К-10 (сборник) - Олег Дивов

Кучкин рассмеялся. Заржал в полный голос. Рожнов сначала несмело улыбнулся, потом тоже хохотнул.

– Эх, дурачина ты подозрительная, – сказал Кучкин ласково. – Но я тебя прощаю. Даже разрешу подержать Чарли, когда бить его буду. Чтобы отдачей не сносило. Ну? Полезли бороться за живучесть, пока еще дышится?

– Слушай, ты, кроме шуток, извини меня! – попросил Рожнов.

Шульте в головном что-то с громким хрустом отломал. Кучкин ободряюще хлопнул Рожнова по плечу. Душевно, но легонько.

Чтобы не снесло отдачей.

Через два часа они едва дышали. Чувствительность перчаток русских скафандров позволяла вдеть нитку в иголку. Но сама перчатка не пролезала, хоть ты тресни, туда, где приходилось орудовать руками.

Поэтому еще часом позже, когда они почти умерли, в скафандр запихнули измученного Рожнова, поминутно терявшего сознание, и продолжили работать вдвоем. Инженер немного отошел и взялся помогать, но толку от него почти не было.

Еще через полчаса, совершенно уже погибая, они все-таки запустили один контур. На «платформе» в тот момент было плюс три градуса при нечеловеческой влажности, но зато пошел воздух. Оставалось всего ничего – продолжить гонку, починить обогрев и кондишен, пока модули не обледенели изнутри. Рожнова попросили из скафандра обратно и, двигаясь, как сомнамбулы, почти не чувствуя прилива сил, полезли ломать климат-контроль.

Потом стало еще холоднее и влажнее – хотя уж почти некуда, – но как-то веселее, что ли. Живее. Шульте приказал по очереди поесть горячего – это было умно и вовремя. Рожнов, заправившись супчиком, выдвинул теорию, объясняющую, почему упали сразу все три контура. Его догадка оказалась неверна, зато помогла чинить отопление.

Влажность уже регулировали в психологической обстановке, более-менее приближенной к норме. То есть стало очень страшно, у всех тряслись руки, Шульте совершенно окаменел лицом, Кучкин без конца шепотом матерился, Рожнов по поводу и без повода нервно хихикал.

Значит, обошлось.

В начале двенадцатого часа командир доложил Земле, что станция – как новая, местами даже лучше, только почти не осталось запчастей, а еще в ходе ремонта испортили тестер, согнули две отвертки, сломали гаечный ключ и потеряли кувалду… Ну, эту, сами знаете, не совсем кувалду, а на короткой ручке – в общем, биг рашен хаммер из ТМ4. Обидно, полезная вещь, и, главное, совершенно непонятно, куда мы ее могли засунуть…

Внизу, услышав про кувалду, занервничали, но виду не подали. Только из ФСБ товарищ записал себе в блокнотик: «Молот на короткой ручке. Кто использует в МИКе и на стартовой? Проверить наличие. Подозреваемых – в разработку. Комплектность инструмента – на контроль. Составить рапорт о необходимости. Запросить помощь кадрами. Провести совещание. Назначить ответственных. Доклад еженедельно». Подумал и «еженедельно» исправил на «ежедневно сдача всего инструмента под роспись». Почувствовал, что это уже смахивает на идиотизм, и зачеркнул.

Видел бы главный, чего он там кропает, заставил бы, невзирая на чины и подчинение, блокнот съесть. Давясь и тужась, сожрать. А дальше пускай органы сами разбираются, кого умнее назначить верблюдом.

Но главный был занят, он решал сложную задачу – думал, как прощупать Шульте насчет Аллена. То ли из-за помех, то ли наоборот, вопреки им, три оставшихся в наличии члена экспедиции визуально так и просились в дешевый фильм ужасов… Вроде знаешь всех как облупленных. Хорошие люди, отличные работники. Вот только Чарльз Аллен тоже был редкий симпатяга и надежный парень. Всего полсуток назад. Что теперь с ним сделают эти зловещие мертвецы… Если, конечно, удастся вытащить американца из спускаемого. Но ведь не прописался же он там!

– Самое поразительное, что неисправность не цепная, – говорил Шульте. – То есть мы думаем так. Контроль влажности точно сломался от перегрузки, а обогрев и подача воздуха обрушились спонтанно и почти одновременно. Конечно, в основе электронный сбой – иного быть не может, – но мы его не установили. Вероятно, из-за спешки. Я прошу разрешения сейчас поспать, а потом мы с отдохнувшими головами начнем тестировать снятые блоки и, наверное, разберемся, что это было. Тут и Аллен придет, он нам поможет. Так правильно?..

Земля с облегчением сказала – да, конечно, правильно. Умученная троица расползлась по спальникам. Дежурить не стали – Рожнов поклялся, что сигнализация теперь будет орать как резаная, или пусть зарежут его.

– И все-таки, где кувалда? – спросил Шульте, зевая.

– Вы будете смеяться, командир, – сказал Рожнов. – Вчера она летала за мной весь день и пыталась стукнуть. Поэтому я закрепил ее в спускаемом.

«Пусть Чарли ею там убьется», – буркнул Кучкин себе под нос.

– Ничего смешного, – возразил Шульте. – Это очень хорошо, и я доволен. Все на месте, мы ничего не потеряли. Значит, на платформе снова порядок. Благодарю. Приятных сновидений.

Начальник экспедиции отключился мгновенно. Русские, напротив, долго ворочались, просили друг у друга транквилизатор, вычисляли, кому ближе до аптечки, спорили, как делить упаковку – по-братски или поровну, – и за этим делом безо всяких таблеток впали-таки в дрему.

Через шесть часов все трое одновременно проснулись и увидели своего американского коллегу.

Потом явилась Железная Дева.

Рожнов на орбите ни разу не чувствовал себя по-настоящему выспавшимся. И снов не видел. А тут ему впервые нечто пригрезилось, только он не успел толком разглядеть, что именно. И открыл глаза ну очень злой на Аллена. Чарли вроде бы не шумел, просто его заждались и сразу почувствовали.

Астронавт выглядел чрезвычайно виновато, что, впрочем, не мешало ему интенсивно жевать. В одной руке он держал тубу с паштетом, в другой – поилку с соком.

– Вот гляжу и поражаюсь – ведь это летчик-истребитель… – лениво протянул Кучкин. – Подумать страшно. Летает и истребляет, летает и истребляет… Фу! Доброе утро, коллега. Мне такие чудеса снились, просто восторг. Просыпаюсь – и вот.

– Доброе утро, – кивнул Рожнов. – Дома хуже бывает: проснулся, в зеркало глянул, а там типичный мудак в типичных обстоятельствах. Тут, на платформе, вставать интереснее – и обстоятельства нештатные, и мудак из НАСА. Ну, каковы наши планы? Я держу, ты колотишь? Только чур не до крови, лови ее потом по отсекам…

– Здравствуйте, – сказал Аллен невнятно. – Я приношу вам свои извинения.

– Нет, ты только представь, как он истребляет! – обратился Кучкин к Рожнову, демонстративно не обращая внимания на астронавта. – Что ни подсунь, истребит! Знаешь, давай и вправду набьем ему морду! За все сразу! За Фолкленды, за Гренаду, за Балканы, за соколов Хусейна!