Убить до заката - Фрэнсис Броуди

Она судорожно вздохнула:

– Как… что навело тебя?..

– Портрет, который висит в гостиной у Леджеров. Сходство – там. Такое очевидное. Поэтому Леджеры и хотели убрать тебя оттуда, а вдруг кто-нибудь догадается, возможно, даже сами мальчики. Детям часто приходит в голову, что на самом деле они не принадлежат к той семье, в которой родились. Сыновья Леджеров – твои дети, да?

– Я поклялась никогда… Ты строишь догадки.

– Мэри Джейн, на кону, возможно, стоит твоя жизнь. Я на твоей стороне, быть может, единственный человек, кто по-настоящему на твоей стороне.

– Боб…

По коридору приближались шаги. Я приложила к губам палец. Шаги удалились. Когда человек прошел, я проговорила:

– Скажи, что я права.

– Я… я… О Кейт, я не могу.

– Доверься мне. Я твоя сестра, та, которую ты не хотела терять. Что ж, ты получила меня назад. Теперь признайся.

– Миссис Леджер не могла иметь детей. Она… Мы поехали вместе отдыхать, втроем. Хозяйку вызвали, потому что у нее заболела мать. Мы остались вдвоем с полковником, и как-то так получилось… Он влюбился в меня, Кейт, правда. Миссис Леджер проявила понимание, оставила ребенка, и никто не узнал.

– И это происходило дважды?

Я постаралась, чтобы в моем голосе не прозвучало недоверие к чудовищной наивности Мэри Джейн. Полковник хотел наследника и еще одного ребенка на всякий случай, и когда это не удалось ему с его богатой, владеющей землями женой, они вдвоем придумали способ разрешить ситуацию более тонким и эффективным способом. Вероятно, они были разочарованы, когда Мэри Джейн не взяла деньги и не уехала из этих мест. Рассказ миссис Леджер о том, что Мэри Джейн хотела выйти за Боба Конроя и остаться на ферме, был ложью. Скорее каменщик Этан мог куда-нибудь переехать. Этан, каменщик, от которого были одни неприятности, всегда был предпочтительным выбором для того, кто хотел сбыть с рук служанку, способную доставить неприятности. Но возможно, каменщик Этан узнал правду.

– Этан знал о детях Леджера? – спросила я.

– Нет. Никто не знал, кроме врача и медсестры, а им хорошо заплатили за молчание. У медсестры дом в Илкли, пожизненно освобожденный от арендной платы.

– Ты уверена?

– Да.

– Как думаешь, мисс Тримбл могла догадаться?

Потому что в этом случае, подумала я, это могло стоить ей жизни.

В коридоре перекликались голоса, сообщая, что исчезла женщина. Маркус приказал кому-то выйти поискать на улице.

Я снова прошептала:

– Могла мисс Тримбл догадаться? Думай!

– Однажды в воскресенье Леджеры с мальчиками пришли в церковь, и младший расплакался. Я вскочила и направилась к нему. Я не хотела, это вышло само собой. Этана со мной не было. Я уже шла по проходу, спеша к их ряду, и мисс Тримбл бросила на меня такой взгляд, но тут как раз Боб подоспел, взял меня за руку и вывел на улицу, и я притворилась, что мне дурно.

Я кивнула.

– Ты лучше воспользуйся одной из этих вонючих кабинок, Мэри Джейн. Вполне вероятно, что ты не скоро еще сможешь попасть в туалет. Я подержу дверь.

Минуту спустя мы вышли в коридор. Следовавший за нами констебль прикрыл свое смущение негодованием:

– Вам не следовало убегать так далеко впереди меня. Я шел шагом. Я и подумать не мог, что вы пойдете в мужской туалет. Вас ищут.

– Простите. Дело не требовало отлагательств. Дамской уборной мы не нашли.

Мы в молчании прошествовали за констеблем. Он открыл дверь комнаты для допросов, впустил Мэри Джейн и преградил мне путь.

Сестра храбро улыбнулась и подняла руку.

На лестнице послышались знакомые шаги Маркуса. Я никогда не видела его запыхавшимся.

– Ты меня напугала.

– Прости.

В его выкрашенном в тошнотворный цвет кабинете я доложила то, что он и так прекрасно знал, подслушивая из-за стены.

– Она не удивилась, увидев мистера Тернбулла, бригадира рабочих каменоломни. Он грубый человек, не любивший Этана. Она думает, что вы можете и его подозревать. Рэймонд Тернбулл… она говорит, что ее коттедж перейдет к нему – это служебное жилье, а он в субботу женится и нуждается в жилье, – но что Рэймонд никогда не причинил бы Этану вреда.

– Спасибо, Кейт.

– И Боб Конрой…

– Мы его не ожидаем.

– Мэри Джейн считает, что он все еще в нее влюблен. Он хотел на ней жениться – до того как его оттеснил Этан.

– Не думаю, что он нас интересует. У него алиби на день субботы.

– Очень удобно.

– Неопровержимое алиби, подкрепляемое двумя безупречными людьми.

– Один из этих безупречных людей, случайно, не полковник Леджер?

– Ты же не ждешь, что я подтвержу это или опровергну.

– Конрой продал полковнику ферму.

– Это не имеет отношения к данному делу.

– Что-то происходит, Маркус, и заставляет меня думать, что этот адвокат, адвокат Леджеров, не собирается отстаивать интересы Мэри Джейн.

– Почему ты так думаешь?

Я ему не сказала. Если раскапывать грязь, то и мне придется принять участие в этих раскопках.

– Маркус, я сделала то, о чем ты просил. Я наблюдала за Мэри Джейн, рассказала тебе о ее реакции. Позволь мне в ответ кое о чем тебя спросить. – Я подошла к нему так близко, словно собиралась обнять, глядя ему в глаза, почти касаясь его телом. – Тебе не нужно говорить да или нет, но если я права, просто дай мне знать каким-то другим способом, кивком…

– Или подмигнув, – полушутя сказал он, почесывая шею под тугим воротничком, не зная, о чем я хочу спросить.

– Или подмигнув. Кто-то доносил о политической деятельности Этана, о собраниях, которые он посещал, о людях, с которыми встречался. Кто-то сообщил, как прошло голосование по забастовке, к которой он призывал. Предполагали, что информация поступала от члена профсоюза рабочих каменоломен, но я думаю, что она поступала от Боба Конроя. Боб и Этан ходили на одни и те же политические собрания. Этан в свободное время помогал на ферме. Он доверял секреты Бобу. А Боб его предал. Я права?

У Маркуса вдруг зачесался сбоку нос. Потом он наклонил голову.

– Ты же не ждешь, что я подтвержу или опровергну это.

Он это подтвердил.

Мы стояли, почти касаясь друг друга. Мгновение мне казалось, что он отступит назад или обнимет меня, но он не сделал ни того, ни другого. Я проявила твердость и ждала.

– Вот что я скажу тебе, Кейт, Конрой в смятении из-за смерти Армстронга. В полном смятении.

– Я так и слышу звон тридцати сребреников, как он бросает их в канаву.

– Он действовал из лучших побуждений, чтобы спасти Этана от него самого и от эксплуатации людьми, которым в душе наплевать на благо нашей страны.

Я повернулась, чтобы уйти, и Маркус схватил меня за руку.

– Меня поселили в «Красном льве», но если ты хочешь, чтобы сегодня вечером я приехал к тебе…

– Лучше не приезжай ко мне, Маркус. Но спасибо, что сказал, где тебя найти. – На этом мне следовало уйти, но я должна была договорить. – Мисс Тримбл отравили потому, что она что-то знала. Боб Конрой был в деревне в середине того дня, предположительно отправлял письма товарищам. Он находился в церковном дворе, когда я выходила из дома священника. В воскресенье он разговаривал с мисс Тримбл и собирался сделать пожертвование церкви.

– Смерть мисс Тримбл не сопровождалась подозрительными обстоятельствами.

– Сельские врачи никогда не хотят подозрительных обстоятельств. Сколько необъяснимых смертей сходит с рук, потому что так легче для всех заинтересованных сторон?

– Какая у Конроя возможная причина убить ее? Мне в голову приходит только одно, а именно ее заявление, что она видела у каменоломни человека, соответствующего по описанию миссис Армстронг. Это не совсем в пользу твоего дела.

Маркус настоял на том, чтобы проводить меня до машины.

– Спасибо, что приехала, Кейт. Я знаю, это, должно быть, трудно для тебя.

Он ожидал, что я попрошу остаться до окончания допроса Мэри Джейн, и уже придумывал, как бы повежливее мне отказать. Но я не попросила. Я хотела застать Сайкса, прежде чем он отправится в Грейт-Эпплвик с запасом чулок для фабричных девушек.

Когда я покидала полицейский участок, учтивый господин в сером мохеровом костюме и котелке вошел во двор, в нескольких шагах за ним торопился подчиненный с чемоданчиком.

Мы посмотрели друг на друга, и я догадалась, кто это. Адвокат, нанятый Леджерами, не станет носить потертый твидовый костюм. Адвокат, нанятый Леджерами, покупает шелковые рубашки лучшего качества, а костюмы – на Сэвил-роу.

Я выпрямилась во весь рост и порадовалась, что и сама в шелках – кофейно-кремовый костюм оказался в итоге правильным выбором. Кто из нас заговорит первым?

Заговорила я, потому что мне нечего было терять, а ему – нечего выгадывать. Гонорар ему уплатит Леджер, и для него это просто еще одно дело.