Ничьи котята - Евгений Валерьевич Лотош

Яна с Палеком переглянулись. Потом Палек вздохнул, насупился и произнес:

– Ходить в школу?

– Верно, догадливый молодой господин. Ходить в школу. И ты, между прочим, бездельничаешь уже целый период по совершенно неуважительным причинам. Ты, Яна, тоже пропустила изрядно. В прошлом году ты, как я понимаю, сдала экзамены в индивидуальном порядке, но в нынешнем даже не начинала учиться из-за беспокойства родителей. А сейчас, между прочим, уже идет шестой период, и три периода с начала учебного года придется нагонять. Так…

Он задумался.

– Сегодня у нас огнедень. Дня три-четыре мне потребуется для того, чтобы найти вам приличную школу – Цу, подскажешь варианты, я в местных школах не ориентируюсь – и оформить документы. Плюс еще время на то, чтобы вас экипировать учебниками и прочим. В общем, до конца недели морально готовьтесь, но в следующий перидень дружно топаете в четвертый класс. Яна, кстати, сама понимаешь, что о своих способностях в школе рассказывать не следует. Палек, к тебе тоже относится. Угу?

Дети дружно вздохнули и кивнули с несчастным видом.

– А Кара? – ревниво спросил Палек. – Она в школу не пойдет?

– С Кариной сложнее. Ее два года держали в Институте, а до того она еще примерно полгода провела в бегах. В тринадцать лет ей положено ходить в седьмой класс, но, я боюсь, у нее даже за пятый экзамены не сданы. Да и с адаптацией к коллективу возникнут проблемы. Ей придется много нагонять, но если она сумеет выучиться самостоятельно и сдать экзамены комиссии, в следующем году отдадим ее в седьмой, с потерей года. Не такая уж и редкость. Ты, молодой человек, не кривись – ей куда тяжелее придется, чем тебе. Ну что, мальки, есть еще вопросы к папаше?

– Дзинтон, – робко спросила Яна, – а мама с папой правда-правда умерли?

– Да, Яна, – с сочувствием произнес парень. – К сожалению, да. Автокатастрофа. Твой папа не справился с управлением на скользкой дороге, и машина упала с обрыва. Но мы постараемся заменить их тебе. Или, если хочешь, я могу попробовать найти тебе новых родителей.

– Нет, – Яна замотала головой. – Мне нравится с вами.

– Хорошо, – Дзинтон перегнулся через стол и потрепал ее по волосам. – Ну ладно, ребята, нам с Цуккой нужно поговорить с глазу на глаз. Вы ведь вымоете за нее сегодня посуду, верно? А она как-нибудь вымоет за вас.

– У-у-у… – дружно застонали дети.

– Это называется «приказ в виде вопроса», – рассмеялся Дзинтон. – Ну-ка, мыть и не разговаривать. Не отсохнут руки. Ничего, малявки, вы еще узнаете, какой я строгий и непреклонный папаша! – Он скорчил страшную рожу, скривив рот, высунув язык и приставив ладони к ушам, так что дети невольно прыснули. – Пошли, Цу.

Когда взрослые вышли, Палек со вздохом выбрался из-за стола.

– Знаешь, Яни, – задумчиво сказал он. – Я часто думал, каково, когда тебя усыновят. А сейчас все совсем не так. Но, кажется, если бы я выбирал себе приемного отца, точно выбрал бы Дзинтона. Он хоть и зануда, но все равно веселый.

– Он хороший, – согласилась девочка, тоже поднимаясь. – А какой храбрый! Как он сегодня с дядькой-солдатом говорил! У того автомат был, и вообще их целая толпа пришла, а он все равно не испугался. И они сделали так, как он сказал.

– Точно, он крутой, – поддержал Палек, собирая тарелки. – Конечно, не такой крутой, чтобы всем по ушам напинать, но все равно неплохо. Слушай, а как ты думаешь – он нам сейчас, когда усыновил, карманных денег станет больше давать?..

Цукка с тяжелым сердцем прикрыла дверь своей комнаты, избегая смотреть на усевшегося на край стола и легкомысленно болтающего ногой Дзинтона. Она не ждала от объяснения ничего хорошего. Дзинтон – владелец отеля? Член тайной организации? Карина и Яна – девианты? Все настолько не укладывалось в голове, что казалось взятым откуда-то из скверного шпионского фильма.

– Садись, Цу, – парень постучал пальцем по спинке стоящего рядом стула. – Кажется мне, быстро разговор не закончится.

Цукка уселась на краешек стула и уперлась локтями в столешницу, положив подбородок на ладони и задумчиво посмотрев на него снизу вверх. Она словно в первый раз изучала его лицо – узкое, скуластое, с внимательными черными глазами, постоянно словно готовое блеснуть быстрой ободряющей улыбкой.

– Наверное, правильней, если ты первая скажешь мне, что думаешь о нашей истории, – Дзинтон спрыгнул со стола и уселся на кровать. – Давай, не стесняйся. Я знаю, что сволочь и гад, можешь не повторять. А по существу?

– Вот еще! – Цукка фыркнула. – Ты не сволочь и не гад, Дзи. Ты просто врешь много, и врешь скверно.

– Например?

– Например – про тайную организацию, которая «рабочая группа». Ты уж оставь сказки писателям детективов. «Международная неправительственная организация», ага, – она снова фыркнула. – Да вашу организацию собы разделали бы, как повар ту рыбу – кишки налево, башку и хвост направо, остальное в котел!

– Ну, положим, всемогущество Министерства общественной безопасности сильно преувеличено, – хмыкнул Дзинтон. – Я знавал времена и страны, где самые коварные сотрудники Службы проходили бы по классу первоклассников в песочнице. Но в одном ты права – про международную организацию, разумеется, чушь, рассчитанная на детей. Ну так ты же у меня умница и красавица, – и быстрая ободряющая улыбка мелькнула у него на лице.

– Не подлизывайся, – Цукка против воли тоже улыбнулась. – Знаешь, я просто не понимаю, что мне делать. Одно дело – жить в ничейном доме с ничейными детьми, которые нуждаются в твоей заботе, и совсем другое – в доме конкретного человека с чужой семьей. Слушай, Дзи, зачем ты вообще меня сюда приволок период назад? Явно не за тем, чтобы в постель затащить, как я поначалу думала. Чтобы за детьми присматривать? А если бы они крушить все начали?

Она невольно вздрогнула, вдруг вспомнив пару лет назад виденный и прочно забытый фильм про «детей-убийц», как их там называли. После него она несколько ночей не могла спать спокойно – ей все время снились изуродованные трупы и лужи крови. Поверить, что Карина и Яна – такие же? Легче решить, что она сама незаметно свихнулась и сейчас разговаривает с галлюцинацией.

– Они бы не начали крушить, – Дзинтон покачал головой. – Цу, большинство известных тебе страшилок – тщательно спланированная и проведенная операция по дезинформации широкой публики. Да, действительно, произошло довольно много несчастных случаев со смертельным исходом, но три четверти погибших – сами девианты. Ты знаешь, что девиантом человеческий ребенок становится исключительно в возрасте от восьми до