Работа над ошибками (Puzzle) - Андрей Буторин

Но и безо всякого взрыва было от чего ужаснуться! На пороге возникла массивная фигура, одетая в пурпурную тунику с черным, затейливым орнаментом. Над туникой развевалась густая, седая борода. Ее владелец был до блеска лыс и очень рассержен.

— Вот развизжались! — прогудел он зычным басом. — Покойников ни разу не видели!

— Ну, не оживших же, Михаил Дмитриевич! — облегченно рассмеялся Алексей. — Да вы еще, небось, и руками своими колоритными размахивали!

— Было дело! — заухал филином Митрич, поскольку это и был именно он.

— Здравствуйте, господин Бердников! — очень официально и очень спокойно, словно встречать воскресших мертвецов на пороге собственного дома было его обычным делом, поприветствовал вошедшего Спиридонов. — А мы как раз о вас говорили.

— Здравствуйте-здравствуйте, — сбитый с толку каменным спокойствием участкового, ответил Митрич. — И что же вы обо мне говорили?

— Аалаа тууа?! — наконец-то отреагировала на громкое вторжение Илма, сидевшая до этого в испуганном оцепенении.

Алексей оглянулся на свою любимую и только сейчас заметил, как же она побледнела! У Алексея даже мороз пошел по коже — так напоминала сейчас Илма тот окаменевший полутруп, в которую превратил ее черный алмаз Туунга.

— Илма, любимая, успокойся! — бросился Алексей к девушке и заключил ее в объятия. — Это Митрич, помнишь, я рассказывал?!

— Мит-рич… — послушно повторила Илма и лицо ее наконец-то смягчилось, выражение ужаса на нем сменилось любопытством.

— А это что за юная пугливая леди? — полюбопытствовал в ответ Митрич. — Уж не легендарная ли амазонка из рассказов моего уважаемого друга? — повернулся он к Алексею.

Алексей кивнул. Затем спохватился и сказал:

— Познакомьтесь, Михаил Дмитриевич, это моя жена Илма.

Брови старика поползли вверх.

— Жена? Вот как? Ну, что ж, поздравляю! Очень приятно познакомиться! Руки не подаю, по известным причинам. — Тут Митрич захохотал и помахал в воздухе серыми, отвратительными щупальцами «пальцев».

Илма вздрогнула, но на сей раз быстро совладала с собой.

— Ну что, знакомство состоялось? — прервал затянувшуюся церемонию Спиридонов. — Пора переходить к делу!

Митрич отреагировал на эти слова с явной обидой:

— Я, конечно, извиняюсь, что помешал вашим делам, — последнее слово он старательно выделил, — но мне почему-то казалось, что мое появление вызовет у присутствующих несколько больше внимания. Или хотя бы любопытства!

— Почему, собственно? — недовольно спросил Спиридонов. — Вернулись домой, что здесь особенного?

— Зато откуда вернулся!

— Так нам и это известно, — поморщился участковый. — Вы бы лучше сели, Михаил Дмитриевич, и подключились к нашему разговору, поскольку он касается и вас тоже.

Последняя фраза несколько смягчила удар, нанесенный самолюбию Митрича, и он, обиженно фыркнув, все же сел на стул, заскрипевший под массивным телом.

— Итак, — продолжил Спиридонов прежнюю тему, — с появлением господина Бердникова снимается вопрос о гонце к нему. Надеюсь, мы окончательно решили, что Алексей отправится к ваклианам… — Участковый вопросительно глянул в его сторону, и Алексей кивнул, добавив:

— Вместе с Илмой!

— Без разницы, — равнодушно ответил Иван Валентинович, но тут же заметил: — Хотя, было бы неплохо, чтобы Илма отправилась к хронистам…

— Это еще зачем?! — вскинулся Алексей.

— Прояснить обстановку, — спокойно, будто разговор шел всего лишь о походе в булочную, сказал Спиридонов. — Ведь Илма была уже в их мире. Необязательно даже вступать в прямой контакт — достаточно хотя бы просто походить, посмотреть, послушать…

— Вот уж… — с языка Алексея чуть было не сорвалось нецензурное слово. — Вот уж нет! — Алексей вскочил и смерил Спиридонова удивленно-негодующим взглядом. — Иван! Ты что, охренел совсем?! То Кольку хочешь к наннгам послать, то Илму к хронистам! У тебя что — крыша от всего этого поехала, или ты это просто шутишь так, на ментовский манер?

Участковый, казалось, ничуть не обиделся на «мента». Все тем же спокойным тоном он сказал:

— Я не охренел, и крыша у меня на месте. А шутить я вообще не люблю. Но раз ты так болезненно реагируешь на мое предложение насчет Илмы, предложи другую кандидатуру!

Алексей все еще был «на взводе», хотя и очень быстро «остывал».

— Ну, я не знаю! — покрутил он ладонью в воздухе. — Вот сам бы ты и шел! Тоже ведь там был…

— По-моему, я уже говорил, что останусь здесь, и объяснил почему! — слегка повысил голос Спиридонов.

— Ну, кто тогда? — пожал плечами Алексей. — Опять же я тогда… После Вакла… Хотя! — Алексей замер от пришедшей в голову мысли, но тут же махнул рукой. — Нет, нереально…

Участковый посмотрел на Алексея. Посмотрел так, что Алексей стал почему-то оправдываться:

— Да я о Лекере подумал! Вот бы кто пригодился! Но он же там, в Пустоте…

Глаза Спиридонова всего на долю мгновения заинтересованно блеснули, а может это просто показалось Алексею. Сказал же участковый следующее:

— Ладно, подумаем… А пока, чтобы не терять даром время, которого на самом деле у нас нет, вы с Илмой отправляйтесь на ваклианскую территорию, а я пока введу Михаила Дмитриевича в курс дела.

Глава 7

Идти по лесу было сначала интересно, даже жутковато — казалось, из-за каждого куста или из-за дерева может показаться житель иного мира. Никто, однако, кроме встревоженных птиц, ниоткуда не показывался, и компания друзей вскоре откровенно приуныла.

— Ну, и где твой инопланетный мир? — не выдержал, наконец, Ленька Карпухин, обращаясь, понятное дело, к Кольке. Тот угрюмо молчал, поскольку ответить было нечем.

— Этот лес — с другой планеты! — зловещим голосом проговорил Валерка Мителев, дурачась. — Просто там такие же деревья, как и у нас!

Друзья дружно загоготали, только Колька обиженно фыркнул и прибавил шагу.

— Куда ты, Коля?! — противным голосом заверещал Ленька. — Сейчас тебя слопает инопланетный медведь!

Остальные подхватили:

— Инопланетный слон!

— Инопланетный крокодил!

— Вонючая жаба с планеты пиявок!

— А чем это так пахнет? — закрутил вдруг носом Андрюха-Ушастик.

Все дружно заржали, приняв вопрос Ушастика за продолжение игры.

— Да не, правда пахнет! — повторил тот.

Мальчишки остановились и тоже стали принюхиваться. Пахло и правда совсем не так, как в обычном лесу.

— По-моему, мы сейчас опять к этим… красным червям выйдем, — высказал предположение Валерка, отчего Ушастик сразу поежился.

Запах действительно напоминал тот, утренний, но он был очень слабым, не вызывая такого отвращения. К тому же, пахло чем-то еще, причем, отдаленно знакомым.

— Больницей что ли воняет… — пробормотал Ленька.

— Ну, йодом кажись! — согласно кивнул Валерка.

Между тем Колька ушел вперед, пока остальные старательно нюхали воздух. Его вопль заставил всех разом подпрыгнуть. Что там орал из-за густого, молодого ельничка Колька, они разобрали не сразу. Сначала всем троим послышалось, что друг выкрикивает слово «горе», только делал он это почему-то столь восторженно, что было совсем непонятно, как это можно так радостно горевать.

Первым догадался Валерка:

— Пацаны! Он море увидал!

И тут все трое одновременно ринулись вперед, напролом, через невысокие, тесно сгрудившиеся елочки, царапаясь об их колючие ветки и весело визжа при этом. Ельник кончился неожиданно, словно его что-то ровно-ровно перерезало. А дальше… Сначала ребятам показалось, что дальше — только небо, поскольку глянцевая светло-серая сфера отражалась и снизу, только внизу она была гораздо более темной и совсем даже не глянцевой, а напротив — рябой и шероховатой. Перед ними простиралось самое настоящее море!

Последним из ельника вылетел Ушастик и, не успев затормозить, по инерции полетел прямо в темную воду. Он истошно заверещал, но крик быстро прервался, поскольку волны тут же сомкнулись над Андрюхиной головой. Впрочем, Ушастик сразу вынырнул и принялся плеваться и кашлять.

— Тьфу! Соленая! — завопил он, только уже не испуганно, а восторженно. Нечаянное купание начинало ему нравиться.

— Красота! Красотища! — Андрюха лихо нырнул, а Ленька с Валеркой немедленно принялись стягивать с себя рубашки, намереваясь присоединиться к другу. Но Колька Пеструхин закричал вдруг сердито:

— Стойте, придурки! И ты вылазь, Ушастик! Вы че, совсем?! Это же — инопланетное море! А вдруг там чудища всякие, типа наших акул или спрутов?! Может, сама вода ядовитая!

Валерка и Ленька замерли, а Андрюха вновь завопил — теперь уже с ужасом в голосе и отчаянно замолотил по воде руками и ногами. Ему удалось подгрести к самому берегу, но встать ногами на дно никак не удавалось. Это обстоятельство привело Ушастика в полную панику. Он завизжал пуще прежнего, беспорядочно задергался, заметался и в итоге стал откровенно тонуть. Это выглядело столь нелепо в полуметре от суши, что друзья не сразу даже догадались придти Андрюхе на помощь. И только лишь Колька Пеструхин быстро лег на живот у самой кромки воды и, вытянув руку, сумел зацепить Ушастика за волосы, когда Андрюхина голова в очередной раз показалась из воды. Он подтянул друга до берега, но вытащить из воды не смог.