Толстушка под прикрытием - Дарья Донцова

Глава 33

– Роб, быстро говори, что разузнал, – едва мы вошли в офис, с порога потребовала Кочергина.

Троянов резко крутанулся на стуле.

– В редакции «Дом солнца» работает некая Олеся Кирилловна Фонарева?

– Да, – подтвердила я. – Бойкая болтливая девушка, изо всех сил старающаяся походить на своего кумира – Арину Обнорскую. Правда, я не знаю ее отчества.

Компьютерщик повернулся к своим экранам.

– Девица приехала в Москву из городка под названием Бронск, где окончила пять классов местной школы. В столице ее приютила Анна Сергеевна Литвинова, родная сестра Ангелины Фонаревой, матери девочки, которая умерла от передоза, будучи героиновой наркоманкой.

– Не повезло ребенку, – искренне пожалела я Олесю.

– Отец ее, Кирилл Игоревич Фонарев, – продолжал Роберт, – широко известный в узких кругах человек, занимался торговлей наркотиками с юных лет. Говорят, ему еще в советские годы военные летчики из Таджикистана матрасы, набитые травкой, привозили. Одним словом, культовая фигура подпольного рынка стимуляторов, мэтр, гуру. Скончался пять лет назад в преклонном возрасте от инфаркта. Дочку он произвел на свет вовсе не молодым кузнечиком, женившись на двадцатилетней мисс Бронск. Брак просуществовал недолго, Ангелина вскоре подсела на иглу. Или провинциальная красавица надоела мужу, и он, дабы избавиться от нее, стал обеспечивать супругу герычем. Между прочим, Фонарев никогда не привлекался к суду.

– Почему? – удивилась Лиза.

– Хитрый, умный, имел много связей, компромата на других, корешился с разными людьми, не жадничал, платил полиции, – перечислил причины Роберт. – И вот интересная подробность. Во второй половине нулевых Кириллу Игоревичу наконец-то прижали хвост, задержали, но обвинения не предъявили, отпустили.

Настал мой черед задать вопрос:

– И каким же образом наркоторговец выбрался из мышеловки?

– Фонарев слил Молокова, известного нам Андрея Геннадьевича, мужа Арины Обнорской, – ответил компьютерщик. – Когда под ногами Фонарева задрожала земля, он, чтобы спасти свою шкуру, предложил следователю рассказать, кто на самом деле управляет мижевской группировкой и пачками убивает людей. На тот момент менты Канска, которые пытались поймать главного бандита, дали ему кличку Призрак, поскольку у них не было ни малейшего соображения по поводу его личности. Все водители погибали, никто не выжил, так что вывести следствие на след бандитов оказалось просто некому. Свидетелей убийств тоже не имелось. Владельцы кафе на трассах не вспомнили ничего интересного, даже когда выяснилось, что шоферов «ловили» на красивую девушку. В мелких придорожных ресторанчиках, как правило, большое количество посетителей и одна официантка, которой при беготне с тарелками недосуг рассматривать лица клиентов. В банде придерживались железной дисциплины, ее члены, кстати говоря немногочисленные, ничем не выделялись из толпы, ни шиковали, не тратили направо-налево награбленные деньги, не пили, не гуляли. Наоборот, как впоследствии выяснилось, были примерными семьянинами, отличными служащими, никто о них слова плохого сказать не мог. В Канске по сию пору многие уверены, что милиция элементарно подставила простых работяг. То есть взяла деньги у настоящих отморозков и отправила под суд невиновных. Про то, что во главе группировки стоит Молоков, знал лишь один человек, вот он напрямую общался с членами банды, и именно его те считали паханом. Андрей же Геннадьевич оставался в тени. И тут Фонарев предлагает информацию в обмен на свою свободу и неприкосновенность… Появилась возможность спасти десятки жизней тех, кто мог стать очередной жертвой дорожных грабителей. Конечно, следствие ухватилось за нее.

– Сделка? Но ведь такое в России не разрешено! – воскликнул молча до сих пор сидевший Жданов.

– Сейчас рассматривается вопрос о том, чтобы у нас, как в США и в ряде европейских стран, разрешили заключать соглашения с подследственными, – пояснил Роберт. – Но следаки всегда, даже в советские годы, договаривались с преступниками. Короче, Кирилла Игоревича отпустили. А вскоре он умер. Молокова арестовали, дали ему пожизненный срок.

– Подожди, – остановила я Роберта. – Зачем нам Фонарев? Какое отношение он имеет к похищению Лоры?

Компьютерщик встал и взял с моего стола измятый листок.

– Это письмо Олеси. Оно все объясняет. Можешь читать вслух, хотя мы с Денисом его уже вдоль и поперек изучили.

Ничего не понимая, я схватила бумагу.

«Ксения! Покидая навсегда редакцию «Дом солнца», спешу сообщить, что я убила Арину Обнорскую. Она жена Андрея Геннадьевича Молокова, бандита, осужденного сидеть за решеткой до конца своих дней. Знаешь ли ты, что Ольга Ивановна Николаева – первая супруга Молокова? Да-да, наша хозяйка тоже жила с преступником, а потом развелась с ним. Бандит дал своей бывшей бабе денег на бизнес, так что гламурный журнал вырос на грядке, обильно политой кровью невинных жертв. Почему я отняла у Обнорской жизнь? Все очень просто: Молоков убил моего отца, Кирилла Игоревича Фонарева. Папа отправил к Андрею Геннадьевичу курьера с крупной суммой денег, которую был ему должен, а Молоков доллары не получил. Отец поклялся, что посланец уехал и назад не возвращался, похоже, он оказался банальным вором. Молоков возразил:

– Евгений Лазарев, что повез бабки, твой воспитанник. Вряд ли бы он решился самолично нагреть руки. А ты, Кирилл, крыса, не раз своих обманывал. Только со мной такие штучки не проходят.

Папа занервничал, велел своим людям во что бы то ни стало отыскать Лазарева. И те нашли Евгения – в морге.

Неподалеку от отцовского особняка находится заброшенный карьер. И вот на его дне обнаружили полузасыпанный внедорожник, на который случайно наткнулся один из местных жителей, затеявший строительство и вознамерившийся на дармовщинку разжиться песочком. Но долларов в машине не оказалось. При вскрытии тела выяснилось, что Лазарев внезапно скончался от тромбоэмболии. Смерть застала его за рулем. Евгений был молод, никто не предполагал, что он внезапно умрет. Менты ничего не знали про картонные коробки, в которых лежало двадцать лимонов гринов. Эксперт предположил, что джип ехал по основной трассе с приличной скоростью, тромб закупорил сосуд в тот момент, когда Фонарев совершал поворот. Мертвый не может крутить рулем, автомобиль продолжил движение вперед, его занесло, внедорожник очутился на давно не используемой, идущей под уклон дороге, пролетел по ней и угодил в глубокий карьер.

Отец поспешил сообщить новость Молокову, предположив, что кто-то из местных жителей наткнулся на машину и спер доллары. Андрей Геннадьевич извинился, и они договорились отыскать вора. А вечером папа умер от инфаркта. Но он никогда не жаловался на сердце! Я поняла, что Молоков только прикинулся, будто поверил в несчастный случай с аварией и кражей, а сам отравил отца. Тогда я поклялась отомстить ему. Но, к сожалению, его арестовали. Зато на свободе осталась Арина, которую муженек обеспечил деньгами, работой, велел для прикрытия зарегистрировать второй брак и отправил к своей бывшей жене, приказав той взять Обнорскую на службу. Дальнейшие подробности не нужны.

Мне удалось наказать всех воров, то есть тех, кто забрал миллионы из джипа, и убить Арину, которую я ненавижу всем сердцем. Не могу описать ощущение радости, когда я опускала раз за разом на ее голову биту. Зачем я написала это письмо? Ты всегда, не стесняясь, называла меня тупой дурой, идиоткой безмозглой, которой нельзя доверить даже чай подать. Но теперь-то понимаешь, как фатально ты ошиблась? Образ болтушки – отличная маска.

Живи пока, Ксения, но помни: я не забываю своих обидчиков, а ты здорово издевалась надо мной. Если как-нибудь вечером в твоей квартире раздадутся тихие шаги или скрипнет дверь, то, вероятно, это буду я. Спи спокойно, Рябикина, не нервничай, смерть бывает лишь раз в жизни».

Прочитав текст трижды, я зафонтанировала вопросами:

– Как это письмо попало к тебе? Почему Рябикина обратилась в нашу бригаду? В редакции все думают, что я простая участница проекта «Убей лишний вес»! От кого Ксения узнала, что мы занимаемся поисками Лоры?

Роберт кашлянул.

– Тань, послание принесла ты.

– Перестань шутить! – рассердилась я.

– Нет, правда, – продолжил нести чушь Троянов. – Оно лежало у тебя на столе.

– Птичка, – выдал вдруг Жданов.

– А кое-кому вообще лучше помолчать! – еще больше разозлилась я.

Роберт встал, взял у меня письмо, быстро сложил из него журавлика и повертел им в воздухе.

– Оригами! – ахнула я. – Так, так… понятно… Всем в журнале известно, что Ксения ничего не читает на компьютере. Олеся положила записку на рабочий стол Рябикиной, а ее младший брат Володя схватил листок, смастерил из него птичку и подарил мне. Сначала он запустил в меня бомбочкой для пейнтбола и испортил мою блузку, а потом решил таким образом извиниться.