Белая борьба на северо-западе России. Том 10 - Сергей Владимирович Волков

преступные действия против свободы народа и его воли. Правительство убеждено, что вы исполните свой святой долг и все как один человек отзоветесь на это воззвание».

Чтобы еще больше рассеять подозрительность эстонцев и латышей, генерал Юденич, вслед за приказом об объявлении полковника Бермондта изменником, принес в дар латышской армии 4 пушки. В ответ на это командующий латвийской армией Симонсон послал следующую телеграмму:

«Главнокомандующему Северо-Западной армией генералу Юденичу.

Начальник миссии союзников сообщил мне радостную весть, что вы послали в Ригу для нашей армии 4 орудия. Этот подарок в нынешний тяжелый момент борьбы за родину приходит вовремя и свидетельствует о благожелательных отношениях Вашего Высокопревосходительства к нашей республике. Посылаю Вам от лица латвийской армии и измученного народа и от себя лично глубочайшую благодарность.

Рига, 14 октября 1919 г.

Генерал Симонсон».

Копия с этой телеграммы, по распоряжению латышского правительства, была расклеена на всех улицах Риги.

Полковник Бермондт не остался в долгу перед генералом Юденичем и ответил ему телеграфной же дерзостью. Радиотелеграмма из Митавы от 12 октября за № 2220 гласила:

«Ревель. Генералу Юденичу.

Контрнаступление на эстонские и латышские войска было произведено с той целью, чтобы войска мои не попали в положение, в котором находилась Ваша Северная армия, тыл которой обеспечен не был. За Вашими приказами последовали заявления от Ваших офицеров, что приказы эти не обязательны по отношению ко мне, ибо Вы не являетесь хозяином в Ваших действиях. В таком духе я понимаю Вашу последнюю телеграмму. Моими последующими операциями я надеюсь принести пользу не только отечеству, но и Северной армии. В истинность приводимых Вами обвинений я не могу верить, ибо в то время, когда Ваши войска находятся в состоянии, непереносимом для русской гордости, моя армия в Курляндии находится на должной высоте и высоко держит в былом величии русское знамя.

Полковник Авалов».

Еще более резко ответил председатель западного правительства граф Пален следующей радиотелеграммой из Митавы от 14 октября за № 1816:

«Генералу Юденичу, Ревель.

Совет Западного Русского Правительства, ознакомившись с содержанием Вашей телеграммы, адресованной главнокомандующему Западной Добровольческой армии, опровергает возведенную на нее клевету. Совет знает, что Ваше выступление совершается в пользу врагов России, направлено против русской армии, защищающей последний клочок русского берега, и навязано Вам темными силами. Западно-русская добровольческая армия, от всей души надеясь на лучшее будущее России, ждет того дня, когда она расчистит себе доступ к Вам, будет в состоянии бок о бок с Северной армией принять участие в боях за спасение отечества».

В заключение этой интересной телеграфной полемики не могу не отметить еще одной радиотелеграммы, адресованной Бермондтом и графом Паленом «Представителям союзных держав в России». Каким «представителям союзных держав в России» было адресовано это радио, вряд ли знали и сами авторы, так как, насколько известно, в период наивысшего большевистского террора 1918–1919 годов в Советской России не находилось ни одного иностранного представителя. В равной степени кажется необыкновенно странным отсутствие времени и места отправления и номера радио, принятого почему-то в Митаве. Единственное, что можно предположить, – это то, что авторы ноты адресовали ее представителям Антанты в Прибалтике, которую полковник Бермондт и граф Пален считали частью России, самая же телеграмма была послана из Торенсберга и, между прочим, принята и Митавой:

«Принята в Митаве в 1 ч. ночи по латышскому времени подполк. Гров.

Представителям союзных держав в России.

21 октября мне, как командующему русскими войсками, сформированными в Западных областях, необходимо было укрепить положение для борьбы с большевизмом и водворения порядка. С этой целью я вошел в контакт с командующим германскими войсками, оккупировавшими край, с тем чтобы обеспечить отступление и безопасность отправляющихся на родину германских транспортов. Чтобы спасти области, оккупированные моими войсками, от состояния анархии, в котором они могли очутиться, я поручил назначенному мною Центральному совету образовать временное правительство на демократических началах, находящееся в согласии с желаниями населения. К сожалению, латышское временное правительство приступило к концентрации около позиций моих войск крупных эстонских и латышских войсковых частей, не считаясь с нейтральной полосой и этим подавая повод к столкновениям. Ибо когда мои войсковые части явились на смену германским сторожевым постам, мною был отдан приказ не вступать в бои с эстонско-латышскими войсками, несмотря на их постоянные подстрекательства. Находясь далеко от всякой умеренности, они считали мое поведение признаком слабости и атаковали мои позиции, что принудило меня принять меры в целях укрепления моего военного положения и занять снова боевую линию, дающую мне возможность выступить против врагов отечества большевиков, чтобы бороться с ними. Смею надеяться, что союзники моей родины не откажут мне в моих стремлениях своей поддержкой, согласно договорам, связывающим меня с ними и облегчающим мне мою деятельность.

Главнокомандующий Западно-русской армии Авалов-Бермондт.

Председатель Центрального совета гр. Пален.

Члены совета: ген. майор Соколу инжен. Ильин».

Блокада Германии и осада Риги

Но вся эта «словесность» ни в малой степени не облегчила полковнику Бермондту ни его стратегического, ни политического положения за Двиной.

Угроза Антанты блокадой по отношению к Германии оказалась не формальной угрозой. Всякое движение судов к германским портам было прекращено. Германские коммерческие пароходы, шедшие в Ревель, Либаву и Ригу, были задержаны в Балтийском море английской эскадрой и отправлены в Копенгаген. Несколько германских торговых кораблей были арестованы в либавском и ревельском портах англичанами. Положение германского правительства стало еще более неловким, когда Бермондт, дойдя до двинских мостов, послал германскому правительству телеграмму с благодарностью «за оказанные услуги по вербовке и снаряжению армии». Едва ли германское правительство поблагодарило полковника Бермондта за подобную предупредительность.

Но и блокада Германии, и объявление Бермондта изменником не помешали ему в его артиллерийских упражнениях по Риге. Вся ночь с 9-го на 10 октября и почти весь день 10 октября, вплоть до наступления темноты, прошли в непрерывной артиллерийской стрельбе. Латышская артиллерия и эстонские броневики поливали свинцом и сталью бермондтовские позиции в Торенсберге и Гагенсберге, бермондтовская артиллерия громила Ригу. Временами артиллерийская симфония достигала такой силы, что беспрерывные орудийные выстрелы сливались в один продолжительный гул.

В результате двухдневной бомбардировки во внутреннем, так называемом «старом городе» буквально не было ни одного дома, который не был бы поврежден. Все улицы были засыпаны кирпичами, черепицами и листами железа, сорванными с крыш. В разных частях города от разрывающихся снарядов загорались дома, и тушить их не представлялось возможным, так как бермондтовская артиллерия стреляла даже по горевшим зданиям, не жалея тратить на них восьми- и десятидюймовые снаряды.

Застигнутые внезапным наступлением жители