Королева сердец - Сара Сил

Джек открыл бумажник. В нем была толстая пачка казначейских билетов, пара моментальных снимков, но никакого письма.

— Ты можешь доказать, что что-то в этом бумажнике принадлежит кому-то другому? — с неудовольствием поинтересовался он. — Или ты предполагаешь, что я сам у кого-то украл эти деньги?

Селина от растерянности и ужаса была не в состоянии вымолвить ни слова. Так что же, тут никогда и не было никакого письма? Вэл ошиблась?

— Я… я… — залепетала она, но Джек криво усмехнулся:

— Так я и думал. Ты всегда не нравилась мне, Селина, с этим твоим нахальным осуждением. Однажды ты сказала мне, что я никогда не понял бы такого человека, как Сэвант, очевидно считая меня недостойным и его мизинца. Что ж, теперь посмотрим, что твой прекрасный мистер Сэвант подумает о твоем поведении. Звони.

Селина наконец обрела дар речи.

— Нет, о нет, не зовите Макса. Он не должен ничего об этом знать. Пожалуйста, не зовите Макса.

— Ого-го! Вот, значит, как, — сказал он, поигрывая бумажником. — Так ты не хочешь, чтобы наш благородный хозяин знал, что пригрел на своей груди воровку. Что ж, это понятно, но, я думаю, мы все равно его потревожим.

— Нет, это все ошибка, — рыдала Селина. — Позовите миссис Проктор. Она все может объяснить.

Джек снова прищурился, и на его лице появилось довольное выражение.

— Я начинаю понимать, — медленно проговорил он. — Мы позовем всех. Я думаю, каждый внесет свою маленькую лепту в объяснение, и мы посмотрим, кто расскажет самую интересную историю. Звони, пожалуйста.

На звонок отозвалась Морри.

— Вам что-то нужно, мистер Тил? — осведомилась она. — Все горничные сейчас заняты. — Тут ее взгляд остановился на Селине, понуро стоявшей посредине комнаты. — Что-нибудь случилось?

— Да, кое-что очень нехорошее, — ответил Тил. — Я должен пожаловаться мистеру Сэванту. Не будете ли вы так добры позвать его?

Морри пристально глядела на него.

— Я думаю, что могу разобраться с большинством жалоб сама.

— Понимаете ли, эта жалоба, как мне кажется, должна быть адресована именно хозяину. Дело касается этой маленькой воровки.

— Воровки! — Морри, застыв, словно статуя, с явным неудовольствием смотрела на молодого человека.

— Морри, я не воровка! Это ошибка! — в отчаянии закричала Селина. — Пожалуйста! Пожалуйста, не зовите мистера Сэванта!

— Я думаю, — ледяным тоном сказала Морри, — если мистер Тил настолько опрометчив, что выдвигает такое серьезное обвинение, будет лучше, чтобы с этим разбирался мистер Сэвант.

Селине казалось, что прошла вечность прежде, чем Морри вернулась с Максом. Он уже переоделся к ужину и в комнату вошел, нервно приглаживая непослушную шевелюру.

— Какие-то проблемы, Тил? — спросил он, стараясь не смотреть на Селину.

Тил рассказал свою историю.

— Я уверен, что Селина может убедительно объяснить свои действия, — сказал он, когда тот закончил. — Знаете, Тил, это очень серьезное обвинение, чтобы выдвигать его бездоказательно.

— Доказательства! — воскликнул Тил. — Я поймал ее за руку! Какое еще доказательство вам нужно?

Макс повернулся к Селине:

— Это правда, Селина?

— Да, — ответила она. — Но я не собиралась его красть. Просто я кое-что искала. Я потом положила бы его на место.

— Вытащив из него несколько банкнотов, да? Что ж, этого признания вполне достаточно для кого угодно! — засмеялся Тил.

— Но не для меня, — спокойно возразил Макс. — Раз Селина говорит, что она что-то искала, значит, так оно и было. Что же ты искала, Селина?

— Письмо.

— Письмо? — Он озадаченно нахмурился. — Твое письмо?

— Я уверена, — вставила Морри, — что все это действительно ошибка.

Селина выглядела очень виноватой. Она стояла, ссутулив худенькие плечи и опустив глаза, чтобы не встречаться взглядом с Максом.

Макс подошел к ней и положил руку ей на плечо.

— Селина, дорогая, ты не могла бы объяснить все поподробнее? — попросил он. — Ради всеобщего спокойствия надо во всем разобраться.

— Я хотела бы поговорить с миссис Проктор, — тихо произнесла Селина.

— Вэл? Она как-то связана со всем этим?

— О да, — протянул Тил. — Это она ее послала.

— Я приведу ее, — сказала Морри и через минуту вернулась с Вэл.

— Я слышала какую-то суматоху, но из того, что рассказала мне Морри, не могу понять, чем я могу помочь, — заявила она.

Макс задумчиво посмотрел на нее:

— Селина говорит, что она искала письмо. Это каким-то образом связано с тобой?

Вэл широко раскрыла глаза:

— Со мной? А каким образом это может быть связано со мной?

— Не знаю. Но она просила привести тебя.

Вэл уставилась на Селину:

— Ты нашла письмо?

— Нет, — ответила Селина, глядя Вэл в глаза; взгляд той отчаянно молил ничего не говорить.

Вэл повернулась к Тилу:

— У тебя что-нибудь пропало?

— Нет, — ответил он. Эта ситуация явно забавляла его.

— Тогда, — Вэл пожала плечами, — не понимаю, к чему весь этот шум. Селина зашла проверить постельные принадлежности — она и ко мне заходила. Она вытирала пыль, и так случилось, что ты вошел как раз в тот момент, когда она держала в руке твой бумажник.

— Прекрасно, — кивнул Тил, — но я не думаю, что все так просто, как ты говоришь.

— Я думаю, — спокойно произнес Макс, — что дальнейшие объяснения лучше послушать после ужина. И уверен, что ничто из произошедшего не выйдет за пределы этой комнаты, пока все не прояснится. Селина, я хотел бы переговорить с тобой сразу после ужина. — Он развернулся на каблуках и вышел, за ним последовала Морри.

Селина, ничего не видя перед собой, добрела до своей комнаты и в слезах бросилась на кровать. Она не услышала легких шагов Вэл и осознала ее присутствие, только ощутив запах ее духов, когда та склонилась над ней.

— Селина, послушай, я все улажу, — горячо зашептала Вэл. — Поддержи меня еще немного, и я клянусь — все улажу.

— Теперь это не имеет значения, — пробормотала Селина. — Все равно уже все испорчено.

— Но мы все исправим. Мы что-нибудь придумаем. Обещай, что сегодня вечером ничего не скажешь.

— О, я обещаю, а теперь уходите, — всхлипнула Селина.

Короткая беседа с Максом оказалась еще более трудным испытанием, чем обвинение Тила. Ей было очень тяжело выносить его разочарованный взгляд и выслушивать мягкие упреки.

— Но разве ты не понимаешь, дорогое мое дитя, — в конце концов нетерпеливо сказал Макс, — что твой отказ дать исчерпывающее объяснение ставит меня в невозможное положение? Ты признаешь, что взяла несчастный бумажник, и понимаешь, что этот молодой негодяй не собирается молчать. Я никогда не поверю, что ты воровка, Селина, но если ты не можешь все объяснить мне, что подумают другие?