Аномальный наследник. Пенталогия (СИ) - Тарс Элиан

— Удачи! — улыбнувшись, поднял местами посиневший кулак Влад.

Хмыкнув, я направился в кабинет Шапочкиной. Когда я шел по коридору и проходил мимо учеников, слышал их восхищенные перешептывания. Некоторые, как уже случалось раньше, подходили ко мне и поздравляли с красивой победой. Стеснительные фотографировали меня издали. Хех, какое ностальгическое чувство — любовь народа.

Поздоровавшись в приемной с молоденькой секретаршей — Маргаритой Павловной, я получил от нее разрешение сразу войти в кабинет к первому заместителю директора старшей школы «Алая Мудрость».

— Добрый день, Ирина Александровна, — лучезарно улыбнувшись, поприветствовал я обладательницу самой роскошной груди в лицее. — Хотели меня видеть?

— Здравствуй, Аскольд, — тепло ответила она, отложив в сторону папку с документами и подняв на меня взгляд. — Ты же позволишь тебя так называть?

— Такой бесподобной женщине, как вы, я могу многое позволить, — проговорил я, пройдя за стол для переговоров и заняв стул поближе к собеседнице.

Удивленно хлопнув ресницами, она недовольно поджала губы и покачала головой.

— Все такой же самоуверенный тип. Две дуэли и неожиданный вызов ко мне не выбили тебя из колеи.

— Не выбили. Хотя ваше приглашение меня обрадовало.

— Обрадовало? — ее брови взлетели вверх.

— Ну да, вы ведь соскучились по мне?

— Аскольд… — прошипела она. — Похоже, ты забываешь, с кем разговариваешь.

— Ни в коем разе, — покачал я головой. — Я разговариваю с самой прекрасной женщиной лицея, которая к тому же является первым заместителем директора. И замечу, разговариваю уважительно, как и следует из устава «Алой Мудрости». Хотя и без этого устава я не посмел бы вам грубить, — я снова лучезарно улыбнулся. Есть все-таки некая прелесть в том, что я попал в тело юноши — можно рушить шаблоны вот таким вот строгим дамам.

Она нахмурилась, а затем тяжело вздохнула:

— Знание устава засчитано. Но оставим игры, Аскольд. Я хочу поговорить серьезно.

— Я весь внимание, — спокойно произнес я. От того, насколько я резко сменил тон, у Шапочкиной дернулся глаз. — Но прежде чем начнем, пожалуйста, ответьте, почему я в вашем кабинете? Какова официальная причина вызова меня к вам?

— Твой вчерашний конфликт, разумеется, — невозмутимо ответила она, тоже взяв под контроль эмоции.

— Если даже увидеть в его истоках нарушение дисциплины с моей стороны, этим вопросом, согласно уставу, должен заниматься второй заместитель директора. Это его юрисдикция.

— Согласно уставу возможны исключения. И ты одно из них. Всеми вопросами, связанными с тобой, я занимаюсь лично.

— Ух ты… — протянул я, — все-таки я был прав. Вы соскучились по мне и искали причину вызвать меня к себе на ковер.

— Аскольд! Сколько можно! — возмутилась Шапочкина. — А… Это твоя защитная реакция, да?

— Нет, это всего лишь эмоциональная привязка.

— А? Ты сейчас серьезно? Пытаешься меня привязать?

— Я пошутил. На самом деле вы мне просто нравитесь, — я широко улыбнулся, после чего резко посерьезнел. — Ирина Александровна, прошу прощения, я отвлекся. Так зачем вы меня пригласили?

— Решил, наконец-то, спросить? — она покачала головой. — Затем, что ты слишком выделяешься, Аскольд. И привлекаешь к себе излишнее внимание, — проговорила она строго. — А это опасно. На территории лицея тебе ничего не грозит. Но, извини, ты простолюдин. Если кто-то из мстительных аристократов решит, что своим поведением ты его оскорбляешь, он может испортить твою жизнь за территорией лицея. И даже навредить твоим родным.

Я нахмурился и сухо ответил:

— Вы хотите сказать, что неспособны защитить собственный устав?

— Его мы можем защитить, — поморщилась она. — А вот простолюдина в городе — нет. Однако Слугу великокняжеского рода — мы обязательно защитим. Если ты примешь, наконец-то, оказанную честь, то не только ты можешь стать Слугой. Но и твоя семья. Великий князь Андрей Михайлович не разрушает семьи.

— Прошу меня простить, но я в очередной раз вынужден отказаться. Мы это уже проходили, Ирина Александровна. Ничего с тех времен не изменилось.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Уверен?

— Да.

— И ничто не сможет убедить тебя поменять решение?

— Нет.

— Жаль. Но не думай, что это наш последний разговор на эту тему, — немного грустно ответила она. — Возвращайся в класс.

— Благодарю, — ответил я, зашагав к двери. Как и прошлый раз, я спиной чувствовал взгляд ее зеленых глаз.

Ну, в самом деле, не уходить же на такой дурной ноте!

Развернувшись у двери, я резко произнес:

— Ирина Александровна, один важный вопрос!

— Слушаю, — женщина оторвала взгляд от бумаг, к которым вернулась.

— Скажите, вы замужем?

Она на целых две секунды широко распахнула глаза, а затем, подавив усмешку, выкрикнула:

— Иди уже на урок!

— Всего доброго! — весело отозвался я.

* * *

День прошел — и Форкх с ним. Я сделал много полезных дел, но ни одного выдающегося.

Рутина.

Которая завершалась тем, что после выполнения домашних заданий я сидел рядом с тетей на диване и смотрел телевизор. Я с интересом слушал новости, пока Мари что-то с улыбкой читала на своем смартфоне.

Из любопытного был репортаж, снятый в Константинополе — столице Османской Империи. Само событие не особо значительное — открытие новой мечети, но вот вид турецкой аристократии меня удивил. Каждого мужчину сопровождали по пять закутанных с ног до головы жен. Ну что за мода? А меня ещё угнетали консервативные нравы Российской Империи, где дамы ходят в длинных юбках и не оголяют живот. Оказывается, по меркам османов наши девушки и женщины, показывающие лица, шеи и руки по локоть, те еще развратницы.

А вот из важных глобальных известий — новость о войне за независимость Британской Америки против метрополии. Если раньше Лондон проигрывал, то теперь ситуация выровнялась, чему ведущий был не рад, обвиняя Британский имперский флот в подлости во время морского сражения, произошедшего недалеко от берегов Новой Зеландии. Странная позиция… Мы же тоже империя, и пусть Британцы нам отнюдь не друзья, войну с их сепаратистами стоило бы освещать хотя бы в нейтральном ключе. Хорошо хоть у журналистов хватает мозгов не кричать открыто, что Американцы — большие молодцы.

— Пиу-пи-пиу, — прервал мои размышления смартфон. Тетя оторвала взгляд от экрана своего и лукаво посмотрела на меня:

— Подружка звонит, на ночь глядя?

— Увы, нет, — ответил я, поднявшись с дивана и нажав на зеленую кнопку. — Слушаю.

— Господин, добрый вечер. Прошу простить, что звоню в столь поздний час, — в трубке зазвучал голос Вадима, — но ситуация странная.

— К делу, — я напрягся. Я велел сразу сообщать мне о всяких необычных происшествиях, даже если они покажутся мои ребятам незначительными.

— Парни выходили на улицу и увидели конверт, на котором большими красными буквами было написано: «ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ ГЛАВЕ ПРАЙДА». Они… Простите, господин, но они открыли письмо, адресованное вам. Я накажу их позже и объясню, что так делать не нужно.

— Обязательно это сделай. Если подобное повторится — сам читай. Что было в письме?

— В первой части предупреждение, мол, сегодня на нас нападут. А во втором и вовсе какая-то бессмыслица. Что-то про какой-то подвиг…

— Подвиг? — удивился я.

— Да. Я уже в пути, еду в «Белку». Парней тоже вызвонил. Хоть и кажется розыгрышем, игнорировать подобные предупреждения неразумно.

— Согласен. Скоро буду.

— Вас забрать?

— Нет, не делай крюк. Лучше бойцов готовь.

Сбросив вызов, я повернулся к тете. Она напряженно смотрела на меня.

— Куда собрался на ночь глядя? Явно не к подружке.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— На работу, — вздохнул я.

Тетя нахмурилась и отвернулась. Шесть секунд просидела в такой позе и вновь посмотрела на меня:

— Давай ты не будешь считать меня за дуру. Я догадываюсь, чем ты на самом деле занимаешь. И мне не нравится, что ты втягиваешь в это своих братьев. Да, вы все сильно изменились за последнее время, и это здорово. Но… — она снова нахмурилась. — Я не хочу, чтобы с вами случилось что-то плохое. Мне нравится видеть вас дома и не хочется видеть в могиле или тюрьме.