Ад уже здесь - Сурен Цормудян

Крест снова осмотрелся и, вытянув руку в сторону соседней горы обломков, спросил у местных.

— Что там было?

— Театр эстрады вроде, — ответили ему.

— Быстро все туда! Живо! — скомандовал он и снова обратился к рации, — С чего такая суета, Дитрих?

— Так эта толпа не по вашу душу тянется разве? Мы по радиоперехвату слышали, что сын майора Васнецова грохнул одного из лидеров черновиков, о чем сразу сообщил по рации его брату. Тот теперь намерен выпотрошить все живое в городе. Мы их малость успокоим сейчас. О… Я смотрю, вы БАТы вернули? Молодцы! Я же говорил, что вы и без нас справитесь!

— Да, но без вас скучно было.

— Теперь скучать не придется.

— Сколько вас в городе?

— Очень много. Совет санкционировал спецоперацию. Мы с ними связались еще, когда от Ганиной ямы ехали. Пристыдили вы нас шибко. Из Аркаима нам навстречу вышла колонна и вот мы здесь. Крыса все равно подохла. Еще поймаем. Не беда.

— Прям день чудес сегодня какой-то, — хмыкнул Людоед. — У меня раненных много. Поможешь?

— Помогу. Через пару минут запустим зеленую ракету. Грузи раненных на БАТы и пусть везут в сторону ракеты. Мы встретим. А сейчас хавайтесь по норам. Будет жарко.

Крест посмотрел в сторону быстро удаляющихся людей и двух инженерных машин, двигающихся к укрытию, которое он им указал. Затем еще раз взглянул в бинокль в сторону надвигающейся армады черновиков.

— Дитрих, ты памятник видишь?

— Какой памятник?

— Отцам основателям. Татищеву и Де Генину.

— А. Бивес и Батхед, как его тут называют. Да. Вижу. А что?

— Не зацепите. Он после ядерных ударов устоял. Так вы не сломайте.

— Вот чудак. Тут жизни человеческие в опасности, а он за памятник беспокоится.

— Это история этих самых человеческих жизней. Не будь ты варваром. Сохрани достояние.

— Хорошо. Попробую. Конец связи.

Людоед вздохнул и посмотрел на Васнецова, который не ушел вместе со всеми.

— Меня ждешь, блаженный? — подмигнув, спросил он, — Ну пошли.

Росло напряжение, как и гул приближающейся техники врага. Всему этому подпевал заунывным воем поднявшийся ветер, резво шныряющий между руин Екатеринбурга и безжалостно гоняющий снежную паль. Люди притаились в укрытии, прислушиваясь к шуму моторов. Позади раздался звук рассекающей холодный воздух осветительной ракеты. Крест посмотрел в ее сторону.

— Варя, вот туда раненых сейчас повезешь. Рейдеры встретят.

— Хорошо, — Яхонтов кивнул.

Послышался еще один звук. Точнее не один. Это был словно хор огромных плотоядных чудовищ, расположившихся где-то совсем далеко и возвещающих о приближающейся для кого-то смерти. Эхо этого воя разнеслось над городом.

— Что это было? — пробормотал Сквернослов, — Коля, ты слышал?

— Да это все слышали, — тихо ответил Васнецов, напряженно вслушивающийся во все, что мог уловить его слух. И он уловил быстро приближающийся с неба шорох, — Что это было, в само деле?

— Я, кажется, узнаю этот звук, — улыбнулся Варяг. — Это…

Земля содрогнулась, передавая вибрацию руинам зданий, заставляя многие обломки сдвинуться с места. Яркая вспышка озарила серость лишенного солнца рассвета и над развалинами бывшей администрации города восстала стена бушующего моря огня. Тучи плотного пламени бурлили, обдавая спрятавшихся людей волнами тепла. Они снова и снова поднимались над замершими руинами, в считанные секунды, испаряя вокруг лед, снег и попавших в зону поражения черновиков.

— Ад уже здесь… — пробормотал Николай, глядя на завораживающее буйство рукотворной стихии огня.

Сквернослов схватил Людоеда за рукав.

— Илья! Это что? Они что, атомную бомбу кинули? — взволнованно и быстро заговорил Вячеслав.

— Успокойся. Была бы это атомная бомба, мы бы с тобой сейчас без самолета на Аляску летели.

Огненный ураган утих через несколько минут, и над местом поражения занялись клубы дыма пожарища.

— Ахиллес, вы там как? Целы? — Снова заговорил голос Дитриха в рации.

— Целы, — ответил Илья.

— А вот черновики не очень. Накрыло их капитально. Кстати, памятник в зону поражения не попал. Можешь быть доволен.

— Я доволен. Что это было?

— Буратино, — послышался ответ рейдера.

— Буратино? А чебурашки у вас нету? — усмехнулся Крест.

— Блин, Ахиллес, ну ты же военный человек. Ты ведь должен знать, что такое тяжелая огнеметная система ТОС «Буратино».

— Да знаю я, — засмеялся Людоед, — Спасибо тебе, Дитрих. Уважил.

— С тебя причитается.

— Буратино, — Варяг кивнул, — Вот именно это я и хотел сказать.

50. ПТИЦА

Дым еще клубился, стелясь над оплавленным камнем и стерилизованным огнем грунтом, освобожденным ото льда и снега. Бронетехника неприятеля, попавшая под удар огнеметной системы, была изувечена до неузнаваемости. О том чтобы найти останки людей, на которых обрушился весь этот ад, не могло быть и речи. Новый день для Екатеринбурга стал совсем новый. Если вчера черновики вели охоту на людей, среди руин давно разрушенного города, то теперь все разрозненные еще день назад группировки и малые общины прочесывали Екатеринбург в поисках деморализованных черновиков. Всюду были слышны выстрелы. Одиночные. Короткие очереди. Иногда перестрелки. Новый день стал последним для черновиков. И всего-то надо было, чтобы между людьми прекратились распри и тогда оковы спадут, и тирании беспринципных чудовищ в человеческом обличии придет конец.

Сидевший на крыше БАТа Николай поежился от холода и пересел поближе к двигателю. Обе машины ехали вслед за луноходом по занесенным снегом улицам города.

— Правильно Славик сказал, — усмехнулся Васнецов, — Трепещите люди. В город пришел Людоед.

— Ты о чем? — Крест полулежал рядом и смотрел на развалины, как всегда, готовый к любым неожиданностям.

— Я о том, что достаточно было тебе появиться в этом Катином городе, как все тут изменилось.

— Так сложились обстоятельства. Я тут не причем, — Илья пожал плечами.

— Да ладно скромничать-то.

— Ты лучше вот что скажи, Коля. О чем ты думал, когда замочив Чернова младшего, тут же напел об этом старшему по рации? — Людоед взглянул на Николая.

— Да ни о чем. Просто эмоции… А что не так?

— Дело в том, что если бы ты этого не сделал, то Чернов старший действовал бы по-другому.

— А как бы он действовал?

— Ну, во-первых, он не отправил бы такую толпу на выручку. И сам бы не пошел, в надежде схватить убийцу своего брата. А вышло так, что он поднял огромную армию и сам ее возглавил. И технику потащил. В итоге их всех накрыло залпом «Буратино».

— То есть я поступил правильно?

— Да нет, блаженный. Ты поступил как всегда по-идиотски. Просто как всегда это обернулось везением для нас. Н-да. Удивительная карма, — Людоед снова уставился на руины. — Что думаешь о том слепом старике?

— Да я не знаю. Странный сумасшедший старик. Жаль его.

— А ты в курсе, что после того как рейдеры вычистили ту станцию метро, то никаких следов этого немощного там не нашли?

От этой новости, Николай почувствовал еще больший холод.

— А генератор? Генератор чудес? — спросил он взволнованно.

— Его тоже. Кабель нашли в подземке, а генератора нет. И, разве ты не чувствуешь что тот странный зов пропал?

— Но так ведь и крысы вернуться.

— Не знаю, Коля. — Людоед пожал плечами.

Колонна обогнула большое полуразрушенное здание. Взору предстали компактно лежащие на окрашенном в кровавый цвет снегу растерзанные тела.

— Что тут было? — поморщился Васнецов.

— Похоже, собаками их затравили. И кажется это трупы черновиков. — Крест нахмурился.

У соседнего здания, группа вооруженных людей ставила к стенке два десятка пленных.

— Какого черта, — пробормотал Николай.

— Эй! — Людоед поздно спохватился. Васнецов уже спрыгнул на ходу с машины в снег и бросился к людям. — Черт тебя подери…

— Стойте! Прекратите! — Орал Николай, проваливаясь по колено в снег. — Остановитесь!

Вооруженные люди, облаченные в какие-то лохмотья, обернулись.

— Тебе чего пацан? — Спросил один из них, направив на него охотничье ружье вертикалку.

— Вы что делаете?!

— А ты не видишь что ли? Кончаем этих чернушных ублюдков. Все! Баста! Кончилось их время! Свобода! — Люди подхватили этот эйфорийный крик и стали свистеть и улюлюкать. Только пленные пугливо жались к стене и непонимающими глазами смотрели на Николая.

— Но так ведь нельзя! Они пленные! Они без оружия! Все! Вы победили! — Васнецов старался перекричать этих людей.

Сзади захрустел снег. Васнецов обернулся и взглянул на подошедшего Людоеда. Тот спокойно встал в сторонке и, скрестив руки на груди, молча, взглянул на него, давая этим взглядом понять, что Николаю нечего ждать от него поддержку, а следует действовать своими умом и рассчитывать лишь на себя.