Загадка золотого кинжала (сборник) - Фергюс Хьюм

Полагаем, что вы сами имели шанс убедиться: если регулярно говорить такое своей законной супруге, то вас ожидает очень насыщенная, но не слишком приятная семейная жизнь. А если сказать это, даже всего один раз, своей возлюбленной – то ее (семейной жизни) может и вообще не быть…

Но несмотря ни на что, Комический Персонаж со всеми его недостатками – наш всеобщий любимец. Потому что его-то, в отличие от Главного Героя, не требуется без конца вытаскивать из всяческих затруднительных положений. И длинных, нудных, морализаторских речей он тоже не произносит: это опять-таки прерогатива Главного Героя.

Спасибо и на том.

Да будет Сцена ему пухом.

Особые приметы: очень стар, очень высокого роста, очень худощав. Абсолютно сед. Носит исключительно костюмы, вышедшие из моды еще в прошлом поколении, – тем не менее меняет их семь раз в неделю.

Кроме того, у Законника нависшие брови, зато подбородок гладко выбрит: мало сказать до синевы, а прямо-таки чуть ли не до кости. Любимое слово законника – «О!».

В реальной жизни нам прекрасно известны и молодые законники, и законники-франты, и законники-коротышки, однако на сцене Законники всегда бывают очень худы, старомодны и весьма стары. Самому молодому Законнику, которого нам когда-либо довелось видеть на Сцене, было с виду лет шестьдесят, а самому старому – около ста сорока пяти, если округленно… но округлять приходится в сторону уменьшения.

Заметим кстати, что на Сцене невозможно судить о возрасте людей по их внешнему виду. Мы видели, к примеру, старушек, которым на вид никак нельзя было дать меньше семидесяти лет, и вдруг оказывалось, что их сыновьям едва исполнилось четырнадцать. В то же время человек среднего возраста, только что женившийся вторым браком на молодой, непременно выглядит как девяностолетний старец.

С другой стороны, немолодая, держащая себя с достоинством и в высшей степени почтенная матрона оказывается, если верить Сцене, ветреной, легкомысленной и неопытной особой крайне юного возраста, гордостью всей деревни или любимицей всего полка.

Ну а тучный, страдающий одышкой джентльмен, при виде которого возникает впечатление, будто бы он не отказывал себе ни в каких удовольствиях, а бегал в последний раз лет сорок пять назад, – на самом деле отнюдь не какой-нибудь солидный отец семейства, как подумали бы вы, судя по его внешности, но совсем наоборот: юнец-сорванец, беззаботный мальчишка.

Глядя на него, никто не сделал бы подобного вывода, однако все его недостатки состоят исключительно в том, что он так молод и легкомыслен. Впрочем, есть в нем хорошие задатки, и он, конечно, остепенится, когда возмужает. А покамест все молодые люди в окрестностях хотят с ним дружить, и все девушки в него влюблены.

– Вот он идет, – говорят они, – наш милый, милый Джек, дорогой мальчик, пылкий юноша, всегда первый в наших молодежных состязаниях, о Джек, который своей детской невинностью привлекает к себе все сердца. Ура! Ура! Ура! Давай плясать, Джек, – у тебя глаза сверкают, точно звезды.

Ну и уже нечего дивиться, что по законам Сцены дама с лицом восемнадцатилетней девушки на самом-то деле очень не молода, ибо является матерью нескольких персонажей среднего возраста.

Опытный зритель в театральном мире никогда не делает выводов на основании того, что он увидел. Он ждет, когда ему расскажут, что именно он увидел.

На Сцене у Законника никогда не бывает собственной конторы. Он занимается юридической практикой непосредственно в домах клиентов. Законник приезжает к ним за сотни миль для того, чтобы сообщить самую незначительную информацию по их делу.

Ему никогда не приходит в голову, что было бы гораздо проще написать письмо. Графа «путевые издержки» в общем счете расходов по делу должна содержать колоссальную сумму.

Два момента в жизни клиента доставляют Сценическому Законнику величайшее наслаждение. Первый – когда его клиент неожиданно получает наследство; второй – когда он так же неожиданно его теряет.

В первом случае Сценический Законник бросает все свои дела и мчится сломя голову совсем в другой конец Англии, чтобы сообщить клиенту радостную новость. Он входит в скромное жилище, снимаемое упомянутым наследником, вручает служанке свою визитную карточку, и его вводят в гостиную. Законник входит с таинственным видом и садится с левой стороны Сцены, тогда как его клиент садится с правой. Обыкновенный, заурядный юрист приступил бы к делу без околичностей, но для обитателя страны под названием Сцена поступить так было бы излишне просто. Он пристально смотрит на своего клиента и говорит:

– У вас был отец.

Клиент поражен. Откуда этот чахлый старец с проницательным взглядом и в траурном облачении мог узнать столь тщательно хранимую тайну? Он приходит в замешательство, что-то бормочет, но невозмутимый Законник не сводит с него своего проницательного до полной остекленелости взгляда, и клиент понятия не имеет, как ему теперь быть. Одно ему ясно: все увертки ни к чему не поведут. А потому, изумленный и озадаченный тем обстоятельством, что этот странный посетитель знает все его семейные тайны, клиент подтверждает факт: да, у него был отец.

Законник улыбается спокойной, торжествующей улыбкой и почесывает подбородок, как видно, вновь начинающий зудеть от непрерывного бритья.

– Если мне сообщили верные сведения, – продолжает он, – у вас также была и мать.

О да, этот человек настолько проницателен, что от него ничего не скроешь. Так что клиент сразу сознается: все верно, мать у него тоже была.

Далее Законник, точно какую-то великую тайну, рассказывает клиенту всю его (не свою, а клиента) биографию, со дня рождения до настоящего времени, а также биографию его ближайших родственников. Не проходит и получаса, в самом крайнем случае – около сорока минут, как клиент уже почти введен в курс дела.

Но есть случай, когда Законник страны под названием Сцена испытывает еще большее наслаждение. А именно – когда клиент теряет все свое состояние. Законник сам отправляется в деревню с целью сообщить об этом несчастье. Он ни за что в мире не поручит этого дела кому-нибудь другому и нарочно выбирает особенно неподходящую минуту. Наиболее удобным временем для такого сообщения он считает день рождения старшей дочери, когда дом полон гостей. Ровно в полночь бьют часы – а с последним их ударом за праздничным столом материализуется Законник и сообщает жуткую весть.

То-то и оно, что Сценический Законник совершенно не имеет понятия о рабочем времени – он заботится лишь, чтобы подобное известие произвело самое неприятное впечатление. Если он не может сделать этого в день рождения, то дожидается дня свадьбы: встает в несусветную рань, отправляется в деревню и, конечно же, портит праздник. Это его хобби: замешаться в толпу счастливых и веселых людей, а потом уехать и оставить их убитыми горем.

Сценический Законник – очень разговорчивый джентльмен. Он считает своей профессиональной обязанностью рассказывать о семейных делах клиента первому встречному. Законника хлебом не корми, но дай ему возможность посплетничать о семейных тайнах доверившихся ему людей с людьми, явно не заслуживающими никакого доверия.

К слову сказать, на Сцене все имеют привычку рассказывать совершенно незнакомым людям как собственные секреты, так и секреты своих друзей. Много времени для этого не требуется, а уж свободные пять минут непременно найдет каждый. «Садитесь, мой друг, и я расскажу вам историю моей жизни», – говорят на Сцене; «Пойдем выпьем», – произносят в реальной жизни. Это синонимы.

Уважающий себя Законник непременно должен был в детстве качать на колене Главную Героиню (уточним: в ее, а не своем детстве): «О, она тогда была совсем крошка, вот такусенькая». По-видимому, это также входит в число его профессиональных обязанностей. Кроме того, он обычно успевает по-отечески перецеловать всех хорошеньких девушек и потрепать по щечке всех горничных. Хотели бы мы иметь такие же профессиональные обязанности!

Кроме того, если случаются какие-нибудь печальные происшествия, уважающий себя Законник должен прослезиться; для этого он отворачивается, достает платок и говорит, что, кажется, ему попала в глаз муха. Бурные аплодисменты: зрители, конечно, оценили трогательность момента.

А еще уважающий себя Законник никогда не бывает женат, во всяком случае на Сцене (а вообще-то мы слышали от замужних дам, что удачные браки имеют место очень редко – то есть, может быть, Законник ничего и не потерял). В молодости он был влюблен в мать героини: «О, это была святая женщина… – (Законник отворачивается и изгоняет из глаза муху) – теперь она с ангелами». Надо заметить, что джентльмен, бывший ее мужем, не совсем уверен в этом… Впрочем, его сомнения не мешают Законнику стоять на своем.