НОВЫЙ ДОМОСТРОЙ - Сергей Кравченко

Петров мясоед нас тоже не уест, все знакомо, привычно. Переваривается легко: «Лебеди, потрох лебяжий, жаравли, цапли, утки, полотки, заячьи части верченые, языки говяжьи верченые, грудинка баранья верченая, куры рассольные, пупки, шейки куриные».

Еще кто-то сомневается в непобедимости Руси?

Еще кто-то объявляет наши краюшки своим национальным интересом?

Еще бы не интерес! Такие краюшки!

Но кто к нам за чем придет, тот от того и погибнет!

Вы, хилые и слабые, истощенные диетами и таблетками, тренажерами и ампутацией подкожных запасов, — что вы сделаете с нами? Как выживете среди наших прожорливых мясоедов? Как преодолеете великие и малые блок-посты?

Увы вам!

Ура нам!

Глава 67

Русская свадьба

Мы научились молиться. Мы освоили русский быт, финансы и политику.

Мы знаем рецепты еды и выпивки.

Мы теперь даже умеем кушать по-русски.

— Зачем это нам?

— Для того, чтобы объединить основные национальные возможности в общий апофеоз.

Имя апофеоза — Русская Свадьба!

— Вам хватило денег на домашнюю церковь?

— Вы декорировали коттедж под терем?

— Вы построили баньку и ледник?

— Вы использовали наше меню?

— Процентов на пять? — хорошо.

— Ах, на десять?! — отлично!!!

— Ну, так напрягите кошелек. Обналичьте нефтяные и водочные акции. Вскройте сундуки с приданным и камушками «на черный день».

— Ибо ваш день настал!

— И он не черный, а самый светлый!

Русская свадьба потребует от вас не только финансового напряжения, но и серьезных организационных усилий. Очень уж сложной сценой придется руководить.

Ниже приводятся различные сценарии русской свадьбы.

Действие происходит в четырех местах: дома у родителей невесты, в церкви, у родителей жениха, в новом доме новобрачных.

Первый отеческий текст посвящен именно дню свадьбы. Уже позади все шуры-муры-уговоры, сватовство — сговор о дате венчания.

В доме родителей невесты в зале (гостиной) под длинной стеной против входа ставится ряд сидений. Рассадка в точности соответствует исходной позиции фигур на шахматной доске.

В центре устраивается особое место типа царского трона. Оно обито ковром, на сидении лежат подушки — атласные или из бархата с золотой ниткой. На одной сидит невеста. Поза невесты — «ох, я, мама, скалку проглотила!». Второе место — для жениха, оно пока пусто. По бокам трона стоят два крепких парня — офицеры. В руках держат по сорок соболей. На невесту не пялятся.

По бокам основного насеста ставятся две маленькие скамейки для «коней»: на одной будет сидеть тысяцкий (глава районной или городской администрации — представитель светских властей, мэр), на другой — сваха невесты.

На «крайних клетках» турками стоят два хлопца, они держат подносы с караваями и сыром, покрывши их атласом или золоченым бархатом. Эти подносы имеют шлейку для надевания на шею — обшитую камкой или атласом, и ручки по бокам. Ручки нужно опушить мехом.

Вокруг расставлены «пешки» с фонарями. Один слуга держит свечу в кошельке. Кошелек — вы догадались! — атласный или бархатный.

«Пешки» одеты одинаково: в кафтанах и терликах, сплошь бархатных, камчатых, атласных и золотых. И обязательно — в черных лисьих шапках.

Перед сидением стоит стол, накрытый двумя скатертями.

На столе стоят:

— блюдо с печеньем, калачами, сыром;

— блюдо с «осыпалом»: хмелем, золотыми монетами, новгородскими позолоченными серебренниками (самая твердая валюта древней Руси);

— девять соболей (число 9 — пережиток татарского ига; у нас счастливым считается 7);

— куски дорогих тканей — камки и тафты;

— на третьем блюде — ширинки (полотенца);

— на четвертом — кика (женский головной убор для будущей жены), под кику подложены подзатыльник и подубрусник, волосник и покрывала, чарка золотая или серебряная с медом и хмелем, две маковые коробочки, гребень для волос.

И вот со двора кричат, что жениховский поезд на подходе. Жених возглавляет кавалькаду верхом на лучшем коне. Его понарошку называют «новобрачный князь».

Каравайники и свечники встают на позиции у «места». Мэр и сваха плюхаются на свои стульчики. Жених входит, очень бледный и серьезный, чинно поднимается на ковровый помост и садится справа от невесты. Невеста его как бы не замечает. Думает о скалке и погубленной юности. Воцаряется мертвая тишина.

После минуты молчания, вскакивает с насеста сваха. Она играет роль адвоката. Все контакты обреченных… пардон! — обрученных — с властями и родителями идут поначалу только через нее.

Сваха получает благословение у отца и матери невесты — чесать новобрачным головы. Этот обычай происходит из совсем уж древних, антисанитарных времен и символизирует проверку на вшивость.

После чеса сваха берет у офицеров связки соболей и трижды обносит ими расчесанные головы «князя и княгини».

Соболь — очень пушистый зверек. Если вычесывание спугнет блох, они смогут репатриироваться с новобрачных голов на соболиные шкурки.

В это время дружка (дружок невесты; подруга древним обрядом не предусмотрена) благословляется у родителей «княгини» резать калачи и сыр, разносить их присутствующим: отцу и матери, новобрачным, всему жениховскому поезду, «сидячим» — особо важным гостям, и остальным, набившимся в палату.

Отдельное блюдо печенья и сыра посылается со скороходом к родителям жениха, которые потеют в парадных костюмах у себя дома. Это — сигнал, что процесс пошел без сбоя: мэр пожаловал, невеста не в обмороке и не в бегах, жених доставлен к ней без ДТП.

Акт вкушения пряника типа Тела Христова — рубеж взрослой жизни. На невесту тут же надевают кику с покрывалом, подзатыльником и проч. Теперь внешне она — женщина, а не пацанка джинсовая.

Опять встает сваха и благословляется у отца и у матери осыпать новобрачных. Если отец невесты не передумал разбазаривать золотые монеты, то их с этого момента считай что нет.

Дружка подносит ширинки жениху, братве из его охраны, посылает на особом блюде такие же полотенца родителям жениха — от имени невесты.

Новобрачные встают с места, тут на них проливается золотой дождь. Акцент присыпки делается также на тысяцкого. К моменту выхода процессии из палаты можно постепенно перейти на серебряную присыпку, а за двором — и вовсе на медную или конфетную.

По ходу новобрачных расстилаются ковры тафты и камки. Во дворе ковровые дорожки раздваиваются. Одна ведет направо — к саням (карете) невесты, вторая — налево, в привычном для жениха направлении. Там стоит его верный конь, молчаливый свидетель и участник скачек молодецких.

Сани новобрачной обиты надоедливым атласом, тафтой, выстелены ковром, завалены атласными и бархатными подушками. Полог — красного сукна. В сани укладываются антиблошиные сорок соболей для аналогичного использования в церкви.

Едут!

Неплохо здесь приплатить звонарю, чтоб подсыпал малинового звону на дорожку.

Подъезжают к церкви. Князь слазит с коня...

Придерживайте его. Это последний момент, когда он может нарочно плюхнуться в лужу и ускакать «почиститься».

Под коня стелят ковровые дорожки. К саням невесты тоже.

Но вот молодые доставлены до церковных дверей, втиснуты внутрь. Слава Богу! Теперь Он их контролирует. На месте венчания стелятся те же золотые ткани, под ноги молодым укладываются соболя.

Само венчание от нас не зависит, его играют как по нотам и по договорной цене.

Все. Готово!

Прокручиваем пленку в обратном порядке. Жених семенит к коню, невеста торопится в сани. Им раскатывают те же дорожки, убранные на время венчания от осадков и воров. Их так и таскают за молодыми во все четыре места нашей свадьбы.

Честная компания снова оказывается в доме невесты, усаживается за стол, ест, пьет, поднимается, едет к родителям жениха, повторяет набор тостов и выбор блюд.

Возможны некоторые вариации свадебного чина.

Вот некий «иной чин». Отличия состоят в следующем.

Когда жених приезжает за невестой, его во дворе встречают «сидячие» гости, то есть почетный состав. Невеста остается на месте, ее еще прикрывают накидкой.

Жених входит, все встают, невеста — бездвижно каменеет мертвой царевной.

Все садятся. Жених косится на чучело под покрывалом, наполняется философским смирением.

Через минуту вперед выступает дружка. Здесь именно он просит благословения на расчесывание и проч., а сваха только привстает с иконкой и крестит ею собравшихся на все четыре стороны.

Тут у молодого поднимается давление. Сваха видит это со своего стульчика, берет с блюда еще одно покрывало и завешивает княгиню от князя, снимая из под покрывал ее девичью шапку. Головы молодым чешут тоже под покрывалами — трижды. В это время дружка режет сыр и печенье.