Жгучее желание - Джоан Вулф

— Рив, — наконец решилась я, — ты когда-нибудь подозревал, что твой дядя может заинтересоваться моей матерью?

— Бернард? — обернулся ко мне Рив.

— Вот именно.

— Никогда об этом не думал, — нахмурился Рив. — Что ж, наверное, это возможно, Деб, — после недолгих размышлений признал он. — Твоя мать еще очень привлекательная женщина.

Я бросила на него сердитый взгляд:

— Кстати, сколько лет Бернарду?

— Думаю, что-то около пятидесяти.

— Пятидесяти? — с насмешкой повторила я. — Да он просто древний старик.

— Ну, не такой уж и древний! — развеселился Рив. — Должен тебя заверить, что пятидесятилетние мужчины еще вполне… ничего себе.

Мне не хотелось представлять лорда Брэдфорда в качестве чьего-то любовника, а уж тем более в роли партнера моей матери. Это было бы просто отвратительно.

— Ты не будешь возражать, если мама поживет у нас в Эмберсли, Рив? — поспешно спросила я.

— Разумеется, нет, — удивился он. — Я всегда считал, что она будет жить с нами.

Подойдя к Риву, я обняла его и положила голову ему на грудь. Он крепко прижал меня к себе.

Поскольку на шее у Рива был накрахмаленный белый галстук, мне пришлось поцеловать его в подбородок. Несмотря на то что сегодня утром он брился, щетина все-таки кололась.

Рив прижался губами к моим волосам.

Из окна лились лучи летнего солнца, и мы словно купались в потоке света и тепла. Почувствовав знакомый жар в теле, я заставила себя сделать шаг назад.

— Нас ждут внизу на чай, — напомнила я. Появившееся на лице Рива хищное выражение доказывало, что он чувствует то же, что и я.

— А нам обязательно идти? — спросил он. Я подумала о своей матери.

— Обязательно.

— Лучше бы мы остались в Брайтоне, — проворчал он.

Пожалуй, я тоже предпочла бы сейчас безликий гостиничный номер в Брайтоне, где мы провели первые дни своей супружеской жизни, этой красиво обставленной семейной спальне.

— Да, — дрогнувшим голосом сказала я, — лучше бы остались.

Снова встретив людей, с которыми прожила бок о бок последние несколько недель, я испытала очень странное чувство. Мы с Ривом отсутствовали всего три дня, но в моей жизни произошли такие большие перемены — как в личном плане, так и в моем статусе, — что мне казалось, будто отношения теперь придется строить заново.

К счастью, тетя София вернулась к себе в Бат, но это означало, что теперь мне придется занять ее место за столом — напротив лорда Брэдфорда, и я очень старалась скрыть ту неловкость, которую испытывала.

За обедом Салли и Мэри-Энн исподтишка все время меня разглядывали.

Эдмунд Нортон обсуждал с Гарри и Ривом лодку, которую собирался покупать.

Миссис Нортон беседовала с Бернардом и мамой, а мистер Нортон, который сидел по правую руку от меня, завел разговор со мной.

— Во время пребывания в Брайтоне вы посещали резиденцию принца-регента, леди Кембридж? — доброжелательно поинтересовался мистер Нортон.

Интересно, сколько времени мне придется привыкать к тому, что меня называют леди Кембридж.

— Внутри я не была, — призналась я. — Но снаружи она производит внушительное впечатление, Он что-то ответил, и мы продолжили эту содержательную беседу, в то время как на столе семга сменялась олениной, а та, в свою очередь, — жареной свининой.

После десерта, состоявшего из фруктов и миндаля, дамы удалились в гостиную, чтобы выпить чаю.

— О, Дебора, — взволнованно заговорила Салли, — как ты прекрасно выглядишь! Должно быть, замужество — чудесная вещь.

Мэри-Энн молчала, но внимательно меня рассматривала.

— Просто замечательная, Салли, — улыбнулась я, — если только отыщешь себе подходящего мужа. Салли тяжело вздохнула:

— Ты счастливая — у тебя есть Рив. Где еще найти такого мужчину, как он?

— Напоминаю вам, девочки, — сурово вмешалась миссис Нортон, — что с вашей стороны просто неприлично расспрашивать Дебору насчет ее супружеской жизни.

— Да, мама, — потупила взгляд Мэри-Энн. Салли недовольно наморщила нос. Моя мать принялась разглаживать свое и без того безупречное шелковое платье.

— Ну, как там идет подготовка к празднику? — сделав глоток чая, спросила я.

Разговор о празднике продолжался до тех пор, пока в гостиную не вошли мужчины. Затем мама, Бернард и мистер и миссис Нортон сели играть в вист, а все остальные отправились в сад.

Поглощенные разговором, Салли и Эдмунд вскоре ушли вперед, но до нас все время доносились ее веселый голос и беззаботный смех — она поддразнивала Эдмунда за его страсть к лодкам.

Сделав предостерегающий жест, Рив остановился, вслед за ним остановились я, Гарри и Мэри-Энн.

— Я вот все думаю, Гарри, — начал Рив, — что слышно о Роберте?

Искоса взглянув на Рива, Гарри неохотно ответил:

— По правде говоря, мы не знаем, где он. Мое сердце бешено забилось. Рив крепче сжал мою руку.

— Я думал, он в Гэмпшире.

По-прежнему не глядя на кузена, Гарри провел кончиком ботинка по гравию.

— Он уехал оттуда несколько дней назад, и с тех пор никто о нем не слышал.

— Деб рассказала мне о произошедшем той ночью, — твердо заявил Рив, — так что нечего ходить вокруг да около.

Гарри вопросительно взглянул на меня. Я молча кивнула.

— А что тогда случилось, Дебора? — испуганно спросила Мэри-Энн.

Ей никто не ответил.

— Он пытался изнасиловать Дебору, — после долгой паузы выдавил Гарри.

— Не было никакой пьяной драки в Фэр-Хейвене. Роберт проник в комнату Деборы и напал на нее. Услышав крики, прибежала миссис Вудли и ударила Роберта вазой по голове. Вот почему мой отец отослал его в Гэмпшир и запретил приезжать на свадьбу.

— Боже мой, Дебора! — ужаснулась Мэри-Энн. — Какой кошмар тебе пришлось пережить!

— Да, это действительно был кошмар, — согласилась я.

Рив по-прежнему сжимал мою руку.

— Не думаю, что Роберт снова попытается сделать что-нибудь подобное,

— как можно рассудительнее заметила я. — Он должен понимать, что если что-то случится с Ривом или со мной, он первым будет на подозрении.

Выражение лица Гарри меня испугало.

— Роберт собой не владеет, Дебора, — с горечью сказал он. — Мне это стало ясно, когда он напал на тебя. — Он провел рукой по глазам, словно пытался стереть представшую перед ним картину. — Его словно разъедает изнутри эта дикая ненависть к Риву. В нем и раньше чувствовалась склонность к жестоким поступкам, но теперь… — Он перевел взгляд на Рива и мрачно повторил:

— Теперь он совершенно собой не владеет.

Рив промолчал.

— Не понимаю, — грустно покачала головой Мэри-Энн. — Почему он тебя так ненавидит, Рив?