Сеть дронов - Александр Иванов

Он, не спеша, совершил утренний моцион, позавтракал кружкой кофе с печеньем. Всё прибрал. Оценил погоду, стоя у раскрытых створок остекления балкона — пасмурно, но без дождя. Так, ещё пятница с выходными и целая неделя халявного отпуска. Закрыл балкон, и ушёл в свою комнату, поднимать дрона.

Войдя в сеть дронов, он первым делом, не ощутил своего тела. Это было странное ощущение — голова его лежала отдельно от туловища, на верстаке, под навесом, у Карчмы. Туловище же, Корчмарь в данный момент разделывал небольшой монтировкой.

— Эй-эй! Я ещё живой! — Алекс пытался, но не мог даже повернуться, хотя бы на миллиметр.

— А…, приплыл, — Корчмарь, не прерывая своего занятия и не глядя на него, пробурчал. — Ну и в хламе же ты ходил, зря я на тебя только время тратил… Ладно, войдёшь с паролем и логином «алекс». Потом поговорим.

И со всего маху треснул его монтировкой по лбу. Алекс вылетел из сети, как пробка — оба экрана мерцали красной надписью — «Аварийное завершение связи! Модуль связи повреждён!». Твою медь! Корчмарь спятил, что ли? Через пару минут он снова вошел, применив пароль «алекс».

Он стоял недалеко от навеса и смотрел на Корчмаря. Тот, невозмутимо, продолжал разделывать его прежнего дрона. Так, а я в чём же? В каком дроне, то есть. Недалеко от него, прислонённое к стойке навеса, стояло зеркало, выполненное из полированного куска металлической обшивки. Он оглядел себя. Слегка удлинённый, низко посаженный шестиногий корпус, тёмной сине-зелёной раскраски. Узкий, невысокий торс, аналогичного цвета, с двумя изящными манипуляторами. Приплюснутая, почти как у его старого дрона голова с двумя короткими, отведёнными назад, антеннами и неплохой оптикой. «Лизард». Дрон немного крупнее среднего. Весьма удачная модель. Судя по индикаторной панели, все устройства работали хорошо. Имелись в наличии ГЛОНАС и инфравидение, а оптика располагала хорошим зумом.

Привычно, он бегло оценил внешние данные дрона. По внешнему виду получалось, что владелец дрона больше двух лет осчастливливает Остров своим присутствием. Насколько больше, сказать уже затруднительно. Алекс усмехнулся, вспомнилось, как его, начинающего дроннера, удивляло умение старших товарищей, буквально с первого взгляда узнавать возраст дрона и срок пребывания его хозяина на Острове. Старшие товарищи хмыкали и спрашивали в ответ, а как ты узнаёшь возраст человека?

Теперь Алекс точно так же отвечал начинающим на подобный вопрос. Ну, а если серьёзно, то, приспособленный для постоянного апгрейда и ремонта дрон, есть система открытая и легкодоступная для обслуживания и усовершенствования. Именно поэтому, почти все его внутренности на виду. Вот сразу и видно, какой движок стоит, какой аккумулятор, мышцы и оптика, ну, и прочее. Очень и очень редко дроны закрывались сплошной обшивкой и в основном это были дорогие, в штучном порядке изготовленные, и тщательно настроенные под конкретного владельца, создания.

— Мышцы — тетраканэтиленовые, будут служить вечно, — сказал Корчмарь, кося на него окаянным глазом. — Я всё сам перебрал и настроил. Кое-что усовершенствовал. Например, снизил энергорасход за счёт улучшения движков и повысил чувствительность прёмо-передатчика — сможешь глубже забираться под землю. Шасси дюралевое, но есть и вставки из титана, в ответственных местах. Дрон этот не рассчитан на простой апгрейдинг, поэтому, почти все узловые места надёжно закрыты и недоступны. Так что, твой любимый бросок — вырви глотку — на тебе не пройдёт. И он довольно осклабился.

— Штучная работка. А ну-ка, пройдись.

Но пройтись спокойно не получилось — дрон сорвался с места и ринулся стремглав вокруг площадки у навеса. Он буквально танцевал на бегу, а Алекс тихо млел — управляемость была идеальной, реакция стремительной, ощущения отчётливыми, а обзор — просто великолепный. Корчмарь следил за ним с усмешкой.

— На первый взгляд, это обычная ящерица, но прыжок у него в полтора раза длинней, а сила титановых манипуляторов утроена. Я его уже полтора года клепаю. Для себя делал, всё хотел по Острову погулять. Не пугать же людей пауком. Ну, а тут, как Кибер сказал, доработать тебе дрона, так я и решил — чего мелочиться, бери моего. И тебе польза, и он без дела не стоит. Ты сейчас пойди, побегай вокруг, попривыкни к дрону. Если что будет не так, сразу и подкрутим.

— Корчмарь…, не знаю, как вас и благодарить. Дрон — просто чудо…

— Ты, иди, иди. И учти, что не насовсем я тебе его дал, а с отдачей. Как надоест, вернёшь. Иди, гуляй, ящур зелёный… Хо-хо. И Алекс стремглав унёсся.

Он кубарем слетел с утёса на тропу. Он вихрем пронёсся мимо перепугавшихся друидов, что вновь сидели под стойкой монорельса. Он зелёной молнией прянул с обрыва на берег. Прыгая с валуна на валун и, буквально перелетая мелкий кустарник, спустился к морю. Постоял секунду недалеко от полосы прибоя, вдыхая свежие морские запахи, и рванул, разбрасывая мелкую гальку, в сторону брошенных батарей, на юг, вдоль морского берега. Вбежал на крутой обрыв, душа пела — это был не бег, это был полёт. Наверно, так же себя чувствует счастливый водитель, вдруг пересевший со старенького запорожца на спортивный сверхсовременный автомобиль.

Не прошло и десяти минут, а Алекс уже пересёк позицию «рыночной» батареи и, тщательно осмотревшись, причём, и в инфракрасном диапазоне тоже, пробрался на своё любимое место релаксации за, нависающим над обрывом, камнем.

Орудийная позиция, столь любезно приютившая рынок, здесь отвесной стеной обрывалась в море. И с высоты, почти пятиэтажного дома, открывался чудесный вид на мелководье с его валунами ледниковых времён, и почти постоянным прибоем. Вечером отсюда открывался великолепный вид на освещённую огнями, Среднеземную Факторию — тёмное море с редкими отблесками звёзд, тёмный массив берега, уходящий во мглу, и россыпь разноцветных огоньков на месте Фактории. И бездонный купол звёздного неба сверху.

Ну, до вечера ещё далеко, еле-еле утро. Удобно устроившись, Алекс, более внимательно осмотрел своего нового коня. Да…, пожалуй, его конёк не уступит боевым военным дронам, хотя так сразу, по внешнему виду, и не скажешь. Больше всего ему понравились манипуляторы. Четырёхпалая рука, язык не поворачивался назвать это произведение клешнёй, сильно напоминала по устройству человеческую — легко вращалась почти во всех плоскостях. Такой можно было делать очень тонкую работу и при этом, она была титановой.

Титановая — значит очень прочная, прочнее стали, а по весу легче алюминия или дюрали. Металл космического века. Интересно, где его Корчмарь собирал? Ноги были не титановые, но армированный сталью пластик, пусть и не полноценная, но вполне подходящая замена. И ноги и руки были темного до черноты, зелёного цвета. Узлы мышц закрыты мягкими, но прочными чехлами, защита от грязи и повреждений.