Как я учился в магической школе (Ученик поневоле) - Александр Олегович Курзанцев

теле противника и нарушающее фокусировку глаз… В общем, противник начинал тормозить и видеть всё расплывчато, что тоже было неплохо. Минусы, впрочем, имелись: во-первых, это не делало его слепым совсем, во-вторых, маги способны подключать иную сенсорику для определения положения врага в пространстве, а в-третьих, имелись заклинания, нивелирующие эффект проклятья.

Но лиха беда начало. У меня стало хоть что-то получаться, и теперь я уже с оптимизмом взглянул в будущее. Авось доживу ещё до старости.

С таким вот лирическим настроем я, облокотившись на шершавый ствол дерева, полулежал на травке академического парка, задумчиво жуя соломинку и щурясь от пробивающегося сквозь листву солнечного света.

Утренние пары прошли, обед — тоже, и у нас оставалось ещё около получаса до следующего занятия.

Лениво оглядевшись, я вновь отметил ведьмочек, что группками расселись на траве неподалёку, и, прикрыв глаза, сполз чуть пониже, стараясь поудобнее устроить голову на шершавом корне. После сытного обеда так и тянуло слегка вздремнуть под лёгкий шорох книжных страниц — девчонки прилежно штудировали даже здесь, вне стен аудитории. Я подумал даже, что их поразило какое-то прямо-таки небывалое рвение в учебе. С другой стороны, они и раньше казались чересчур сконцентрированными на развитии своего дара, а уж теперь, когда наметился хороший прогресс в обучении, просто с удвоенным рвением принялись грызть гранит науки.

Чуть поворочавшись, я попытался найти более удобное положение для головы.

— Извини… — прозвучало вдруг тихонько рядом со мной.

Приоткрыв глаза, я увидел подсевшую ко мне и чинно сложившую ручки на колени Отришию — самую, наверное, скромную девушку из всей нашей группы. На прогулку со мной её буквально силком тащили три подруги, а после и я, чувствуя, как подрагивает тонкая ладошка на моём предплечье, ещё долго тихим голосом её успокаивал. Ей безумно хотелось пройтись с парнем и так же безумно было страшно, как она сама в конце концов мне призналась.

Хорошая девчонка, как, впрочем, и все остальные. Стройная, с тонкой талией и приятным чертами лица, вот только всё портили глаза, очень сильно косившие. До того сильно, что, встречаясь с ней взглядом, я каждый раз испытывал жгучее чувство стыда и неловкости. Вот и сейчас, стараясь смотреть чуть в сторону, я поинтересовался:

— Да, Отриша, ты что-то хотела?

— Я просто увидела, как ты мучаешься, — она смущенно улыбнулась, чуть поправив прядь волос, что свесилась перед лицом, когда девушка склонила голову. — На корне неудобно, так что, если хочешь, можешь прилечь ко мне на коленки.

Я хмыкнул.

— Ну… если тебе будет не тяжело.

— Нет-нет, — заверила она меня, — всё нормально.

Пожав плечами, я подвинулся вбок, удобно укладывая голову к ней на ноги. А что, подушка что надо — в меру мягкая, в меру упругая, не дерево какое-нибудь.

Лёгкий ветерок приятно обдувал лицо, и незаметно я задремал.

Впрочем, длилась дрёма недолго. Разбудили меня грозные окрики и ругань на всё более и более повышенных тонах.

С неудовольствием открыв глаза, я посмотрел на решившихся вторгнуться в моё личное аудиопространство. Таковых оказалось трое: преподша с огненной кафедры, чьё лицо показалось мне смутно знакомым, и две девчонки, ровесницы моих одногруппниц, тоже, видать, первогодки.

— А я сказала: прочь с дороги! Я Райла Канари, мастер Огня! Не испытывайте моё терпение!

Преподша и впрямь недобро сверкала глазами, испепеляя — пока ещё только взглядом — упрямо перекрывших ей дорогу девчонок под предводительством Эльзы, что не пускали их, по всей видимости, к моей расслабленной тушке.

Подскочив с колен как-то тихо и печально вздохнувшей Отришии, я быстро подошёл к эпицентру назревающего конфликта и, дабы не усугублять, постарался как можно более дружелюбно улыбнуться, произнося:

— Госпожа мастер Огня…

А та вдруг, буквально облизав меня взглядом (и куда подевались её гнев и ярость?), кокетливо рассмеялась:

— Просто Райла. Я же не ваш преподаватель, да и по возрасту мы куда как более близки.

Мои одногрупницы мгновенно насупились ещё сильнее, а я, прибалдев от осознания, что эта дамочка натуральным образом пытается со мной заигрывать, не нашёл ничего лучше чем брякнуть:

— Близость — интересное слово.

— Многогранное, я бы сказала, — улыбнулась шире прежнего собеседница.

Я прямо кожей почувствовал, как наэлектризовалась атмосфера за моей спиной. Преподша, видимо, тоже, поскольку напряглась, отчего её улыбка стала крайне натянутой. А её студентки и вовсе спрятались у женщины за спиной. Симпатичные, кстати.

А ещё мне почудилось какое-то шевеление в руках одногруппниц. Вот только проклятий от этих дурех не хватало…

Нахмурившись, я буркнул:

— Но всё же вы преподаватель, а я студент. Остальное — лишнее.

Мой ответ явно был не тем, который эта Райла ожидала, потому, не сдержавшись, она зыркнула на меня злобно. Но затем всё-таки смогла упрятать раздражение подальше и, снова заулыбавшись, произнесла:

— Как знаешь. Впрочем, я просто хотела предложить тебе походить на занятия кафедры огня.

— Зачем? — спросил я, ибо удивлению моему не было предела. Вот уж чего-чего, а такого предложения я от магини не ожидал.

— А вдруг у тебя проснётся талант к огненной магии? Вот как раз и проверим, — подмигнула та.

— Ну… Э… — я всё никак не мог понять, чего ей от меня надо. — Так меня же сам ректор проверял. Нету у меня дара к стихийной магии, совсем. Какой уж тут талант.

— Ректор тоже может ошибиться, — беспечно махнула рукой огневичка. — Походишь месяцок с моими девоч… студентами, там и поймём точно.

— И всё-таки, — продолжал я упорствовать, чуя здесь какой-то подвох, — зачем это вам? Про меня, знаете, разные слухи ходят. Эльфы вон ополчились, да и пол-академии косо смотрит: основателя убил, демона вызывал, демонологов к тому же двух убил, инквизицию вообще обманул…

После этих слов студентки огненной кафедры за спиной Райлы, что и так чувствовали себя не в своей тарелке, и вовсе смертельно побледнели и начали дёргать женщину за полы мантии.

— А ну брысь, дурёхи! — зло рявнула на них магичка, оборачиваясь.

Тех тут же сдуло словно ветром, а Райла, чуть восстановив душевное равновесие, теперь уже холодно взглянула на меня и сквозь зубы прошипела:

— Ну смотри у меня, уникальный ты наш. Не хочешь по-хорошему — можем и по-плохому.

После чего, гордо задрав голову, удалилась.

— И что это было? — задумчиво пробормотал я, потирая подбородок, на котором пробивалась двухдневная щетина.

— Эта дрянь хотела тебя! — безапелляционно заявила незаметно