Рикошетом в сердце - Diurdana

Неожиданно девушка почувствовала на талии теплую ладонь – Глеб уже был рядом и крепко прижимал ее к себе. Она сразу же успокоилась, ведь Глеб рядом и никогда не даст ее в обиду.

Поравнявшись с компанией, Глеб еще крепче прижал девушку к себе, а ребята посторонились, пропуская парочку на неширокой тропинке. Вблизи они не показались Оксане такими уж страшными, так, обычные парни, идущие с речки после купания- волосы мокрые, а на голых плечах полотенца, наверняка студенты какие-то. Да и Пиф пробежал мимо, не удостоив их своим вниманием. Но как же приятно чувствовать, что тебя защищают, оберегают, заботятся!

Кто-то из них восхищенно присвистнул вслед Оксане. Глеб заметил, как девушка покраснела и опустила глаза.

- Нравится? – Парень не смог удержаться от сарказма. – Ты для этого так вырядилась? Если бы меня не было рядом, завела бы себе сейчас новых знакомых.

- Не сгущай краски, обычные ребята, вряд ли стали бы навязываться. Я просто позагорать хотела…

- Вот и загорала бы в огороде.

- Глеб, - она вскинула на него глаза, - спасибо тебе, конечно, но я сама знаю, где мне проводить свое свободное время.

- Пожалуйста. – Буркнул он в ответ и надолго замолчал, злясь на себя за то, что опять не сдержался. Раньше он никогда не считал себя особо ревнивым, но теперь его раздражали даже заинтересованные взгляды других мужчин, будь то розовощекий усатый почтальон Николай Иванович или печально известный Юра. И, конечно, ревность подогревало то, что Оксана отказывалась подпускать его к себе, ведь она совершенно свободна, следовательно, приходилось удвоить бдительность.

Однако, сейчас она все так же шла рядом, а его ладонь по-прежнему обнимала ее талию. Испугалась, наверное. Или забылась просто. Глеб решил отложить выяснение этого вопроса, боясь, что она вновь его оттолкнет. Со стороны они, наверное, казались влюбленной парочкой. Было так приятно обнимать ее. Как же он по ней соскучился!

Тем временем, они уже шли по высокой дамбе, выбирая место для спуска. Спуститься было сложно: видимо, весной… или осенью дамбу укрепляли, чтоб защитить дома, расположенные неподалеку от «большой воды». Из недовольного бормотания Оксаны парень понял, что раньше здесь были удобные спуски к воде, вытоптанные отдыхающими.

Выбрав более-менее пологий склон, Глеб спустился первым и протянул к девушке руки. Она немного поколебалась, видимо, взвешивая, что важнее: гордость или содранные коленки, потом протянула руку, принимая помощь. Глеб осторожно пятился, крепко держа девушку, когда рыхлый комковатый грунт под их весом “поехал” назад, увлекая их вниз. Ему удалось сохранить равновесие, вдвоем они даже не упали, лишь только в самом низу он, оступившись, резко дернул Оксану на себя. Оказавшись на ровной поверхности, Глеб понял, что все еще прижимает ее к себе. Девушка не вырывалась и казалась слегка испуганной. Неужели ей действительно страшно?

Оксана, в свою очередь, решила пока не рассказывать Глебу об их традиционной детской забаве “кубарем и в речку”, очень уж момент был неподходящий. Их лица были так близко - одно лишь движение, и его губы, наконец, коснутся ее. Ну, еще немного, чуть-чуть поближе… Ожидая поцелуя, Оксана прикрыла глаза, чувствуя, как слабеют ноги, а голова идет кругом.

А потом она поняла, что уже довольно долго стоит так, закинув голову и прикрыв веки, а поцелуя все нет и нет.

Оксана открыла глаза. Глеб, склонив голову, наблюдал за ней, и в глазах его притаились смешинки.

- Ты чего? – Он притворился обеспокоенным. – Голова закружилась, Оксан?

Девушка поджала губки и молча вывернулась из его рук. Глеб не стал ее задерживать.

- Спасибо. – Оксана нервно расстилала плед и старалась не смотреть на него. – Ты сегодня ужасно полезен.

Устроившись на расстеленном покрывале, она вытянулась, надела солнцезащитные очки, воткнула в уши втулки и постаралась не обращать на Глеба никакого внимания. Парень устроился рядом, прикусил зубами сорванную травинку и, прищурившись, смотрел, как солнце бликами играет на покрывшейся рябью поверхности реки.

Позади него раздался громкий вскрик, а потом детский плач. Глеб обернулся и увидел, как с дамбы скатился мальчишка лет пяти-семи. Наверное, он оступился на крутом спуске, возможно, потянул связки, поцарапался и испугался. И сейчас, держась рукой за ушибленное колено, жалобно хныкал.

Глеб резко вскочил на ноги и подошел к нему.

- Эй! – Он присел перед ребенком на корточки. – Что случилось? Упал?

Ребенок покивал, не прекращая плакать и размазывая по лицу грязь с ручонок. Мальчишка весь был перепачкан грязью и песком. Парень оценил повреждения - содрана коленка, локоть, скорее всего, расцарапана ладонь. Серьезных ран или травм вроде не было. Тогда почему он так плачет? Синяки и царапины – обычное дело для маленького мальчика.

- Привет, малыш!- Рядом присела Оксана.- Ты, оказывается, каскадер. А где твои родители?

Ребенок не ответил, так как в этот момент к нему подбежал Пиф и принялся щекотать его своим шершавым языком, облизывая зарапины.

- Фу, Пиф! – Глеб потянул собаку в сторону. – Нельзя!

- Чего это «нельзя»? – Возмутилась Оксана. – Собаки так ранки дезинфицируют. Не мешай.

- Я тебя умоляю, - Глеб презрительно фыркнул, - нашла лекарство! Зеленка дезинфицирует и йод. А в собачьей пасти ничего кроме микробов, поверь.

Он перенес ребенка на покрывало, и принялся осторожно обмывать его царапины и проверять конечности на предмет вывихов и переломов. Оксане тем временем удалось выяснить, что мальчишка, воспользовавшись невнимательностью родителей, потихоньку сбежал из дома и отправился на речку.

- Глеб, - шепнула девушка ему на ухо, - его нужно отвести домой, родители уже, наверное, с ума сходят.

Глеб подхватил ребенка на руки и принялся тяжело подниматься на дамбу. Оксана, спешно собрав вещи, карабкалась следом. Когда парень посадил мальчика на траву наверху, он развернулся и протянул ей руку. Девушка уцепилась за нее без колебаний.

Мальчик хорошо ориентировался, и найти дом его родителей не составило труда. Передав беглеца с рук на руки взволнованной матери, Глеб еще минут пятнадцать выслушивал благодарности, и объяснял чем обрабатывать царапины и как лучше лечить содранные коленки. Оксана, в сторонке наблюдая за ними, испытывала необъяснимую гордость за Глеба. Он был таким серьезным, деловитым. Девушка улыбнулась своим мыслям, сравнив его с настоящим доктором. С трудом отделавшись от приглашений на обед, они отправились домой. По дороге молчали, и каждый думал о своем. Оксана, умиляясь, вспоминала, как хорошо он смотрелся со спасенный ребенком на руках, а Глеб просто гордился собой.

Весь вечер Оксана прокручивала в голове сцену на пляже, и то, как повел себя Глеб, как возился с тем мальчишкой, ей понравилось. Девушка любила детей. Розовощекие младенцы в ворохе кружев ее несказанно умиляли, трех-четырехлетние карапузы смешили, своими танцорами-дошколятами она заслуженно гордилась. Ей всегда удавалось найти с ними общий язык, дети к ней тянулись, и это было сразу заметно.

Собственные дети стояли в жизненном плане Оксаны следующим пунктом после свадьбы. План этот часто менялся, некоторые пункты постоянно перемещались по шкале первостепенной важности, появлялись новые, некоторые удалялись безвозвратно, но свадьба и дети оставались неизменны и взаимосвязаны между собой – замуж она выйдет тогда, когда встретит своего принца, свою судьбу, а дети появятся после свадьбы. И без всех этих «мы поживем немного для себя, а уж потом….».

Вот и сейчас в голову ее упрямо лезли мысли о том, каким отцом мог бы стать Глеб. А если он действительно этого хочет? Если сейчас он действительно не врет? Живет же он здесь ради нее несколько месяцев и уезжать, похоже, не собирается. В корысти его сложно заподозрить - у нее нет ни состоятельных родителей, ни положения в обществе, обычная девушка из обычной семьи. Да и о каком положении может идти речь пока они живут здесь? Неужели нет никакого подвоха, и все это только ради нее самой?

В тот день за ужином Глеб был единодушно признан героем дня. Новости в деревне распространялись быстро, и к вечеру Серафима Петровна уже знала во всех подробностях, как парень спас внука ее старой приятельницы, живущей на другом конце деревни, и как разогнал любвеобильных племянников “НинСеменны” с друзьями, которые приехали погостить из города. Глеб же грелся в лучах собственной славы и чувствовал себя очень счастливым, уминая бабушкины блинчики с вареньем под восхищенное кудахтанье старушки. Серафима Петровна рано отправилась спать, так как собиралась утром на службу в церковь, а потом в гости.

А Глеб, наоборот, долго ворочался, недоумевая, что все-таки означает внезапная оттепель со стороны Оксаны. Готова ли она его простить или это временное перемирие?