Из Тьмы. Арка 3 (СИ) - "Добродел"

— Печенька, плюнь! — повернув крайнюю левую голову, гидра выдохнула внутрь темнеющего зева облако заряженной духовной силой кислоты.

— Ну вот, — довольно выдохнув, поднимаюсь со стула. — Мы славно поработали и славно отдохнём.

— Хсс!

— Да-да, Печенька, никто не украдёт твоё угощение.

Гидра радостно шаркнула хвостом, отчего во все стороны полетели разноразмерные булыжники, зацепленные неаккуратной питомицей.

— Ук-угу… — грустно вздохнул обезьян.

Мы с ним особо не занимались, но монстр-примат тоже немного поумнел от мысленного общения. По крайней мере, в достаточной степени, чтобы позавидовать товарке, которую ждёт куча аппетитных дезертиров. Стоило вежливо попросить — и любезные хозяева постоялого двора согласились не хоронить павших врагов, а просто раздеть и сложить в кучу («вы же не хотите оставить мою питомицу голодной, уважаемые?»). Обезьяну, конечно, тоже достались кое-какие фрукты, но для трёх центнеров стальных мускулов этого маловато. Питаться одной духовной энергией Эйпману не нравилось, а мясо он хоть и ел, но не слишком любил.

Хотя нет, всё проще, — заключаю я, из любопытства прислушавшись к эмоциональному фону монстра, — любитель бананов просто не хотел продолжать работу и нести совершенно неинтересное ему тело.

— Ничего, Эйпман, мы ещё сделаем из тебя человека. Поехали! — командую я, запрыгнув на спину гидре.

Примат почти по-человечески вздохнул. Холодно, рядом бродит пугающее чудовище, кормят плохо, ещё и работать заставляют. Он предпочитал держаться от Печеньки подальше, поэтому выждал немного времени и пошёл следом, забросив замотанное в ткань тело себе на плечо.

* * *

Несколько ранее. Сеть пещер под скалами.

Когда присыпанный нападавшим сверху сором Натал (Куроме явно перестаралась с взрывчаткой) достиг просторного грота, с преследуемой им группой убийц уже покончили.

По земле стелился тёплый туман, поднимающийся откуда-то снизу. Тусклое, зеленовато-синее сияние мха, стелющаяся по земле дымка испарений и покрывающие землю «украшения» в виде пятен крови, оторванных конечности и разбросанных внутренностей создавали достаточно гнетущее впечатление. Для какого-то обывателя данная картина и вовсе могла показаться сценой из воплотившегося кошмара. Виновник этого безобразия тоже добавлял «кошмару» красок: трёхметровый, почти квадратный верзила с довольным видом облизывал пальцы. Когда он заметил приблизившегося парня, то зубасто ему оскалился (назвать гримасу, наползшую на лицо гиганта, улыбкой у бывшего члена Отряда Убийц не получилось даже в мыслях).

Наталу этот человекоподобный монстр, некогда являвшийся прославившимся своей силой и жестокостью разбойничьим главарём, не нравился. Лучше бы Куроме его не воскрешала.

— Приветствую, — кивнул ему лидер встречающих. Даже несмотря на горящий в руках источник света, темноволосый мужчина в костюме-тройке терялся на фоне трёхметровой мускулистой туши своего подчинённого. — Рад видеть вас в полном здравии, господин Натал. Прошу прощения за беспорядок, наш безмозглый друг, — острый взгляд в сторону раздражённо рыкнувшего гиганта, — устроил это до того, как я успел его остановить.

Последний из встречающих — черноволосый ганфайтер, вооружённый пулемётом и висящим на бедре крупнокалиберным револьвером — так и остался стоять неподвижной статуей.

— Здравствуй, Сай, — парень поприветствовал главу созданной подругой теневой организации. — Где я могу переодеться?

Мужчина показал рукой на относительно чистый участок породы, поверх которого лежала серая ткань, там его уже ждал набор новой одежды. Ещё чуть дальше, на таком же отрезе, покоилось нагое тело светловолосого юноши.

Не будь Натал уверен в обратном, мог бы решить, что видит своего близнеца. Даже более чем близнеца: пребывающая в коматозном состоянии замена несла на себе такие же шрамы (в отличие от девушек, мужская часть отряда редко заморачивалась полным сведением заработанных рубцов), что и сам парень. Теперь стало понятно, зачем его просили раздеться в подземной лаборатории Куроме.

— Он… тоже мёртвая марионетка? Как вы? — начав разоблачаться, спросил Натал.

— Нет. Он пока жив, — сверкнул очками Сай или, как предпочитает его именовать Куроме — Счетовод. — И называть нас марионетками некорректно. Госпожа подарила нам разум и свободу воли, поэтому лучше зовите немёртвыми.

— Извини. Не хотел вас обидеть, — смутился парень. — А он, — взгляд на беспамятное тело, — кто?

— Слишком наглый альфонс и мошенник. Обворовывал состоятельных женщин и подрабатывал в одном из борделей, заманивая к ним приезжих девушек. Эта крыса не поняла предупреждений и разинула пасть на наш кус, — сбившись с интеллигентного образа, оскалился глава возрождённого Куроме Синдиката.

Вспомнив, с кем ему предстоит сотрудничать, Натал поморщился.

— Не переживайте, — уловив эмоции собеседника мужчина поспешил исправиться. — Госпожа упоминала вашу щепетильность, но уверяю, наша организация заботится о своём имидже и выгодно отличается от большинства остальных.

Поймав недоверчивый взгляд, Счетовод продолжил:

— Мы не ангелы и стремимся к собственной выгоде. Но Синдикат поддерживает на своей территории порядок, установленный Госпожой, и в первую очередь преследует её цели.

Натал промолчал. Не то чтобы его сердце точили сомнения в правильности совершаемых поступков. Он уже давно решил помогать и оказывать моральную поддержку своей почти сестре — и не отступит от этого выбора даже перед лицом смерти. Но то, куда подруга так настойчиво стремится влезть, а также изменения, происходящие в её характере, и (возможно) вызвавшее их влияние этого жуткого меча…

Всё это внушало немалое беспокойство.

Что касается самих разумных немёртвых, то он к ним уже притерпелся. Пройдя довольно специфичное обучение на Базе и уже немало поработав по специальности, молодой убийца достаточно практично смотрел на окружающий мир. Если нечто может спасти жизнь кому-то из Отряда, то это хорошая вещь, даже если она выглядит неприглядно. Поэтому он не оспаривал решение Куроме влезть в криминал и иные, достаточно сомнительные с моральной точки зрения планы подруги. Не всё ему нравилось, о чём он не стеснялся говорить (девушка сама признавала, что её иногда нужно одёргивать), но парень понимал и принимал путь Куроме, которая выбирала между плохим и очень плохим.

Да, мертвецы его смущали, особенно после того как Куроме рассказала, что они далеко не обычные мясные куклы (что в общем-то логично, учитывая сохранившиеся духовные способности), а Яцуфуса является вместилищем настоящего демона, пусть даже лишённого разума и собственной воли.

К воскрешённым он тоже относился неоднозначно. С одной стороны, он восхищался силой подруги, которая смогла опровергнуть считавшуюся непреложной истину о невозможности возвращения мёртвых к жизни. Но с другой, имея часть сведений о сути немёртвых и том, что их держит в этом мире, он не хотел бы, чтобы на их месте оказался кто-то из Отряда или он сам. Работа с чужой жизненной силой, алхимические опыты и попытки Куроме оказывать влияние на души беспокоили Натала ещё сильнее. Не тем образом, коим подобные вещи могли бы беспокоить боящуюся мистики Акиру, а, скорее, как старшего брата, переживающего за ввязавшуюся в опасную авантюру сестру.

Будучи достаточно неглупым человеком, он смог слить воедино все пояснения подруги насчёт особенностей Яцуфусы, шингу и тейгу вообще и процесса синхронизации с ними. Если хозяин древнего артефакта обретает большую силу и вариативность её применения по мере укрепления связи, то высшей точкой этого пути станет полное истирание границы между сутью Императорского оружия и душой его владельца. Куроме не упоминала об этом, но Натал слишком хорошо знал самого близкого человека, чтобы не понять её решительный взгляд, когда она говорила о необходимости получить больше силы.

Закончив переодеваться, Натал отказался от помощи и сам облачил тело своей копии в форму Отряда. Когда он закончил, молчаливый ганфайтер снял с плеч свой пулемёт и подхватил тело замены.