Тёмные пути - Андрей Александрович Васильев

Гудок, другой…

— Не ждала. — Моя собеседница, похоже, не врала, она на самом деле удивилась. — Неужто уже соскучился? Если ответишь «да», мне будет приятно. Даже если соврешь.

— Ну, не без этого, — признался я, немного покривив душой. — На самом деле должок хочу вернуть.

— Сам? — Изольда изумилась еще сильнее. — Без напоминания, без прессинга с моей стороны, без увиливания с твоей? Давненько со мной такого не случалось, обычно люди предпочитают не помнить того, что они кому-то что-то должны.

— Тебе просто не везет с кругом общения, — сочувственно произнес я. — Не с теми людьми дружбу водишь.

— Давай я с тобой ее стану водить, — немедленно согласилась ведьма. — В тебе меня все устраивает.

— Что-то такое и хочу предложить, — решил добить ее я, и, судя по молчанию в трубке, мне это почти удалось. — Если ты не против, конечно.

— Ну, добей меня.

— Так вот. Я тебе, помнится, театр обещал.

— А? — слова у Изольды кончились, похоже, одни союзы остались в наличии.

— Блин. — Я вздохнул. — Ты меня спасла, я перешел в разряд должников и предложил тебя сводить в театр. Ты отреагировала на это вполне радостно, сказала, что тебе именно его и не хватает. Не хватает — получите и распишитесь. Закрытый прогон премьерного спектакля, лучшие места, кругом сплошной бомонд, после куча дармовой еды и халявной выпивки. Может, и танцы будут, но тут не поручусь. Ты счастлива, долг закрыт.

— Я тогда шутила, — неуверенно заметила ведьма. — Точнее, это был сарказм.

— У меня с чувством юмора плохо. Ты сказала — я сделал, возражения и претензии не принимаются. Давай, наводи красоту, платье там, туфли, что вам еще для театра нужно? И эсэмэской адрес пришли, куда за тобой заехать. Прямо сейчас пришли, чтобы я дорогу рассчитал. А, да — начало в семь вечера, так что время у тебя в запасе есть. Не сильно много, но есть. Но если что, мы можем и опоздать, нас в зал после любого звонка пустят. Такие вот билеты, хорошая моя. Я на тебе не экономлю!

Ну а чего такого? Тот случай, когда я кучу зайцев одним выстрелом уложил. И другу помог, и должок выплатил, и с красивой женщиной вечер провел. Вернее, проведу. А может, и ночь, особенно если учесть, что завтра у меня самый настоящий выходной. Мне никуда ехать не надо, подобные подарки судьбы в последнее время редкость.

Да и в театре я сто лет не был. Чехов, конечно, не тот автор, который мне по нраву, я предпочитаю что-то полегче, пьесы, где определение «комедия» реально соответствует положению дел, но дареному коню в зубы не смотрят. Тем более что в билет, как было сказано, еще и питание включено. Не окультуримся — так хоть поедим.

Только прежде мне одно дело надо завершить, из числа тех, что на завтра откладывать не стоит. От греха.

Шлюндту было очень любопытно, с кем и о чем я разговаривал, он вообще товарищ, скажем так, пытливый, но никаких вопросов не последовало. Паритетность есть паритетность, ее соблюдать надо, и он это понимает. Я ему лишних вопросов не задаю, он — мне. Потому по дороге мы обменялись лишь парой фраз да притворно сердечно попрощались, когда до моего дома доехали. Он выразил надежду на то, что это не последняя наша вылазка в поисках старинных сокровищ, я сообщил ему о том, что составлять ему компанию в подобных предприятиях — большая честь и радость. Всем хорошо, все довольны.

После я убедился в том, что машина антиквара покинула мой двор, сбегал наверх, оставил металлоискатель в квартире и отправился в гаражи, расположенные неподалеку. Да-да, у нас тут невесть как уцелел гаражный комплекс, построенный еще при царе Горохе. Точнее, при Повелителе кукурузы. Настоящий, классический, с добротными боксами. Почему его до сих пор не снесли, отчего — для всех загадка. По идее, давно на его месте должна стоять высотка точечной застройки высотой этажей в двадцать пять, но вот как-то строительные снаряды пока все мимо летят.

В этих гаражах время, казалось, застыло, тут до сих пор обитает дух прошлого века. В теплое время года отцы семейств, одетые в треники и майки с лямками, проводят здесь все выходные, если удается отвертеться от поездки на дачу. Они сидят в древних креслах, из которых точат куски поролона, среди куч разнообразного мусора, скопившегося в углах боксов, и пьют пиво, миролюбиво взирая на белый свет. После бутылочки-другой они встают и начинают с умным видом копаться в кишках автомобиля, после чего тот, к всеобщему удивлению, даже может завестись. Но самое главное — они общаются тут друг с другом обо всем, о чем только можно, отдыхая душой от мирской суеты. Здесь нет социальных барьеров и условностей, здесь все друг с другом на «ты». Мне вообще кажется, что гаражи и баня — это те два последних места на земле, где люди по-настоящему равны.

Именно тут обычно проводил свои выходные Серега Котов, мой сосед сверху. Хороший мужик, рукастый, головастый, примерный муж и отец двух сорвиголов подросткового возраста обоего пола. Мы с ним не то чтобы дружили, но неплохо ладили. Когда я только переехал в эту квартиру, его отпрыски-близняшки Сашка и Машка практически сразу меня залили. Хорошо так, от души. Они какой-то эксперимент в ванной проводили, после отвлеклись, а пробку из слива не вынули. Как результат — потоп, далекий по качеству от библейского, но все же неприятный. Я ругаться на них не стал, с Серегой все решил полюбовно, тот мне потолок побелил, помог обои поклеить, часть мебели, подпорченной водой, выкинуть, а после еще «поляну» накрыл, вроде как ремонт отпраздновать. С тех пор мы и ладим.

Гараж свой он обустроил на совесть, были тут у него и яма, и что-то вроде погреба, а также мини-мастерская, которая мне сейчас как раз и понадобилась.

Серега сидел в зеленом раздолбанном кресле, пил пиво из бутылки, щурился на предвечернее солнце и, несомненно, в данный момент был безмятежно счастлив.

— О, сосед, — приметил он меня и с искренней радостью помахал рукой, свободной от бутылки. — Здорово! Пивка?

— Если только маленько, для рывка, — не стал отказываться я. — Мне вечером еще по делам надо кое-куда смотаться, а туалеты не везде есть.

— Это да. — Серега достал из сумки-холодильника бутылку «Трехгорки» и протянул ее мне. — С пива, как известно, ссытся криво. Как дела вообще?

— Теперь совсем хорошо. — Я свернул крышку с горлышка и с удовольствием отхлебнул терпкого, с горчинкой напитка. — Спасибо!