченной меди, как и сияние над ней. Резкие выступы постамента, сильные движения тел, завитки и закругления облаков, золотые лучи сияния — все динамично, пышно, перегружено, все полно пафоса. В памятнике очень явно выразился оттенок театральности, присущий вообще искусству барокко.

Автором общего замысла был итальянский архитектор Джованни Бурначини.

Джованни Бурначини довольно известный архитектор в Австрии второй половины XVII века. Именно ему принадлежал проект первого здания Венской оперы, исполненного в стиле итальянских дворцов эпохи Ренессанса.

Ещё более примечательна фигура его помощника — Фишера, которому также принадлежали рельефы постамента.

Иоганн Бернгард Фишер фон Эрлах родился в 1656 году в Граце в семье скульптора. Художественное образование он получил в Риме и Неаполе. В Италии Фишер был вхож в круг людей, близких к патриарху итальянского барокко Лоренцо Бернини, был знаком с теоретиком и историком искусства, сторонником классицизма Беллори, внимательно рассматривал сооружения Борромини, Гварини и других мастеров барокко. После 1685 года Фишер вернулся из Италии и вскоре был назначен «придворным инженером и архитектором» венгерского короля, а затем Иосифа І — в будущем императора.

Возвратившись на родину, Фишер некоторое время работал вместе с итальянскими архитекторами. Об этом говорит и участие молодого Фишера в сооружении «Колонны чумы» на Грабене.

С 1705 года Фишер стал «придворным обер-инспектором строительства». Слава пришла к нему легко, сразу после победы над соперниками-итальянцами в конкурсе на триумфальные ворота в честь избрания Иосифа I римским королем (1690 год).

Фишер, быть может, острее других ощущал органичность синтеза архитектуры, скульптуры и живописи, умел использовать живописный эффект самого архитектурного объема, что доказывает, в частности, фасад церкви св. Карла.

Интересно, что проект церкви св. Карла снова оказался связан с чумой! Фишер представил его на конкурс, объявленный после того, как император Карл VI в 1713 году, во время очередной эпидемии чумы, дал обет построить храм своему небесному патрону. В 1716 году Фишер приступил к работам, которые в 1737 году закончил его сын. И заказчик, и сам архитектор стремились вложить в это сооружение идею величия империи Габсбургов, Священной Римской империи и Вены как ее столицы.

В Вене Фишер построил также дворец Шенборнов на Реннгассе (около 1700 года), Богемскую придворную канцелярию на Випплингерштрассе (1710–1714 годы). В замысле этих построек чувствуется тяготение к классицизму, хотя во многом, особенно в пластических деталях, можно отметить глубокую связь с эпохой барокко.

Иоганн Бернгард Фишер принимал участие в строительстве нескольких загородных резиденций. Из собственных его работ лучше всего сохранился, пожалуй, дворец Траутзонов.

Смерть Адониса

(1709 г.)

Биограф Маццуолы его современник Леоне Пасколи рассказывает, что статую Адониса мастер делал не по заказу, а «для своего собственного удовольствия». По сведениям другого автора, скульптор работал над ней тридцать один год.

Статуя была завершена в 1709 году, что можно узнать из подписи и даты, высеченных на подножии фигуры. Это период проявления наивысшего мастерства Маццуолы.

Джузеппе Маццуола родился в Вольтерре 1 января 1644 года в семье архитектора Дионисия Маццуолы. Эта большая семья дала Италии многих скульпторов, живописцев, архитекторов. Маццуола-отец получил заказ на перестройку Палаццо Реале в Сьене. Он переехал туда, когда мальчику не исполнился и год. Первым учителем Джузеппе стал его старший брат, скульптор Джованни Антонио Маццуола.

В то время каждого, занимавшегося ваянием, тянуло в Рим, где на пике славы был Лоренцо Бернини. Земляки снабдили Джузеппе рекомендациями к Эрколе Феррата, который возглавлял в Риме студию.

Феррата будучи учеником Бернини, в своем творчестве тем не менее, больше примыкал к сухому и академичному Альгарди. Он с некоторым недоверием отнесся к новому воспитаннику, весьма своеобразной наружности. Джузеппе был высокого роста, худощавый, с крупным лицом, на котором выделялись высокий лоб, большой нос, массивный подбородок, поросший бородой, и крупная, несколько выпяченная, нижняя губа. Сколько уже видел маэстро непутевых парней, которые упрямо стремились в Рим. И Феррата перепоручил своего нового ученика Мельхиору Каффа. Необычайно талантливый мальтиец по духу своих произведений был гораздо ближе к искусству Бернини. После смерти Каффа Маццуола высек из мрамора по его модели группу «Крещение Христа» (1700), пользовавшуюся большой популярностью.

Первое самостоятельное произведение Маццуола исполнил для своей родины. Для сьенской церкви Санта Мария делла Скала он исполнил горельеф, изображающий мертвого Христа (1673). В этом произведении, безусловно, ощущается то драматическое восприятие мира, которое Маццуола усвоил у своего учителя — Каффа.

Вскоре после окончания «Мертвого Христа» Маццуола сближается с Бернини и исполняет по его модели аллегорию «Милосердие» (1673) для гробницы папы Александра VII Киджи. Влияние Бернини чувствуется в других произведениях Маццуолы, исполненных в семидесятые годы, когда он тесно сотрудничает с великим скульптором эпохи.

Он очень быстро становится популярным в кругу высшей римской и сьенской знати, завален заказами. С 1679 года скульптор — член Академии св. Луки. После смерти Ферраты в 1686 году Маццуоле предложили возглавить его мастерскую.

Более пятидесяти статуй, гробниц и бюстов исполнил Маццуола для соборов Рима, Сьены, Мальты, а также для дворцов самых знаменитых римских фамилий — Барберини, Роспильези-Паллавичини, Санседони и др.

Среди произведений зрелого периода надо отметить статую св. Филиппа-апостола (1703–1711 годы), установленную в церкви Сан Джованни ин Латеранно в Риме. Ее исполнение совпадает с завершением статуи «Смерть Адониса».

Некоторые из более поздних работ Маццуолы отличаются чрезвычайной сухостью и академической статичностью: бюсты Христа и Девы Марии из дворца Роспильези-Паллавичини. Другие отмечены тяжеловесной многословностью: гробницы Роспильези-Паллавичини в церкви Сан Франческо, а Рипа и Альтьери в церкви Санта Мария ин Кампителли в Риме. Умер Маццуола 7 марта 1725 года.

Сюжет статуи «Смерть Адониса» заимствован из античного мифа о прекрасном юноше-охотнике, который пересказал в «Метаморфозах» великий древнеримский поэт Овидий.