Скандальный брак - Бренда Джойс

Разочарованная, что не встретила Доминика, Анна повернула мерина. Дом, наверно, уже вернулся в замок. Она пустила лошадь рысью и снова почувствовала, что кто-то смотрит на нее.

Чей-то взгляд буквально сверлил ей спину. Лошадь заржала и дернула ушами.

У Анны забилось сердце. Ей показалось, что невдалеке на параллельном хребте она увидела всадника. Но нет, это лишь игра света и тени: оптический обман. Никакого всадника не было, она здесь одна. Анна облегченно вздохнула. Фу, какая глупость!

— Поехали домой, парень, — сказала она мерину, — хватит этой чепухи.

Она тронулась было в путь, когда за валунами на соседнем хребте мелькнула тень. Анна похолодела.

На этот раз она не сомневалась, что там всадник: всего в полумиле от нее.

— Дом, — неуверенно окликнула его Анна. Немного подождав, она махнула ему рукой. Но всадник вдруг исчез за каменной грядой так же внезапно, как и появился.

Конечно, Дом видел ее. Он ехал за ней следом и сейчас догонит ее. Анна подождала, но всадник не появился. Анне стало страшно. Если бы это был Дом, он бы присоединился к ней. А если это не Дом, то кто же? Кто преследует ее?

Анна пустила лошадь рысью. Конечно, это глупо, но если на нее нападут, то здесь некому прийти ей на помощь. Оглянувшись, она обнаружила, что всадник на рыжей лошади, сохраняя порядочную дистанцию, скачет ей вслед.

Анна испугалась и перевела мерина в галоп. Всадник сделал то же самое.

Анна подстегнула мерина, и тот понесся по крутой узкой тропе вниз. Анна мельком взглянула назад, но всадник снова исчез.

Анна придержала лошадь и заметила, что мертвой хваткой сжимает поводья, но не смогла расслабить пальцы. Ей вспомнился срезанный ремешок и погнутое стремя. Кто-то приложил немало усилий, чтобы положить его ей в чемодан. Но зачем? Зримое напоминание о падении с лошади, когда она могла разбиться насмерть?

Так же как и обожженная роза на подушке должна была напомнить о случайном пожаре в ее спальне.

Мерин споткнулся, и Анна чуть не полетела через голову лошади. В голове промелькнула мысль, что если она не придержит лошадь, то снова свалится и на этот раз сломает себе шею. Анна дернула поводья.

Нет, воображение завело ее слишком далеко! Анна огляделась: всадника не было.

Она обругала себя за свои опасения. Нелепо думать, что кто-то хотел напугать ее или причинить зло, и уж совсем абсурдным было считать, что пожар в спальне и ее падение с лошади — нечто большее, чем простая случайность.

У нее нет врагов.

И никто больше не едет за ней следом.

Все это лишь совпадение, которое ее мнительность раздула до неимоверных размеров.

Затем, к своему огромному облегчению, Анна увидела красную каменную башню Тавалонского замка. Прямо внизу, между голубым небом и ярко-синим морем красовались красные башенки.

Анна пустила мерина резвой рысью, стараясь успокоить себя. Но на всякий случай еще раз оглянулась. И высоко на гребне холма увидела отчетливо выступающий фоне неба силуэт всадника.

Глава 17

Патрик размашистым шагом вошел в гостиницу «Красный олень». Грубого вида управляющий, заметив постояльца, расплылся было в улыбке, но, взглянув на выражение его лица, быстро протянул ключ от комнаты. Не замедляя шага, Патрик на ходу схватил ключ, взбежал по узкой лестнице на второй этаж, вошел в свой крохотный номер и с силой захлопнул за собой дверь.

Четыре года, негодовал он, расхаживая по комнате. Четыре года он ждал Анну, выполнял любое ее желание, успокаивал ее, заботился, любил… И дождался! Все попусту. Проклятый Доминик вновь ворвался в ее жизнь, и прошлое словно перестало существовать.

Патрик развернулся и запустил ключом в стену. Когда же она поймет, что Дом — подлец? Ненадежный, эгоистичный, самовлюбленный человек. Упрямый и тщеславный. Боже мой! Ему хотелось рвать на себе волосы, хотелось выть на луну. Он много лет любил Анну, но та сразу потеряла голову, увидев Доминика Сент-Джорджа. В тот самый момент, когда десять лет назад вся в слезах приехала в Хантинг Уэй. Дом, разумеется, ее даже не замечал. Затем его, как и Патрика, отослали в школу, а позже Доминик предпочел жить в своем роскошном особняке в респектабельном квартале Лондона. В то время Патрик также находился в столице, правда, обитая в невзрачной холостяцкой квартирке, расположенной на почтительном расстоянии от престижного района Мэйфлауэр.

А потом старый герцог вызвал к себе внука и приказал ему жениться. За бутылкой бренди Дом сам рассказал Патрику все подробности. Он и не думал протестовать, напротив, собирался выполнить приказание деда, так как рано или поздно ему все равно придется обеспечить семью наследником. Патрик тогда заметил вскользь, что его сестра все еще свободна, а ведь она одна из признанных красавиц высшего света.

И почти сразу после этого разговора Дом сделал Фелисити предложение. Впрочем, это было неудивительно, так как Доминик давно ее знал и к тому же, не нуждаясь в деньгах, мог выбрать себе невесту по вкусу.

В тот вечер семья Коллинзов решила отпраздновать это событие — союз с Сент-Джорджами сулил им неисчислимые выгоды, но вместо того чтобы жениться на Фелисити, Дом совратил ее двоюродную сестру, а потом разорвал помолвку с сестрой Патрика, женился на Анне — и тут же покинул ее.

Патрик не мог точно сказать, когда влюбился в Анну. Возможно, еще в первый год ее замужества, когда она тяжело переживала предательство Дома.

Он так долго ждал, чтобы Анна предпочла его Доминику Сент-Джорджу! Четыре долгих года…

Конечно, она должна выбрать его! Хотя бы раз в жизни он в чем-то превзойдет Доминика.

Ему никогда еще не удавалось обойти друга, и Патрик это всегда остро чувствовал. Они с Домом росли вместе, но Доминик всегда получал все, чего бы ни захотел. Доминик Сент — Джордж считался единственным наследником герцога Рутерфорда. Семья Коллинзов тоже относилась к знати — Джонатан именовался бароном Хантингом, но это был весьма незначительный титул. Кроме того, у Патрика имелись еще три старших брата, и, таким образом, он не наследовал ни титул, ни землю. Фактически он являлся всего лишь самым младшим сыном обедневшего мелкопоместного лорда.

Различия между друзьями еще заметнее стали в Итоне. Прежде это касалось одежды и игрушек, а потом лошадей и деревенских девчонок. Но в Итоне, в этой частной школе для избранных, Доминик немедленно стал лидером в классе, а Патрика принимали, потому что этого требовал его друг. Как же Патрику было больно! Затем они поступили в разные университеты, но Коллинз чувствовал себя без друга прескверно и на втором курсе перевелся в Кембридж, где учился Дом. Будущий герцог — светловолосый, привлекательный — без труда осваивал науки под восхищенными взглядами профессоров. Доминика мгновенно приняли в обществе: почтовый ящик ломился от приглашений, а женщины, толпы женщин — невинных и искушенных, из высшего света или нет — преследовали его. И все это время Доминик поступал так, как ему хотелось. Патрику же обычно приходило всего несколько приглашений, хотя Доминик таскал его на все праздники; ему доставалось очень мало женщин, хотя друг постоянно знакомил его с дамами, общение с которыми, казалось никогда не вызывало у самого Дома особенного интереса. Патрик прикладывал неимоверные усилия, чтобы добиться всего, чем обладал Доминик, но тщетно — ему никогда не удавалось стать первым.