Крошка-месть (сборник) - Светлана Алешина

Мое настроение сразу начало угасать, мир окрасился черными красками.

— Вообще-то я сегодня ужасно устала, — пожаловалась я. — И спать хочу. И от голода умираю.

В маме наконец-то проснулась совесть, и она поднялась, отложив книгу.

— Ладно, бедное голодное дитя! Сейчас я что-нибудь придумаю, чтобы не быть причиной твоей безвременной кончины!

Я лежала и рассматривала световое пятно на потолке. Сон, как я и ожидала, не спешил ко мне.

Стоило мне закрыть глаза, как перед ними возникал окрашенный в красное «ирокез» Тарасюка или Таня.

Ванцов сказал, что ее сначала убили, а потом наполнили ванну водой…

И получалось, что убийца неплохо был с Таней знаком. Ведь дверь ему открыла она.

Если, конечно, он не шел за ней, чтобы потом, ворвавшись следом…

Черт!

Если я не перестану думать об этом, я не усну. Вторая бессонная ночь бог знает к чему приведет меня. Мой умственный коэффициент снизится до дебильного!

Многого тогда от меня добьешься?

А посему надо спать, милая барышня Саша!

Я включила музыку и закрыла глаза.

Кенди Найт пела своим хрупким голосом о любви, и я понемногу расслаблялась.

Все спокойнее становилось мое дыхание. И уходила в небытие Таня, держа почему-то за руку Тараску, и им все на свете прощалось как убиенным…

Я засыпала.

Мне снились байкеры. Как в американском фильме. То есть это были не наши байкеры, а такие кондовые, с квадратными мордами и в фашистских касках. Своей комплекцией они могли потягаться с чемпионами по реслингу. Судя по выражению их лиц, уровнем интеллекта тоже.

Они стояли на ночной дороге, сбившись в стаю, как голодные шакалы, и таращились в темноту.

Я прекрасно знала, кого они ждут.

Они ждали меня.

Чтобы потягаться со мной в скорости, только ставкой в нашей игре была жизнь Пенса.

Я знала, что мне во что бы то ни стало надо обыграть этих козлов. Поэтому я шагнула в их круг, и…

Телефон надрывался так, что все чертовы байкеры разбежались.

Я проснулась и схватила свой мобильник.

— Алло, — проговорила я сонным голосом.

За окном уже было достаточно светло, но все же не настолько, чтобы мне захотелось вскочить и бодро встретить наступающий день. Честно говоря, я проспала бы еще часов пять как минимум!

— Сашка?

Голос Ларикова был приглушенным, будто он тоже боялся разбудить свою драгоценную Лизу.

— Ну, я, конечно, — проворчала я. — Тебя осенила гениальная мысль?

Часы показывали половину шестого утра.

— Саш, только что позвонил Ванцов. Мать Тарасюка нашли в ванной…

Я подскочила на кровати.

— Что?

— Она покончила с собой, Сашка! Ее не убили.

— И то слава богу, — пробормотала я. — В нашем деле, похоже, и самоубийства можно расценить как подарки судьбы.

— Ну, если учесть, что она была важным свидетелем, я не нахожу это подарком.

— Да я тоже не прыгаю на кровати от восторга. Мне ее все-таки жалко. Несчастная женщина…

— Саш, дело в том, что перед смертью она позвонила в милицию и призналась в похищении Алисы. Собственно, поэтому ее и нашли. Милиция приехала — а она уже мертвая, с перерезанными венами… Они сказали, это был акт отчаяния. Так что дело можно закрывать.

— Ага, — кивнула я. — Если бы не было заказчика этого славного деяния, я бы так и поступила. Но есть одно «но», Андрей!

— Саша!

— Нет, ты меня послушай, а? Им это заказали. Понимаешь? Повторяю — есть заказчик. Полная гнусь, между прочим!

— И на чем ты основываешься?

— Если бы его не было, Ларчик, Таня была бы жива. Ее убрали потому, что она знала, кто он. Или узнала… Поверь мне, мать Тарасюка ее убивать бы не стала, а Тарасюк к тому моменту был сам убит. Так что прости, но я настаиваю на том, что дело закрывать нельзя.

— Даже если нам не заплатят?

— Они заплатят, — сказала я. — По простой причине. Все это крутится вокруг маленькой Алисы и семейства Аржановых. И пока чертов заказчик на свободе, семья Аржановых в опасности! Судя по его манерам, он не самый порядочный человек на свете, а сейчас и вовсе стал напоминать мне голодного и злого койота!

— Ладно, малыш, приедешь, потолкуем, — пригрозил Лариков.

Но я-то знала — пока я буду добираться до него, он сто раз все обдумает. А обдумав, будет вынужден со мной согласиться!

Раз уж тебя разбудили в такую рань, глупо опять засыпать. Надо вставать и снова идти, идти — пока не устанешь от мрачных впечатлений.

Я сидела на кухне, пила чай и смотрела в окно, размышляя о своей жизни.

В тот день, когда я увидела это объявление и встретилась с Лариковым, знала ли я, что моя жизнь отныне будет напоминать русскую рулетку?

Барабан крутится, гос-спода! Оп-алле!

Какой чертов билетик удачи вытащит некая мадемуазель Данич?

Может быть, ее скосят автоматной очередью? Или — пырнут ножом? Что еще веселого уготовано судьбой? Подсыплют яду, подсунут взрывчатку, пристрелят в упор из пистолета?

За два года работы я насмотрелась такого, что любая нормальная девица уже обратилась бы к психиатрам!

Вот такое у меня было с утра настроение, и сегодняшнее утро ни в коей мере не претендовало на оригинальность…

Мне надо сейчас тащиться к Ларчику в агентство, потом встречаться с предполагаемым убийцей и ждать новых подарков судьбы… «Сюр-прайз!» — и судьба ощерится в злой ухмылке, подкидывая мне новый труп!

И единственное слабенькое утешение — пока это не твой собственный. Но эти мерзавцы научились убивать быстро, это думать у них не очень получается — а на убийства у них сверхъестественный талант…

Глава 12

Лариков бодрствовал с того самого момента, как поднял с кровати меня. Так что поворчать, что не дают выспаться, мне не удалось.

С какой стати? Если твой босс сам отказывает себе в личных удовольствиях, то все по справедливости!

На кухне молча страдала вместе с нами бедняга Лиза — его большая любовь и тоже детектив. Она страдала довольно плодотворно, так как успела сварить нам кофе. Теперь мы сидели, пили кофе и разговаривали. Если, конечно, это можно назвать разговором.

— Получается, что, оставшись без денег, Аржановы будут вынуждены продать фирму, — сказал Лариков. — Вот такие пироги! Не квартиру же им продавать…

— Ничего не поняла, — развела я руками. — Они же могут прожить на зарплату?

— Нет, — покачал головой Ларчик. — Лямин влез в долги. И эти долги ему согласны простить, но при этом он должен отдать фирму. А фирма-то не его! Она принадлежит Виктории Аржановой — вполне официально. По завещанию. Папа у нее был умный, фирма — фактически акционерное общество, и основной пакет — у нее. Самому Виталику принадлежит столь незначительное количество акций, что я бы на его месте застрелился… А тут еще его дамочка. Последнее время отношения с Викой у него вообще развалились — особенно после похищения Алисы. Вот тоже странность! Будто его все это не касалось! Поэтому, естественно, я прощупал его на причастность. Признаться, очень велико искушение подбить все бабки под него, но он никак не вяжется с байкерами. Про Тарасюков он никогда не слышал или просто вид делает, что не слышал. Забрать Алису из школы он просил жену и никому больше ничего не говорил.

— Однако они знали, что его там не будет… — усмехнулась я. — Значит, этого типа никак не притянешь к похищению?

— А если в качестве заказчика? — задумчиво спросила Лиза.

— И тут у него чисто! Для того, чтобы заказать, надо заплатить, так? А чем он заплатит?

— Ну, хорошо. А кому он должен?

Это уже я. Я почти проснулась. Ко мне вернулась способность мыслить.

— Он не говорит. У меня вообще создалось впечатление, что он смертельно боится этого человека. Я, конечно, попробую еще раз с ним поговорить сегодня, но…

— Тогда при чем тут Таня? — спросила я. — Понимаешь, Ларчик, у меня сложилась вот какая картина — Таня что-то знала. Может быть, она узнала это в свой последний день, и это стоило ей жизни…

— Или она попыталась унести деньги, подложив «куклу», — усмехнулся Ларчик. — Жаль, что этого у нее уже не узнаешь.

— Ситуация вообще печальная, — вздохнула я. — Все, кто мог хоть как-то пролить свет на эти обстоятельства, предпочли в срочном порядке отправиться к праотцам… Остается надеяться на счастливую случайность, которая все-таки поможет нам понять, что там такое произошло. Пока я чувствую себя лягушонком в темном колодце, и никаких мистических озарений! Наоборот, чем дальше в лес, тем больше дров!

— Я бы все-таки не сбрасывала этого Лямина со счетов, — задумчиво проговорила Лиза. — Конечно, это не мое дело, но… Не нравится мне этот тип. Если хотите, я попробую помочь вам его раскрутить.