Жена алого императора - Мария Боталова

нашел именно светлых. Конечно, темнейший тут же поинтересовался, не связано ли это с тем, что ты – светлый феникс. На что Анаасг заметил, что Светлый Феоар скоро будет связан с империей неразделимыми узами, однако они не намерены держать Темный Феоар в стороне. Я подтвердил, что также готов сотрудничать с темными фениксами, если на то будет их воля. Меня заверили, что воля будет. А дальше было много политических уловок и недосказанностей. Темные явно хотят обойти светлых, и их беспокоит, что со светлыми у империи гораздо больше связи, чем с темными.

– Благодаря нам с тобой, я так полагаю. Этим может объясняться интерес темных ко мне.

– Я тоже так подумал, – Эроан кивнул. – Ты снова в центре внимания. Будь осторожна, не доверяй им. Особенно учитывая, что светлые тоже темным не доверяют.

– А ты?

– А я помогу вывести их на чистую воду и понять, что все-таки происходит в расколотом Феоаре. Завтра мы со светлейшим обсудим еще несколько важных моментов. Возможно, в скором времени у нас будет шанс поймать орденцев.

– Вы выяснили что-то важное? – я встрепенулась.

– Пока нет, но мы на пути к этому. Спи, Стася. Я расскажу, когда что-нибудь прояснится.

– И не станешь держать меня в неведении ради безопасности?

– Ради безопасности – стану. Однако неведение не равно безопасность.

Я довольно вздохнула, укладывая голову на подушку рядом с Эроаном. Его мудрость, его забота, его доверие, его любовь – это делает меня по-настоящему счастливой.

Когда я проснулась, Эроана рядом уже не было. Зато Фьёр спал в нашей постели, заняв раскинутыми в разные стороны крыльями половину кровати.

Вместе с завтраком мне принесли приглашение на сегодняшний вечер. Кто бы мог догадаться, Шеймэл устраивает прием.

Раз уж общение с аристократами состоится вечером, я решила пока заняться другими делами. Изучением теории магии по учебникам и разобраться с фондами. У Сторка – подчиненного Даррэна, назначенного провести расследование, уже должны появиться новости.

– Стася! Мне нужно с тобой поговорить! Срочно! – окликнула Ароника меня на пути к кабинету Сторка. Я обернулась. Приятельница выглядела встревоженной.

– Что-то случилось?

– Да! Я узнала, что сегодня вечером состоится прием. И ты там будешь.

– Да, планирую сходить, раз уж сам его высочество приглашает. Тебе отправили приглашение? Я была бы рада, если бы ты тоже пришла.

– Мне отправили. Не в этом дело, – она отмахнулась. И шепотом, поравнявшись со мной, продолжила: – Против тебя замышляют кое-что нехорошее! Леди Гретта…

Вот так раз. Я ожидала услышать другое имя.

Тревожно оглядевшись по сторонам, чтобы убедиться, что никто посторонний не услышит, Ароника прошептала:

– Леди Гретта планирует воспользоваться случаем и подсыпать тебе чесоточный порошок!

– Чесоточный? – переспросила я.

Не чахоточный?

– Да! Она хочет, чтобы ты весь вечер чесалась и тем самым опозорилась. Какое коварство! – возмутилась Ароника.

– Спасибо, что предупредила. Я буду осторожна.

– То есть… ты ничего не предпримешь? – Ароника удивилась.

– А что ты предлагаешь? – я заинтересовалась.

– Ну… можно было бы отозвать приглашение и не пускать Гретту на прием.

– А потом она найдет другой удобный случай и все равно подсыплет порошок. Или к тому моменту додумается до чего-нибудь похуже.

– Но просто ждать, когда она сделает это на приеме – тоже не выход, – Ароника нахмурилась.

– Согласна. Ты мне поможешь?

Обсудив все детали и заручившись поддержкой Ароники, я продолжила путь.

– Фьёр, я тут подумала… Леди и лорды уже получили приглашения. Вероятно, это вызвало оживление. Ты не мог бы полетать по дворцу, понаблюдать? Может, еще кто, помимо этих двух леди, задумал что-нибудь неблагоприятное?

– Ой, как интересно! А можно залетать в закрытые комнаты? И в личные покои? Везде, куда ты не разрешала?

– Ты можешь при этом остаться незамеченным?

– Да, я могу!

– Тогда разрешаю.

– Ура! Я все сделаю, Стася! – с этими словами Фьёр припустил вперед по коридору с такой скоростью, что казалось, будто несется смазанное облачко тьмы.

Сторк порадовал результатами расследования. Три фонда, как выяснилось, подворовывали. И теперь мне предстояло встретиться с лицами, заслуживающими доверия. Чтобы каким-то образом через них выйти на тех людей, кто мог бы заменить уволенных и взятых под стражу воров.

Мозг усиленно работал, пытаясь распределить дела по времени и уложить их в напряженный график. Пока получалось не очень, но я старалась.

А ближе к вечеру Фьёр вернулся в покои, где я выбирала наряд для приема.

– Тебе хотят испортить платье! – заявил раах, в нетерпении наматывая круги. – Брызнут жидкостью, которая оставит желтое пятно на подмышках и на попе!

Я лишилась дара речи, пытаясь осознать всю степень коварства этого плана. Пока Фьёр хлопал крыльями и возмущался, я не выдержала – расхохоталась. В воображении возник потрясающий образ императорской невесты, которая то ли обоссалась, то ли обкакалась, причем подмышками тоже… или это у нее промежность вспотела? Потому как все одного цвета будет. При этом звезда вечера почесывается и пытается совратить какого-нибудь лорда!

Фьёр запищал, а в моей голове раздался его смех. Несмотря на возмущение, представленная картина поразила рааха.

– Ах, если бы я при этом бесконтрольно хохотала… Фьёр, для тебя есть еще одно важное поручение.

Я не стала передавать записку через прислугу. Кто-нибудь увидит, кто-нибудь узнает – и заговорщики забеспокоятся, если вдруг выяснится, что я перед самым приемом переписываюсь с Шеймэлом. Нельзя их тревожить! Пусть готовятся и не отвлекаются на всякие мелочи.

«Леди Гретта собирается подбросить мне чесоточный порошок, а леди Зимира – побрызгать задницу и подмышки веществом, которое окрасит ткань в желтый цвет. Ароника на моей стороне», – написала я и отправила вместе с Фьёром.

Ух, ну и веселый прием предстоит! Настоящее представление, учитывая, что я не собираюсь все это вытворять сама – пусть леди, замышляющие коварные подставы, разделят обязанности по увеселению публики между собой.

– Доставил! – Фьёр вернулся быстро. – Шеймэл просил передать, что будет внимателен, но инициативу перенимать не станет.

– Прекрасно, – я довольно кивнула. И покрутилась перед зеркалом,