Судьбе вопреки - Луанн Райс

— Мой сад по тебе соскучился, — прошептала Мэйв, а ее глаза заблестели от слез.

— И я по нему скучала. И по тебе. Очень-очень. Сколько я вышила холстов с Морским садом, «колодцем желаний», твоим домиком, розами, растущими у двери, скамеечкой во дворе.

— Это прекрасное место! — сказал Лайам.

— Спасибо, — поблагодарила его Мэйв, улыбаясь и глядя на него, чуть прищурившись, будто стараясь быть дружелюбной, пока она к нему присматривается. — А вы давно знаете мою внучку?

— Мы познакомились за несколько дней до того, как родилась ваша правнучка.

Мэйв мигнула, осознавая его слова. Было похоже, что она наслаждалась мыслью, что на самом деле проснулась, а ее семья действительно с ней. Вдруг она показалась Лили такой старой и уставшей, будто волнения и переживания последних девяти лет настигли ее только сейчас. Лили видела, что бабушка не отводит взгляда от глаз Лайама. С ним она чувствует себя спокойно — поняла Лили.

— Получается, вы знаете их уже давно, — предположила Мэйв.

— Знаю и люблю, — ответил Лайам с улыбкой.

— Бабуля, — сказала Лили, — не хотим тебя утомлять. Тебе нужно еще много отдыхать.

— Дорогая, я чувствую себя так, будто могу прямо сейчас пуститься в пляс.

Лили понимала, что это значит: она себя чувствовала точно так же. Но бабушка выглядела слабой и больной, ее бледные щеки ввалились. В комнату тихонько вошли медсестры, давая понять, что пора уходить.

Лили держала бабушку за руку. Казалось, она не в состоянии уйти, несмотря на то что знала, что сможет прийти завтра. Из-за долгой разлуки каждая секунда, проведенная вместе, казалась редким, драгоценным даром. Если Лили отпустит ее руку, кто может гарантировать, что такой момент повторится еще раз? Мэйв почувствовала, как задрожала ее рука.

— Все будет в порядке, дорогая, — ободрила ее бабушка.

— Откуда ты знаешь? — спросила Лили.

— Просто знаю. Лайам, скажите ей, пожалуйста.

— Она права, Лили, — сказал он, кладя руку на плечо любимой.

— Есть такая молитва, — продолжала Мэйв. — Молитва святой Джулиан из Нориджа. Она была чудесной святой и мистиком. Все мои любимые святые — мистики, потому что у них крепкая вера. Они могут видеть самые невозможные вещи, потому что смотрят глазами сердца. Вот она: «Все будет хорошо, все будет хорошо, все на свете будет хорошо».

— Мне нравится эта молитва, — сказала Роуз.

— И мне, — повторил Лайам.

— Это очень хорошая молитва, — произнесла Мэйв. — Молись ею, дорогая?

— Хорошо, — пообещала Лили, но в ее голосе слышалось сомнение. Она все еще не выпускала руку Мэйв.

— Когда вы меня выпишете? — спросила Мэйв у врача, который все еще оставался в палате, делая записи в ее карточку.

— Посмотрим, — ответил он. — Завтра мы переведем вас в неврологическое отделение, проведем несколько тестов. Потом все станет ясно.

— Не волнуйся, бабуля, — сказала Лили, целуя ее. — Мы перевезем тебя домой как можно скорее. Твой сад ждет тебя.

— Не могу дождаться этого момента, — мечтательно улыбнулась Мэйв. Потом перевела взгляд на Лайама. — Позаботьтесь о ней, пока я не вернусь, хорошо?

— Можете на меня рассчитывать, — ответил он

Лили обняла бабушку, затем, держа ее лицо в своих ладонях, посмотрела в ее голубые глаза. Казалось, прошла вечность с тех пор, как она последний раз делала это, и она почувствовала, что вот-вот снова расплачется.

Мэйв крепко поцеловала их всех по очереди. Они выходили из палаты спиной к двери и махали ей руками. Мэйв послала им воздушный поцелуй.

— До свидания, дорогие, — сказала она. — До свидания, Лили, Лайам и Роуз.

Улыбнувшись, Лили отвернулась, чтобы скрыть слезы, которые она больше не могла сдерживать. Ее бабушка только что назвала ее Лили. Значит, Мара ушла навеки.

Был одиннадцатый час вечера. Пройдя через мост Голд-Стар, они вышли на другой берег реки Теме и направились в ресторанчик «У Роуз» с маленькими кабинками, отделанными искусственной кожей цвета бирюзы. Девочка была в восторге оттого, что они пошли в заведение с ее именем, и оттого, что собирались заказать блинчики с черникой так поздно вечером.

Лили сидела рядом с Роуз и держалась за руки с Лайамом, расположившимся напротив. Они разговаривали о Мэйв, и Роуз спросила, как она должна ее звать.

Бабулей? Лили ответила, что лучше спросить об этом саму Мэйв.

— Мне нравится имя Мэйв, — сообщила Роуз.

— Мэйв — это имя королевы-воительницы из ирландской легенды, — пояснила Лили. — Она была родом из города Коннахт на западе Ирландии.

— Так ее назвали в честь королевы? Вот это да! — воскликнула Роуз.

— Королевы-воительницы, не забудь, — подчеркнул Лайам, кивая на Лили. — Внучка Мэйв.

— Неужели по мне можно сказать, что во мне течет кровь королевы-воительницы? — спросила она.

— Даже не сомневайся, мамочка! — ответила Роуз. — Вспомни, как ты погоняешь людей в больницах, когда они не обращают на меня внимания.

— Был такой грех, — согласилась Лили.

Подошла официантка и принесла их заказ — блинчики с черникой. Она нечаянно толкнула стакан, стоявший у тарелки Лайама, и немного воды пролилось ему на брюки. Спокойно улыбнувшись, он быстро промокнул ее салфеткой, и Лили вдруг неожиданно почувствовала, что ей ничего не страшно, когда он рядом. Она вспомнила, как пришел в ярость Эдвард из-за того, что официант опрокинул его стакан с водой, — весь вечер тогда был испорчен из-за этого незначительного инцидента. Он перестал разговаривать, ел молча и швырнул на стол деньги за ужин, не оставив официанту чаевых.

«Это было просто какое-то сумасшествие», — думала теперь Лили, глядя, как Лайам и Роуз с удовольствием лакомятся блинчиками. Она глубоко вздохнула, чувствуя, какой безопасной и нормальной становится ее жизнь.

— Я могу звать ее Мэйв, — сказала Роуз, прожевав очередной блинчик.

— „Свою прабабушку? — спросила Лили.

— Угу, — ответила Роуз. — Мне ужасно нравится это имя. Я так рада, что ее назвали в честь королевы Мэйв. Я хочу ее звать именно так.

— Но мне казалось, что ты не любишь звать взрослых по имени, — напомнил ей Лайам.

— Я такого не говорила, — пробурчала Роуз, нахмурившись.

Отпивая молоко, Лили подумала, что она пропустила какой-то занимательный разговор между дочерью и Лайамом.

— А помнишь, я спросил тебя, не хочешь ли ты звать меня Лайамом.

Роуз мгновенно покраснела.

— В чем дело, милая? — поинтересовалась Лили. — Ты думаешь, это невежливо звать его Лайам вместо доктор Нил? Потому что он наш друг, а не родственник, как бабуля?

— Не поэтому, — ответила Роуз очень тихо, уронив вилку на тарелку. Ее глаза вдруг расширились, и в них заблестели слезы. — Просто я хочу звать его по-другому.