Метро 2033. Крым-2. Остров Головорезов - Никита Аверин

– Бензин, дизель?

– Дрова, – она почувствовала, что краснеет.

Хранитель наклонил голову к плечу, стекла противогаза насмешливо блеснули.

– Милая барышня, вы считаете, что автомобиль ездит на дровах?

– Этот – да. Его переделал изобретатель в Феодосии.

– Так вы из Феодосии? Это хорошо. Может быть, пройдем в помещение? Вам, я вижу, радиация не страшна, это хорошо. Но мне бы не хотелось умереть от лучевухи на старости лет.

– Я вещи не оставлю, – пробурчал Телеграф, поудобнее устраиваясь на водительском сидении. – Может, у вас и правда тут мир и хорошо, но сопрут запасы – и что мы делать будем? Нет уж.

– Оставайся, – решила Бандеролька. – А мы со Стасом прогуляемся. Интересно же.

– Жду вас до заката, потом всех перестреляю. Понятно, Валентин Валентинович?

– Экий вы недоверчивый. Это хорошо. Но я верну вам молодых людей задолго до заката.

Бандеролька со Стасом выбрались из джипа. Доктор не стал разоружаться, только убрал пистолет в кобуру. Сама она честно оставила в автомобиле все, кроме ножа.

– До заката, – напомнил в спину Телеграф.

Бандерольке показалось, что он перегибает палку: хранитель выглядит достаточно безобидным, а его поведение – логичным. Люди, если они не мутировали, не способны выдерживать воздействие радиации. Валентин Валентинович сначала шел прямо, потом свернул на перекрестке – за очередным рядом машин оказалась дощатая будка совершенно ненадежного вида. Стас указал на сооружение и покрутил пальцем у виска: этот ящик не мог защитить даже от жары или холода… Хранитель открыл дверь и сделал приглашающий жест. С облегчением Бандеролька увидела, что будка выстроена над люком, ведущим, видимо, в настоящее убежище.

Все подземные бункеры похожи друг на друга.

Валентин Валентинович повозился с запорным механизмом, люк открылся. По лестнице они спустились в небольшой тамбур, где пришлось раздеться и принять дезактивирующий душ, и только потом через низкую, но тяжелую дверцу, Бандеролька, Стас и хранитель попали в коридор собственно убежища.

Далеко гостей не повели, и представить, насколько велик бункер, Бандеролька не могла. Похоже было, что он совсем крошечный, рассчитанный на небольшую команду или семью.

– Прошу. – Валентин Валентинович включил свет.

Они стояли на пороге библиотеки. Меньше всего ожидаешь в бункере встретить библиотеку с настоящими бумажными книгами! Или их собрали еще до Катастрофы, или же кто-то долго возился, дезактивируя их. Бандеролька сразу прониклась симпатией к Валентину Валентиновичу.

Без противогаза и защитного костюма хранитель оказался пожилым мужчиной, сутулым, но не полным, с редкими темными волосами и небольшой бородкой-эспаньолкой. Глаза его светились умом и ехидством.

– Вам нравится? Это хорошо.

Белую вышитую рубаху он сменил на черную.

– Присаживайтесь.

Бандеролька с доктором устроились рядом на потертом кожаном диване. В библиотеке чудесно пахло старой бумагой и почему-то табачным дымом. Курить в бункере мог только крайне беспечный человек, поэтому Бандеролька решила, что аромат ей почудился.

– Вот, извольте видеть, мое скромное собрание. Если в мире и есть, ради чего жить, то это, конечно, книги и автомобили.

– Можно я посмотрю? – Бандеролька нерешительно приподнялась.

– Конечно, милая барышня! Конечно!

Книги Бандерольку удивили. Они оказались похожими – яркие переплеты, картинки с воинственными, но обаятельными девушками в длинных платьях и с мечами. Некоторые девушки были полуобнаженными. Названия ничего Бандерольке не говорили: «Ведьма в законе», «Трудно быть ведьмой», «Ведьмак на обочине», «Ведьмам здесь жить» и прочее, и прочее.

– А почему – ведьмы?

– Люблю, – коротко ответил Валентин Валентинович. – Ведьмы, драки – это хорошо!

Слегка разочарованная, Бандеролька вернулась на место.

– А почему машины? Вы их тоже коллекционируете?

– Именно так, милая барышня, именно так! Кстати, если не секрет, как вас зовут?

Доктор и Бандеролька представились.

– Бандеролька? – поразился Валентин Валентинович. – Весьма необычное имя!

– У нас просто так принято: моего друга зовут Пошта, в машине остался Телеграф… Ну, так принято. Символ.

– Ясно-понятно, – неожиданно Валентин Валентинович произнес одну из любимых присказок Пошты. Бандеролька почувствовала в этот момент, как по коже пробежали мурашки. – Я особо не интересуюсь современными обычаями и традициями. Раз сейчас модны такие имена, то кто я такой, чтобы судить.

Он поднялся и начал прохаживаться по библиотеке.

– Например, совсем недавно я узнал, что здесь неподалеку была заброшенная недостроенная атомная станция. Но что толку от этих знаний? Не буду же я жить в отсеке, предназначенном для реактора. Или вот, например, я прочитал про Республику Казантип. Мысль показалась не лишенной смысла, поэтому в силу своих возможностей я решил воспроизвести благое начинание. Республика – это хорошо. Это свобода, это – мир. Лето и счастье. Сюда приезжали на автомобилях – и я начал собирать автомобили. Однако это тоже было практически лишено смысла.

– А как вы их собираете? – очнулся заскучавший было Стас. – У вас есть топливо?

– У меня есть упряжка выносливых мулов. Топлива у меня, увы, нет.

Бандеролька с доктором переглянулись, даже не пытаясь скрыть разочарование. Выносливые мулы им бы ничем не помогли.

– Нам нужно в Керчь, – вздохнула Бандеролька, – и кончилось топливо. Отсюда можно как-то добраться?

– Пешком или на дрезине по рельсам. Завтра утром как раз поедут на дрезине, думаю, вас возьмут.

– Кто поедет? – поразился Стас.

– Как – кто? Молодежь. Молодежь – это хорошо. Без молодежи Республики бы не было. Оставайтесь сегодня на дискотеку, – посоветовал Валентин Валентинович. – Все равно засветло до Керчи не доберетесь, а ночевать в чистом поле – плохая идея. Завтра с ребятами поедете, по времени только выиграете.

– Ладно, – неохотно согласилась Бандеролька. – Доверимся вашим советам.

– И это хорошо! – воскликнул Валентин Валентинович, достал из кармана брюк мятую сигаретную пачку и с удовольствием закурил.

Уговорить Телеграфа остаться оказалось делом непростым: листоноша ото всюду ждал подвоха. К тому же, он категорически не хотел оставлять «Мародер» на хранение Валентину Валентиновичу. Бандеролька подозревала, что Телеграф просто был не готов превратиться из автомобилиста в пешехода, вот и привередничал.

– Вы поймите, – убеждал его Валентин Валентинович, сверкая стеклами противогаза, – на обратном пути топливо завезете – и заберете. Я же не вор, я даже не коллекционер, я – хранитель. У меня ничего не пропадает и ничего не портится.